СМИ

© AP Photo, Jockel FinckПосле выступления главы МВД Франции Кристофа Кастанера в Национальном собрании, где он назввал признаки исламской радикализации, в социальных сетях появился хештег #сообщиомусульманине, цель которого — высмеять заявления министра. Журналистка Зинеб Разуи считает, что хештег приравнивает осуждение исламистов нападкам на всех мусульман.

«Марианн»: Под хештегом #signaleunmusulman собираются те, кто считают, что указанные министром Кастанером элементы, такие как ношение бороды или нежелание пожать руку женщине, являются частью практики ислама, а не свидетельствами радикализации. Они полагают, что подобные утверждения формируют атмосферу общей подозрительности по отношению к мусульманам. Такой риск на самом деле существует?

Зинеб Разуи: Только европейские исламисты говорят нам, что салафитская борода и половой апартеид — это норма. В марокканском обществе, где я выросла и где практически все являются мусульманами, есть народная мудрость: если человек отпускает бороду и не здоровается с женщинами, его называют «ихван», то есть «брат» (отсылка к «Братьям-мусульманам»*). Женщину, которая зарывает лицо вуалью, называют «ихвания». Хештег #signaleunmusulman создает условия для худших жертвеннических представлений, причем необоснованным и даже намеренно лживым образом. Я вижу там желтые звезды с надписью «мусульманин», которые представляют собой ничто иное как оскорбление памяти евреев, уничтоженных во время Второй мировой войны. Разве можно говорить, что французы мусульманского вероисповедания, которые пользуются всеми гражданскими правами и равенством, стали целью истребления? Если во Франции сегодня и есть идеология геноцида, которая губит людей тут и там, то это исламистская идеология, призывающая убивать неверных, гомосексуалистов, евреев и христиан. Этот позорный хештег говорит нам следующее: Микаэль Арпон — не убийца-исламист, а мусульманин.

Кроме того, хештег приравнивает осуждение исламистов нападкам на всех мусульман. И этим людям потом хватает наглости обвинять нас в смешении ислама и терроризма? Этот хештег — часть жертвеннического шантажа, который необходим исламистам для продвижения их фашиствующей идеологии. Как и любому другому фашизму, исламскому нужно заставить последователей и сочувствующих поверить, что они принадлежат к угнетаемому сообществу, которое находится в опасности и, следовательно, должно подняться на борьбу против агрессора. В этом заключается классическая ловушка исламизма: каждый раз, как происходит кровавый исламистский теракт, они начинают кричать «это не ислам», но как только вы начинаете осуждать породившую теракты идеологию, вас обвиняют в нападках на всех мусульман.

— Не связана ли проблема с тем, что с самого начала волны исламистских терактов политики не имеют четкой позиции в отношении радикального ислама? В ответ на теракты они организуют операции спецслужб и полиции, но не знают, что делать с сепаратизмом, который не только ведет к преступлениям, но и раскалывает французское общество?

— Они не знают, что делать, или просто не хотят делать? Нельзя не поставить перед собой такой вопрос, когда с одной стороны нам говорят о бескомпромиссной борьбе с терроризмом, а потом мы видим, как те же самые политики ведут дискуссии с худшими представителями исламизма. У французского государства явно существует проблема в плане доктрины. Оно утверждает, что ведет борьбу с терроризмом, но продолжает попустительствовать проповедникам исламизма или даже уступает им землю под строительство мечетей и субсидирует их ассоциации. При этом совсем не сложно понять, что теракты являются идеологическими преступлениями, и что с ними не удастся справиться без ликвидации ассоциативной экосистемы, которая продвигает эту идеологию. Когда Европа захотела избавиться от нацизма после Второй мировой войны, она не просто судила кровавых нацистских лидеров как обычных преступников, а выслеживала нацистскую идеологию, запрещала ее литературу, лиги и ассоциации.

Сейчас нам до этого очень далеко, поскольку французское государство не только не готово запрещать «Братьев-мусульман»* и их ответвление в виде Союза исламских организаций Франции (недавно переименован в «Мусульман Франции), но и считает многих членов этой организации достойными собеседниками (некоторым из них даже вручили орден Почетного легиона). Кроме того, пока опасное сектантское ответвление ислама под названием салафизм продолжит считаться «нормальной» практикой ислама, у нас под носом будут формироваться тысячи новых типов подобных Микаэлю Арпону. А у нас самих не будет никаких юридических инструментов, чтобы помешать им нанести вред. Как государство может бороться с тем, что считается законным?

— Если бы Микаэля Арпона отстранили от работы из-за высказываний насчет «Шарли Эбдо» или отказа пожать руку женщине, он сразу бы обратился в суд с требованием о восстановлении. Как может защититься общество, которое основано на свободе мнения в пределах права?

— Да, такие группы как Коллектив против исламофобии во Франции превратили бы все в государственный скандал! Все эти организации занимаются юридическим джихадом под прикрытием антирасизма и стремятся прописать в наших законах исламские ультраправые нормы вроде наказания за богохульство (разумеется, лишь в отношении ислама). Они принялись бы громогласно причитать о несчастном полицейском, который столкнулся с дискриминацией, потому что обратился в ислам и является уроженцем Антильских островов. Обязательно нашлись бы обозреватели, политики и журналисты, которые захотели бы показать, что относятся к лагерю добра, и встали бы на защиту того, кто впоследствии убил своих коллег по той простой причине, что они были «кафирами». Вообще, у этих ассоциаций, которые сеют раскол, преследуют французских интеллектуалов и пользуются французским правосудием для достижения собственных целей, не должно быть права обращаться в суд. Начинать подобные разбирательства должны только те организации, которые борются против всех проявлений расизма, в том числе и исламистских.

Никакой свободы для врагов свободы! Так должен выглядеть девиз французских властей в ближайшие годы.

* Террористическая организация запрещена в РФ