СМИ

© AP Photo, UncreditedДо 2011 года даже между собой сирийская молодежь говорила о сексе очень робко. Сегодня же никому не стыдно: восемь лет войны помогли сирийским девушкам и юношам быстро повзрослеть. Смерть кружит вокруг них уже восемь лет, и никто не стал исключением. Избавится ли когда-нибудь сирийское общество от восточного менталитета?Ранем Гасан Халюф (???? ???? ????), получила степень магистра в области СМИ в университете Дамаска, работает продюсером на сирийской частной радиостанции Sham FM. Каждый вечер в кампусе Университета Дамаска студент-медик Сара (вымышленное имя) родом из Идлиба кладет голову на плечо своего любимого Али (вымышленное имя), выходца из Тартуса. В 8 часов наступает время священной любви, и оба держась за руки, утопают в поцелуях. Возможно, только так она ощущает нежность, которую забыла за эти 7 лет, и на этой слабо освещенной улице, выходящей на шоссе, пешеходы смогут увидеть силуэты студентов, занимающихся любовью. Сексуальное наслаждение помогает забыть боль войны До 2011 года даже между собой молодежь говорила о сексе очень робко. Если тенистые деревья и дальние места были укромным местом для тех, кто хотел более близких отношений, но не секса, полноценные сексуальные отношения были защищены исключительно стенами домов. Сегодня же никому не стыдно. Сара спрашивает: «Неужели мой поцелуй погубит мир или предотвратит войну с Идлибом? Неужели сон в одной постели и мгновения сексуального удовольствия, благодаря которым мы чувствуем себя счастливыми, являются единственным запретом во всей вселенной, а война со всеми ее производными разрешена?» «Я люблю в ней все: ее хиджаб, ее город. Сара - мое убежище после 10 часов работы и учебы. Она лечит мое сердце и душу каждый вечер четверга», — признается Али, громко смеясь. Опыт 30-летней Сухи (вымышленное имя) мало чем отличается от жизни Сары, равно как и ее позиция по этому вопросу. Будучи доктором инженерных наук, она поддерживает полноценные сексуальные отношения со своим любовником-врачом. По словам Сары, различные препятствия для женитьбы и проблемы, которые усилились на фоне войны, обязательная служба и материальные затраты, жилищный вопрос, нехватка молодых людей и их миграция, мешают многим вступить в брак. Они начинают задаваться вопросом: «Неужели я умру, не узнав, что такое заниматься любовью?» Восемь лет войны помогли сирийским девушкам и юношам быстро повзрослеть. Ахмед, стажер в правительственной больнице, делится своим мнением: «За границей все нормально относятся к сексуальным отношениям, для них это психологически комфортно и приемлемо обществом. В этих странах нет войны и других серьезных жизненных проблем, и поэтому мы должны принять тот факт, и каждый пусть начнёт с себя, что секс — это физиологическая потребность, такая как еда и питье, так почему бы не заниматься им с теми, кого мы любим?» Секс — законное право Смерть кружит вокруг сирийцев уже восемь лет, и никто не стал исключением. Сколько ракет пролетало над домами в то время, когда пары переживали экстаз? Сколько произошло взрывов, прервавших горячие вечерние поцелуи? Психолог М.З. отмечает, что стремление убежать от страха благодаря сексу — это естественное состояние. Получение запретного перед страхом смерти обусловлено человеческой природой. Репрессии, лишение крова и изменение восприятия, особенно во время войн, становятся хорошей почвой для открытых сексуальных отношений между молодыми мужчинами и женщинами. Те же сцены близости повторяются между кампусом и садом факультета искусств в Университете Дамаска, но уже в более лёгкой форме, где стороны ограничиваются объятиями. Там между лекциями 18-летняя Маха встречает своего 20-летнего парня Джонни. Она познакомилась с ним в начале учебного года, и сегодня, перешептываясь в кругу друзей, они планируют, где проведут еженедельное свидание. Отель отлично подходит для того, чтобы уединиться. Маха рассказывает: «Я училась в десятом классе, когда рядом со мной упал снаряд, меня охватил ужас, но никто так и не смог унять дрожь в моем теле. Это повторялось, но судьба спасла меня от смерти. Джонни принял меня, унял страх и вдохнул в мое тело любовь и нежность, которые я забыла после смерти отца и матери и отъезда моих братьев». Джонни комментирует слова Махи: «Эта война должна научить нас тому, что запретное — это страх смерти. Мы не знаем, как она нас настигнет. Я молод, и у меня есть сексуальные потребности. Мне хочется удовлетворить их с тем, кого я люблю». Кровь девственниц или кровь войны В отличие от старшего поколения, идея сохранения девственности среди сирийских молодых женщин утратила свою привлекательность. Потеря девственности в брачную ночь больше не является главной проблемой для Халы, которой в этом месяце исполнилось 20 лет. «Я потеряла невинность около года назад с молодым человеком, которого любила, — говорит девушка. — Я не думала о том, что скажет общество, ведь оно равнодушно к моим чувствам, эмоциям, страху. Пусть будет проклято такое общество во всех деревнях и городах, общество, которое боится крови девственниц, а не крови войны. Оно боится внебрачного экстаза влюблённых, но не их предсмертных криков на улицах». Что касается обычаев и традиций, то студентка Сабая (вымышленное имя), изучающая арабский язык, считает: «Сирийское общество раскалывает политика, а скрепляет его кровь лишившихся невинности. Многие девушки прошли через это в годы войны. Кто-то по любви, кто-то из-за денег. Они могут купить покой. Если же говорить о браке, то есть простые способы вернуть девственность. Если обществу это так важно, то вот и ответ. Избавится ли когда-нибудь сирийское общество от восточного менталитета? Перестанет ли считать девственность критерием нравственности?»