СМИ

В феврале 2021 года гибридная война России против Украины перевалила на восьмой год. За этот период Кремлю удалось оккупировать Крым и значительную часть территории в приграничного региона Донбасс на востоке страны. В то же время влияние России на оставшиеся 92,8% Украины упало до исторического минимума, невиданного за последние три века.

Хотя конца продолжающейся войне по-прежнему не видно, становится все очевиднее, что события последних семи лет привели к решительному выходу Украины из сферы российского влияния. Свидетельства этого исторического сдвига заметны по всему украинскому обществу.

В политическом плане поддержка пророссийских сил на Украине упала более чем вдвое по сравнению с довоенным уровнем. Политические партии, завязанные на Москву, которые еще десять лет назад могли сформировать парламентское большинство и победить на президентских выборах, теперь едва преодолевают 20-процентный барьер на национальных выборах и во многом опираются на стареющий электорат, который живет ностальгией по советской стабильности. Надежд на политическое возрождение и новые успехи у них крайне мало.

Экономическое господство России над Украиной тоже сильно ослабло. До войны на Россию приходилось около 30% годового торгового баланса Украины. К 2020 году эта цифра упала до 7%. Торговля Украины с Китаем и Европейским союзом, напротив, процветает. Между тем значительная часть украинских трудовых мигрантов проголосовала «ногами», отказавшись с 2014 года от традиционных направлений в России в пользу европейских альтернатив.

До начала военных действий постсоветская Украина была крупнейшим успехом России в сфере мягкой силы. Теперь ситуация изменилась. Некогда единый российский и украинский шоу-бизнес из-за войны раскололся. Многим российским знаменитостям въезд на Украину официально запрещен, а другим не рада сама публика.

Большинство российских телеканалов были вытеснены из украинского эфира, а украинские телеканалы резко сократили объемы российских программ. Благодаря системе квот в ротацию радиостанций все чаще попадают украинские артисты. Из-за блокировки российских социальных сетей миллионы украинцев перешли на «Фейсбук» и другие международные платформы.

Россия отступает и в духовной сфере. С созданием в 2019 году международно-признанной Украинской православной церкви, независимой от Московского патриархата, и без того съеживающееся влияние Русской православной церкви на Украине ослабло еще больше.

Многие в Москве надеялись, что избрание весной 2019 года русскоязычного еврея Владимира Зеленского на пост президента Украины позволит обратить вспять катастрофическую утрату влияния. Однако прошло почти два года, но никакого возрождения не наблюдается.

Наоборот, Зеленский развернул борьбу с оставшимися каналами влияния Кремля на Украине. Недавно он закрыл ряд прокремлевских телеканалов, ввел ряд санкций против ведущих украинских союзников России и принял стратегию деоккупации Крыма.

Геополитический разворот Украины прочь от России пользуется широкой общественной поддержкой. В самом деле, с учетом того, что украинские опросы общественного мнения неизменно свидетельствуют, что большинство поддерживает будущее членство как в Европейском союзе, так и в НАТО, представить себе какой-либо откат назад России будет трудно. Так что Владимиру Путину, похоже, суждено войти в российские учебники истории человеком, потерявшим Украину.

Потеря Украины — сокрушительный удар по мечтам Путина возродить империю и его одержимости обратить вспять унизительные последствия распада Советского Союза. Это также разгромное поражение доктрины «Русского мира», которая служила неофициальной идеологией путинского режима на протяжении десяти последних лет.

Приверженность Путина так называемому «Русскому миру», простирающемуся за пределы современной России, начала выкристаллизовываться еще в середине 2000-х годов и приобрела значительный импульс после российского вторжения в Грузию в 2008 году.

По мнению Путина и других видных апологетов, в «Русский мир» входит население бывших царской и советской империй, связанное с Россией русским языком, а также общностью религии, культуры, истории и мировоззрения.

Украина лежит в самом сердце путинского «Русского мира» и видится стержневым элементом его имперских амбиций. И он в своих мыслях не одинок. Ведь эти глубоко въевшиеся стереотипы о естественном месте Киева в «Русском мире» предопределили решение Москвы вторгнуться на Украину в 2014 году. А с тех пор это укоренившееся убеждение сохраняет и высокий уровень общественной поддержки сепаратистских республик на востоке Украины, которые Кремль создал и всячески поддерживает.

