СМИ

В Латвии продолжаются акции против подписанного президентом законопроекта об обучении в средних школах нацменьшинств только на латышском языке. Что думают сами дети об обучении на латышском языке и почему их так мало на акциях протеста, аналитическому порталу RuBaltic.ru рассказала одна из молодых активисток Штаба защиты русских школ Екатерина Гаврилова. По словам активистки, сначала она думала, что власти намерены ввести обучение на латышском уже с первого класса. «Однако разобравшись в теме, я узнала, что обучение исключительно на латышском языке коснется только учеников средних школ, но все равно думаю, что это не совсем правильный подход. Да, кому-то, может быть, станет лучше, тогда как кому-то — сложнее. Ведь люди разные — кто-то иностранный язык схватывает на лету, а кому-то даже на родном языке трудно усвоить определенные предметы. Так что, на мой взгляд, должен быть выбор — если кто-то из ребят желает учиться только на латышском языке, то это его право. Если же кто-то хочет учиться билингвально, как сейчас, то это тоже нормально. Однако если кто-то изъявит желание получать образование на своем родном языке, то это тоже должно быть. К сожалению, нынешнюю молодежь такого выбора лишили, принудительно заставив учиться на латышском языке, что в корне неверно. Почему в той же Германии есть русские школы, а у нас детей лишают возможности учиться на русском? Мне кажется, что такими действиями латвийское правительство только подталкивает русских к отъезду. Но я не хочу отсюда уезжать. Латвия — моя родина, и я хочу, чтобы у моих будущих детей была возможность выбирать, на каком языке им учиться», — сказала Гаврилова. Она отметила, что поступила в первый класс в 2004-м году, как раз во время массовых протестов против самой первой «реформы» русских школ. Тогда русской общине удалось добиться от властей компромиссного решения и вместо планируемой ликвидации русскоязычного образования школы нацменьшинств перевели на билингвальную систему. «При этом накале страстей, связанном с реформой 2004-го, на улице мне примерно до пятого класса было страшно гулять — проходя мимо латышских компаний, я постоянно слышала в свой адрес выкрики, что раз я русская, значит, мне надо уезжать в Россию. В связи с этим в школе у меня началось отторжение латышского языка, учить я его не хотела и все работы делала только для того, чтобы их выполнить и покончить с этим. Также по многим предметам, которые преподавались нам на русском, начиная с пятого класса, учебники были на латышском языке. Кроме этого, учебные тетради по биологии или социальным знаниям тоже были на латышском языке. Радует, что учителя пытались нам помочь, что-то переводили на русский язык, но все равно это было совсем не то же самое, как если бы я училась полностью на родном языке», — вспоминает активистка. После девятого класса она ушла в техникум, где все обучение было только на латышском языке. «Однако благодаря моим сокурсникам, которые хорошо ко мне отнеслись, у меня улучшилось знание латышского языка и я поняла, что не все латыши негативно настроены против русских. То есть, агрессия со стороны латышей не помогла мне выучить язык, тогда как хороший коллектив латышей помог. Ко второму курсу учебы я уже хорошо освоилась, а на четвертом курсе без проблем защитила диплом. В связи с этим я считаю, что латышский язык нужно учить не принудительными методами, а наоборот. Если русские ребята увидят положительное отношение к себе, то и язык они будут учить с радостью. Кроме того, думаю, что многое зависит и от учителей: если учитель не может доступно объяснить информацию, толку не будет», — считает Гаврилова. Активистка признает, что часть ее знакомых вовсе ничего не думают об очередной «школьной реформе», потому что они уже знают, куда уедут из Латвии сразу после окончания учебы. Они уже выбрали места учебы, а также начинают подыскивать там жилье и работу. Гаврилова добавляет, что те, кто помладше, об этом еще не задумываются. «Хотя, конечно, если дома они общаются только на русском языке, то очень велика вероятность, что они недополучат какую-то часть знаний. Ведь одно дело учить иностранный язык, а другое — думать на нем. Так что скоро, если ничего не изменится, их ждет большое потрясение. Хотя я, общаясь с друзьями, вижу, что таким резким переходом они скорее недовольны. Но молодежь боится. Администрация школ против участия ребят в таких акциях (протеста — «NOVOSTI-DNY.Ru») и прямо запрещает им на них ходить. Были высказывания в стиле „что ты позоришь нашу школу“ и другие в подобном духе. Также нынешние старшеклассники скоро будут поступать в латвийские вузы, причем надеются, что попадут на бюджет. Естественно, они не хотят услышать, что не поступят в университет только из-за того, что были на митинге. Конечно, я считаю, что на митинги ходить надо, ведь только так можно выразить свой протест», — говорит Екатерина Гаврилова. По ее мнению, при вступлении в силу этой «реформы» перспективы, ожидающие русскую общину, печальны и отъезд людей из страны продолжится. Как сообщало «NOVOSTI-DNY.Ru», 2 апреля президент республики Раймонд Вейонис утвердил принятый Сеймом закон об окончательном переводе средних школ национальных меньшинств Латвии на латышский язык обучения. «Учеба в средней школе на латышском языке обеспечит равные возможности для вcех школьников получить качественное образование и устроить свою жизнь в Латвии, чтобы получать тут высшее образование и работать. Это создаст более сплоченное общество и усилит страну», — заявил Вейонис. Но многие представители русской общины государства не согласились с этой точкой зрения и уже провели большое количество акций протеста.