СМИ

Политические перетасовки в Кремле набирают оборот. В прошлую пятницу президент Путин назначил бывшего вице-премьера Дмитрия Козака заместителем руководителя своей администрации, а субботу известный политолог Алексей Чеснаков на своей странице в одной из социальных сетей написал, что Владислав Сурков, курировавший так называемые народные донбасские республики (а также Южную Осетию и Абхазию), покидает Кремль и вообще оставляет государственную службу.

«В течение ближайшего месяца он будет заниматься медитацией, а после этого сообщит о причинах принятого им решения и о дальнейших планах», — рассказал Чеснаков, добавив, что главным основанием для ухода Суркова, который считался идеологом Кремля, послужила смена курса на украинском направлении. Российская общественность отнеслась к словам политолога всерьез, поскольку он состоит с Сурковым в дружеских отношениях, а в прошлом часто произносил вслух то, чего не мог сказать кремлевский чиновник.

Информацию прокомментировал даже пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков, подчеркнув, что «указа об отставке пока нет», а направление политики в отношении Киева остается неизменным. В этой истории обращает на себя внимание не только довольно необычная формула ухода человека, который в течение двадцати с лишним лет (с 1999 года) курировал основные политические операции в России и в так называемом ближнем зарубежье, в первую очередь на Украине (хотя демонстративную отставку можно расценивать как удар по авторитету президента), но прежде всего — причины отставки.

Известно, что Сурков был, мягко говоря, неприемлемой для Киева фигурой. Почему? Достаточно предоставить слово политологу Чеснакову, который еще в октябре говорил в интервью ТАСС, что согласие Киева на использование формулы Штайнмайера — это первый, положительный, но не единственный и не самый важный шаг в контексте Донбасса. По его мнению, поводов для радости пока нет, поскольку формула дает лишь описание процесса наделения Луганской и Донецкой республик специальным правовым статусом, между тем, более важное значение имеют не процедурные вопросы, а то, как именно будет сконструировано новое украинское законодательство в этом отношении. Российский политолог и кремлевский советник отмечал, что одной из серьезных проблем станет дальнейшее функционирование «народных милиций» двух «республик», а это сейчас несколько десятков тысяч вооруженных людей.

Тщательного регулирования потребует также вопрос того, каким образом на востоке Украины будет изучаться русский язык и как там будет вершиться правосудие. По меньшей мере три вышеуказанных вопроса (на самом деле их гораздо больше) киевским властям придется обсуждать с «руководством» из Луганска и Донецка. Россия давно выдвигает такие требования, говоря, что переговоры следует вести именно на этом уровне, то есть фактически Украина должна признать власти мятежных республик равноправными партнерами.

Чеснаков говорил прямо: по мнению Москвы, Киев еще не осознал, что никакой передачи контроля над российско-украинской границей правительственным войскам не будет, ее передадут «народным милициям», после того как официальная Украина их признает и легализует. Таким образом Россия формально выполнит требования Минских соглашений. На вопрос о возможной негативной реакции, «украинских националистов» (такое выражение использовал журналист ТАСС), политолог ответил, что они не так сильны, как могло бы показаться, а задача обладающего сильным мандатом Зеленского будет состоять в том, чтобы переломить их сопротивление. И это вторая важная информация на тему того, как мыслят российские элиты. По их мнению, президент, получивший на демократических выборах поддержку избирателей, должен использовать свой мандат для проведения такой политики, которая нравится Москве. Это еще, однако, не все.

Чеснаков считал, что уход Курта Волкера приведет к ослаблению американского давления на Украину, а что касается Трампа и тем более лидеров Франции и Германии, то поддержки, которая могла бы склонить Киев занять более жесткую позицию, тем более ожидать не приходится. Иными словами, новые украинские власти в столкновении с Россией оказались в международной изоляции, и чем быстрее они осознают свое положение, тем легче им будет смириться с неизбежным. «Нужно быть реалистами: Украина в конечном счете будет иметь символический, а не реальный суверенитет над Донбассом. Киеву не стоит рассчитывать на что-то большее, так как большего от Минских соглашений Украина не получит», — резюмировал Чеснаков.

Если попытаться на основе высказываний политолога реконструировать политическую «линию Суркова», получается практически сценарий капитуляции Киева. Российские эксперты считают, что причиной проблем команды Суркова стали возникшие в последнее время во властных кругах трения, отсутствие у нее гибкости и идей, как разрубить «украинский узел», а также ошибки, которые она совершала. Речь идет о том, что в ходе недавних выборов на Украине она сделала ставку на Юлию Тимошенко. С одной стороны, это перечеркнуло перспективу налаживания диалога с Зеленским, а с другой — испортило отношения с влиятельным киевским политиком, кумом Путина, который поддерживал Юрия Бойко. Во время президентской кампании Виктор Медведчук ездил вместе с этим кандидатом в Москву, где встречался с премьером Медведевым, вице-премьером Козаком и главой Газпрома, обещая, что его ставленник добьется скидки в 25% на российский газ.