Путин и другие приверженцы «Русского мира» вроде патриарха Русской православной церкви Кирилла, убеждены, что русские, украинцы и белорусы — часть одной, «русской» цивилизации, которая уходит корнями в средневековую Киевскую Русь, которую считают «первым русским государством». Сегодняшний раскол на отдельные постсоветские государства они считают исторической ошибкой и винят в искусственном разделении «русского мира» Запад.

Многовековую борьбу Украины за государственность эта российская идеологема отвергает как предательство российско-украинского «братства». Украинские лидеры — от казачьего гетмана XVIII века Ивана Мазепы до современных президентов Петра Порошенко и Владимира Зеленского — изображаются предателями и сепаратистами, сотрудничающими с западными врагами России, чтобы разделить и ослабить «Русский мира».

На самом деле идеология «русского мира», которую насаждает путинский режим, уже много лет как утратила всякую связь с украинским общественным мнением. И этот разрыв лишь ширится, ведь отношение к необъявленной и продолжающейся русско-украинской войне ужесточилось.

В начале 2014 года Путин, похоже, настолько пал жертвой собственной пропаганды, что искренне уверовал, что сможет организовать пророссийские восстания по всей Украине. Вместо этого гибридная атака Кремля на суверенитет Украины всколыхнула лишь волну народного сопротивления, приведшую к катастрофическим последствиям для российских интересов в стране.

Потеря Украины означает, что Москве придется смириться с величайшим ослаблением своего влияния после распада СССР. Пока что неизбежные последствия этой исторической неудачи отсрочивает неопределенность неурегулированного конфликта на востоке Украины. Но когда расплата наконец придет, она окажется для Кремля очень болезненной.

На данном этапе уже можно выделить пять основных причин, почему украинцы отвергли путинские призывы влиться в «русский мир».

1. Отсутствие имперского самосознания

Если современная российская национальная идентичность неразрывно связана с представлениями об имперской судьбе, то к украинцам это не относится. Поэтому доктрина «Русского мира» не находила отклика у большинства украинцев даже до кризиса 2014 года. Наоборот — всеобщее подозрение.

При президенте Викторе Януковиче в 2010-2014 годах доля украинцев, считавших «Русский мир» попыткой восстановления Российской империи, выросла с 30,4% до почти половины (48,4%), а тех, кто считал его способом сохранить духовное единства восточных славян, сократились с 56,8% до 39,7%. Как и следовало ожидать, с началом боевых действий семь лет назад эти тенденции лишь усугубились.

2. Демократическое расхождение

Обретя независимость в 1991 году, Украина медленно, но верно впитала в себя демократию, сформировав высококонкурентную многопартийную политическую систему — пусть и со своими недостатками. Нынешние украинцы свободные и справедливые выборы считают само собой разумеющимся, а также привыкли к жесткой критике властей и плюралистической медиа-среде. Между тем, благодаря принятым в 2020 году изменениям в российской конституции, Путин сможет остаться президентом до 2036 года.

Многие украинцы по-прежнему глубоко недовольны зачастую нерабочей демократией в стране, но мало кто желает вернуться к однопартийной системе во главе с диктатором в Кремле. Насчет Путина лично они восторгов тоже не питают. По опросу Центра Пью (Pew Research Center), одобрение международных действий Путина упало на Украине с 56% в 2007 году до всего 11% в 2019 году. Неудивительно, что сегодняшней авторитарной России так сложно запродать себя украинской публике.

3. Размагничивающее влияние войны

До 2014 года отрицательное отношение к России за пределами Западной Украины было нехарактерно. Однако с началом боевых действий такие взгляды распространились во всех регионах страны.

По данным Киевского международного института социологии и российского «Левада-центра» за февраль 2021 года, доля украинцев, положительно относящихся к России, сократилась с примерно 80% до примерно 40% как прямое следствие продолжающегося конфликта.

Целое поколение молодых украинцев, у кого нет личных воспоминаний об общем советском прошлом, теперь знает Россию в первую очередь как агрессора и противника. Независимо от будущих шагов в сторону мира и примирения, семилетняя война выглядит переломным моментом, который изменил российско-украинские отношения раз и навсегда.

