СМИ

На Украине в эти дни обсуждают возвращение удерживаемых Россией моряков и политических заключенных. Все о них хоть что-нибудь да сказали — политики, которые считают своим долгом отреагировать на такой публичный момент, журналисты, которые пытаются найти в истории инсайдерскую информацию, известные блогеры и обычные пользователи соцсетей. Событие, действительно, оказалось важным — как для руководителей, которые пытаются за счет возвращения своих граждан отвести в тень многие общественные вопросы, так и для тех, кто настроен скептически по отношению к этим руководителям.

Для Украины обмен стал симптоматичным, потому что он показал, что, несмотря на политические противоречия и общее нежелание идти на компромисс, украинцы все-таки являются обществом, которое объединяют понятия поддержки и солидарности. Украина встречала своих граждан, действительно, как героев, что особенно контрастировало с тем, как Москва принимала своих 35 граждан. За последнее время это стало практически единственным событием, которое не раскололо общество, а объединило его.

Даже сопротивление агрессии России не было таким объединяющим фактором солидарности. Даже феноменальная победа Владимира Зеленского и его партии сначала на президентских, а затем и на парламентских выборах, победа, которая выглядела как демонстрация единства украинского общества (на парламентских выборах во всех регионах кроме Донбасса и Львова выиграла партия Зеленского, чего ранее не удавалось ни одной политической силе в стране) в действительности — иллюзия. Потому что украинцы реже голосуют за новую власть, а чаще — против старой. Каждый шаг нового президента рассматривают с недоверием. А президенты часто дают повод для скептического отношения.

Достаточно лишь вспомнить о первой попытке обмена пленными, который был за неделю до второго и провалился. Тогда неумелые попытки команды представителей президента объясниться натолкнулись на жесткую критику Зеленского и его методов ведения внешней политики. Было понятно, что возвращение украинских моряков, которые были задержаны российской стороной в прошлом году, и политических заключенных, которых многие украинцы ассоциируют с российской агрессией, для нового лидера были наивысшим приоритетом. Зеленский, чья предвыборная кампания основывалась на тотальной критике Петра Порошенко и постоянно подчеркивала невозможность того, что старая президентская команда сможет вернуть их граждан из российских тюрем, дал обещание вернуть украинцев, сделав его одним из основных предвыборных лозунгов. И многим украинцам, которые не были настроены пророссийски, казалось очевидным, что Кремль и Порошенко не смогут ни о чем договориться, и что у Порошенко в этой игре нет козырей. В то время как Зеленский смог убедить своих избирателей в том, что он сумеет достигнуть соглашения с Москвой о возвращении пленных, возврате территорий и окончании войны. Как он это сделает, осталось неясным.

То есть сейчас Зеленскому пришлось отвечать за свои слова. Вопрос обмена пленными стоял на повестке дня с момента его вступления в должность. То, что обмен 35 на 35 действительно состоялся — сильный аргумент в пользу новой команды. Позитивный импульс событий, возвращение людей из плена оказался таким сильным, что большинство людей обезоруживают вопросы, например, о подробностях этой операции.

Если сравнивать интересы государства и людей, то украинцы отдают предпочтение «человеческому фактору». Они готовы поставить ценность человеческой жизни своих сограждан над политическими интересами. Вопрос действительной цены этого обмена, его возможных последствий, целесообразность выдачи Владимира Цемаха, подозреваемого в катастрофе со сбитым Боингом, и вообще о равноценности этого обмена, стал второстепенным. Для украинцев человеческая радость за родственников и близких, к которым вернулись их отцы, братья и сыновья, была главной. Действительно, это характеризует нас, украинцев, как сердечную, сочувствующую нацию. Но также это характеризует и новую украинскую власть, которая во многом апеллирует к эмоциям и не дает ответы на неудобные вопросы.

Например, вопрос об украинских гражданах, которые остались в российских тюрьмах. Или об украинских военнопленных в руках сепаратистов. Россия не проронила ни слова о возвращении соотечественников, потому что исходит из того, что не имеет ничего общего с событиями в Донбассе. Возможно, Владимир Путин хочет превратить обмен в аргумент для отмены санкций. Встает также вопрос, как выдача важного свидетеля авиакатастрофы скажется на западных партнерах Украины. И не является ли обмен победой российского президента, который вновь напомнил нам о том, что это он решает вопросы войны и мира.

Зеленский объявил, что обмен пленными — это начало конца войны. Поэтому теперь некоторые требуют, чтобы президенту не мешали. Другие думают о худшем и считают, что с выводом украинских военных постов [из Донбасса] будут оставлены и национальные интересы, что украинские населенные пункты вновь превратятся в «серые зоны». Каждый телефонный звонок украинского президента в Кремль вызывает большое недоверие.

Когда он [Зеленский] обещал окончить войну и вернуть оккупированные территории, ему должно было быть понятно, что он не сумеет избежать непопулярных мер и проблемных решений. Вопрос в том, что он может предложить, и станет ли и если да, то при каких условиях, российский президент идти ему навстречу. А пока что украинцы радуются возвращению военнопленных домой. Власти обещают помочь им с жильем и реабилитацией. Олег Сенцов появился в Фейсбуке. Жизнь продолжается. Но и война тоже.

Сергей Жадан, украинский писатель и поэт, живет в Харькове. На немецком языке был издан его роман «Интернат».