Эти предвыборные обещания не подействовали. У Суркова никаких новых идей не было, а у Козака были. Осенью прошлого года он способствовал появлению в Молдавии экзотического альянса пророссийских социалистов, президента Додона и прозападной коалиции ACUM. Цель состояла в том, чтобы отстранить от власти Демократическую партию, а фактически — олигарха Плахотнюка. Ее удалось добиться: Плахотнюк бежал из страны (некоторое время он находился в США, но недавно его визу аннулировали). Между тем социалисты одержали победу на выборах в местные органы власти, а Демократическая партия подтвердила, что она остается сильной в сельских одномандатных округах. В итоге (по крайней мере в парламенте) произошла перестановка: прозападные силы перешли в оппозицию, а власть оказалась в руках «профессионалов», набранных преимущественно из числа советников Додона, которые свободно проводят ориентированную на Россию политику. Об этом свидетельствует, в частности, принятое на прошлой неделе Бухарестом решение о приостановке сотрудничества с Кишиневом из-за его дрейфа на Восток.

События развились под надзором бывшего вице-премьера, а теперь заместителя руководителя кремлевской администрации Козака, который ездил в Молдавию и занимался тем, чтобы Москва успешно использовала там все свои козыри. Она обращается к экономическим инструментам, а также умело разыгрывает карту Приднестровья: Козак продвигает программу федерализации этой страны. Можно предположить также, что именно благодаря его усилиям Запад не реагировал на происходящие в Молдавии события.

Дмитрий Козак оказался в отличие от Владислава Суркова эффективным политиком. Неэффективность и неумение контролировать ситуацию «на местах» последнего стали очевидны в контексте недавних событий в Абхазии, которую он тоже курировал. Там произошел переворот: пророссийского президента Хаджимбу свергли также пророссийские оппозиционеры под предводительством полевого командира, воевавшего в Донбассе. Поражение Суркова было тем более сокрушительным, что в тот момент, когда его самолет совершал посадку в Сухуми, оппозиционеры, осадившие дом президента, получили его подпись на заявлении о сложении полномочий. Иными словами, все было сделано за спиной Москвы.

Назначение Козака и передача ему Путиным контроля, в частности, над украинским направлением, не принесет перелома, поскольку ранее, в качестве вице-премьера, он уже отвечал за экономическую помощь донбасским республикам, а свою политику Москва проводит на разных уровнях (на востоке Украины сильными влияниями обладает пятый отдел ФСБ). При этом Кремль надеется выйти из тупика: Козак считается гибким политиком, прагматиком, который способен выработать компромисс. Он, конечно, отнюдь не либерал, впрочем, сложно ожидать таких настроений от человека, который служил в спецназе ГРУ. Это такой же жесткий игрок, как Сурков, но он успел меньше себя скомпрометировать.

В Кремле идут перестановки, а российские и украинские дипломаты активно готовятся к апрельской встрече в Берлине, посвященной реализации Минских соглашений. Для Москвы она имеет ключевое значение, ведь если Париж и Берлин подтвердят, что в переговорах наметился прогресс, появятся надежда на смягчение или отмену санкций. Решение по этому вопросу Евросоюз примет в июне. Ключевое значение будет иметь позиция Киева. И здесь следует обратить внимание по меньшей мере на три вещи. Во-первых, в администрации украинского президента взяли верх сторонники идеи, что «сопротивление ничего не даст». Подтверждением этого служит недавнее решение Верховной Рады о том, что украинская делегация вернется к работе в ПАСЕ (в прошлом году Украина после возвращения туда России бойкотировала его заседания), которое продвигала партия Зеленского «Слуга народа». Во-вторых, позиция Киева в отношении Москвы непоследовательна, что было наглядно видно на примере недавних мероприятий в «Яд Вашем».

Сначала президент Зеленский собирался поехать в Иерусалим, но потом, видимо, получив информацию о содержании выступления Путина, отказался от визита и передал приглашения украинской делегации жертвам Холокоста. Такое объяснение сложно назвать убедительным, ведь организаторы сообщили, что каждый бывший узник концентрационных лагерей может присутствовать на памятных мероприятиях, поэтому в жесте Зеленского не было смысла.

И, наконец, третье, самое загадочное событие. В начале января Зеленский отправился в отпуск в Оман. Вскоре иранцы сбили украинский пассажирский самолет. Как позднее сообщали высокопоставленные киевские чиновники, Киев практически с самого начала знал, что это не был несчастный случай, о чем свидетельствовал созыв кризисного штаба, состоявшего из представителей спецслужб, армии и Совета Безопасности. Несмотря на случившееся, Зеленский не стал сразу же возвращаться на родину, при этом задержали его не политические обязанности: султан Омана был тяжело болен и скончался двумя днями позже. Чего ждал президент?

Украинским журналистам удалось выяснить, что в тот день из Москвы вылетел принадлежащий Медведчуку частный самолет, который вечером приземлился в оманской столице. Это дает возможность предположить, что Зеленский провел тайную встречу с кем-то, кто прибыл из России, то есть закулисные беседы или даже переговоры продолжаются. Каких вопросов они касаются мы наверняка скоро узнаем.