4. Религиозные различия

Одна из основных опор доктрины «Русского мира» — Русская православная церковь. На бумаге Русская православная церковь продолжает оказывать на Украину обширное влияние. Но на самом деле это влияние таяло даже до начала боевых действий в 2014 году и задолго до создания независимой Украинской православной церкви в 2019 году.

За первые постсоветские десятилетий украинской независимости непризнанный на международном уровне Киевский патриархат продолжал укреплять позиции в борьбе с Московским патриархатом Русской православной церкви в борьбе за сердца православных украинцев. Этот сдвиг получил дальнейший импульс с началом боевых действий в 2014 году, — отчасти благодаря широко распространенному мнению, что Московский патриархат поддерживает военную агрессию против Украины.

Священники Московского патриархата за последние семь лет спровоцировали целый ряд скандалов, отказавшись хоронить павших солдат и отвергнув публичные призывы почтить память защитников страны. В мае 2015 года лидеры Московского патриархата вызвали волну гнева, отказавшись встать в украинском парламенте, чтобы почтить память погибших на войне солдат.

Еще украинцы все более настороженно воспринимают попытки Москвы увязать современную Русскую православную церковь с древними православными традициями эпохи Киевской Руси. В опросе, проведенном накануне украинского прорыва к автокефалии в январе 2019 года, большинство украинцев преемницей Киевской Руси назвали современную Украину, а правопреемником православной церкви, основанной в украинской столице чуть более тысячи лет назад — Киевский патриархат.

Русская православная церковь с миллионами верующих и тысячами приходов остается мощной силой в повседневной жизни Украины. Однако сейчас она далеко не столь влиятельна, как прежде. Смотря в будущее, она не может рассчитывать, что сыграет на плюралистической Украине ту же объединяющую роль, что и внутри России.

5. Войны памяти

По ряду ключевых исторических вопросов Украина и Россия разошлись еще во времена Горбачева. Так, многие украинцы не согласны, что Крым «всегда был русским», а также отвергают попытки России присвоить себе историческое наследие Киевской Руси. Соперничество насчет общего прошлого неудивительно. Веками Россия диктовала в высшей степени рускоцентричную версию украинской истории. Отсюда реакция в штыки последних десятилетий неизбежна.

Отношение к имперскому прошлому тоже кардинально различается. Начиная с девятнадцатого века, еще при царизме и всю советскую эпоху, украинцы вытерпели несколько волн политики русификации, призванной подавить стремления Украины к собственной государственности. Эта история репрессий во многом мешает современным украинцам соотносить себя с имперским прошлым, но россияне их сомнений не разделяют. Подавляющее большинство нынешних украинцев считают Сталина тираном, но сопоставимая доля россиян видит в советском диктаторе героя.

За последние годы пространство, разделяющее соперничающие украинские и российские трактовки истории, значительно расширилось. Законы о декоммунизации Украины от 2015 года обеспечили полный отказ от советской символики и новый подход к тоталитарной эпохе, — который прямо противоречит попыткам путинской России реабилитировать СССР. Неизбежные противоречия во взгляде на общее прошлое играют стержневую роль в информационной войне, бушующей сегодня между Россией и Украиной.

Решение Путина напасть на Украину в 2014 году во многом обязано его искреннему убеждению, что она принадлежит к «Русскому миру». Это оказалось серьезным просчетом, который ускорил ряд наметившихся тенденций, которые влекут два постсоветских государства в противоположные стороны.

Вся идея «Русского мира» уходит корнями в устаревшие имперские мифы XIX века, которым в XXI веке места нет. Такое мышление чрезвычайно подорвало российско-украинские отношения, прямо подтолкнув страну к войне семь лет назад и подогрев последующую эскалацию конфликта.

Сегодня этот империалистический подход служит препятствием на пути к миру и возможному примирению в будущем. Покуда современная Россия не отречется от ядовитой доктрины «Русского мира», она будет и дальше отравлять отношения с Украиной, усугубляя разрыв между двумя странами.

Тарас Кузьо — британско-канадский политолог украинского происхождения, приглашенный научный сотрудник Института передовых международных исследований Университета Джонса-Хопкинса и профессор Киево-Могилянской академии. Автор книги «Путинская война против Украины» и соавтор «Источники российской политики великодержавия: Украина и вызов европейскому порядку»