© AP Photo, Manu BraboРоссия пытается стать главным союзником фельдмаршала Хафтара и одновременно поддерживает связи с Правительством национального согласия в Триполи, чтобы занять нишу ключевого посредника в ливийском кризисе, пишет автор. Эта помощь помогает улучшить отношения Москвы с Египтом и ОАЭ, которые, как и Россия, поддерживают выход сирийского президента Асада из дипломатической изоляции.
Россия пытается стать главным союзником фельдмаршала Хафтара и одновременно поддерживает связи с Правительством национального согласия в Триполи, чтобы занять нишу ключевого посредника в ливийском кризисе, способного вести переговоры со всеми значимыми политическими силами страны. Также помощь ливийскому фельдмаршалу помогает улучшить отношения Москвы с Египтом и ОАЭ, которые, как и Россия, поддерживают выход сирийского президента Башара Асада из дипломатической изоляции.
8 апреля Россия заблокировала резолюцию Совета Безопасности ООН, которая призывала командующего Ливийской национальной армией фельдмаршала Халифу Хафтара прекратить наступление на Триполи, начавшееся 4 апреля. Тем самым Россия вновь показала, что наряду с Египтом и Объединенными Арабскими Эмиратами остается одним из ключевых союзников Хафтара, и подтвердила свою готовность защищать его от критики. Три дня спустя, когда наступление еще продолжалось, Хафтар неожиданно посетил Москву, надеясь получить военную помощь от российского Министерства обороны.
Если проанализировать недавние дипломатические шаги России и ее стратегические интересы в Ливии, становится понятно, почему она поддержала наступление ливийского фельдмаршала. Москва считает, что расширение его контроля над нефтяными месторождениями в перспективе может позволить российским компаниям поучаствовать в прибыли от роста добычи нефти в Ливии. Кроме того, Россия рассматривает самопровозглашенную Ливийскую национальную армию Хафтара как серьезное препятствие на пути распространения исламского экстремизма в Ливии.
Чтобы защитить свои интересы в сфере безопасности и экономике, Москва пытается укрепить позиции Хафтара в будущем процессе дипломатического урегулирования, посредником в котором выступит ООН. Самый надежный способ тут — поддержать наступление фельдмаршала.
В то же время Москва старается поддерживать каналы общения и с главными конкурентами Хафтара за контроль над Ливией — Правительством национального согласия (ПНС). Такой прагматичный подход должен позволить России сохранить влияние в Ливии, даже если Хафтару не удастся объединить страну под своей властью, а российские попытки выступить посредником в ливийском урегулировании не будут особенно успешными.
За последний год Хафтар ощутимо расширил свое влияние благодаря успешным военным кампаниям в Дерне, Сабхе и в нефтеносном бассейне близ Марзука, но у него по-прежнему плохо получается конвертировать военные победы в успехи на переговорах. Его главная проблема в том, что международное сообщество считает законным главой Ливии не Хафтара, а премьер-министра ПНС Фаиза аль-Сараджа, получившего ранее признание ООН.
Российское Министерство обороны уже оказывало Хафтару некоторую военную поддержку. В марте сообщалось, что близкая к Кремлю частная военная компания «Вагнер» переправила в Бенгази триста российских военных и предоставила Хафтару артиллерию, дроны, танки и боеприпасы, которые он мог использовать при наступлении. Этому предшествовала встреча Хафтара с министром обороны России Сергеем Шойгу, а также с бизнесменом Евгением Пригожиным, которого связывают с компанией «Вагнер». Подобные поставки, скорее всего, продолжатся — теперь Хафтар получил доступ к ливийским нефтяным месторождениям и сможет покупать российское оружие на регулярной основе.
Тем не менее нельзя сказать, что в отношениях России с ливийским фельдмаршалом все идет гладко. Непоследовательность наступления Хафтара на Триполи вызвала у Москвы опасение, что он может утратить инициативу. Григорий Лукьянов, эксперт по Ливии из Высшей школы экономики, полагает, что Хафтару не хватает людей, чтобы добиться полного контроля над Триполи. К тому же Правительство национального согласия по-прежнему удерживает расположенную неподалеку Мисрату, угрожая расположенным в столице частям Хафтара. 11 апреля в южных пригородах Триполи произошли ожесточенные столкновения между армией Хафтара и правительственными отрядами, в результате которых погибло 56 человек и двести солдат Хафтара попали в плен. В самой столице прошли демонстрации против наступления Хафтара. Все это только усилило беспокойство Москвы.
Однако нынешнее положение фельдмаршала вряд ли заставит Россию изменить свою стратегию в Ливии. Елена Супонина, эксперт по Ближнему Востоку, утверждает, что в военном плане положение Хафтара укрепилось и это позволит ему начать переговоры с позиции силы. Вместе с тем, стремясь закрепить себя в роли ключевого посредника на переговорах, Россия продолжает поддерживать не слишком заметные, но регулярные контакты с Правительством национального согласия.
7 апреля состоялся телефонный разговор между заместителем министра иностранных дел России Михаилом Богдановым и вице-премьером ПНС Ахмедом Майтиком, во время которого Майтик потребовал вывести верные Хафтару силы из западных и южных областей Ливии. Постоянный диалог России с ПНС дает некоторые результаты. Так, 12 апреля Богданов заявил, что министр иностранных дел ПНС Мухаммед Сияла пообещал принять участие в апрельском Российско-арабском форуме сотрудничества. Однако впоследствии уровень ливийского представительства был снижен до главы Департамента международного сотрудничества. Влияние России на ПНС может сойти на нет по мере того, как крепнет ее союз с Хафтаром, но Москва надеется поддерживать каналы общения с правительством Сараджа как можно дольше.
Утверждая себя в роли главного союзника Хафтара и одновременно поддерживая связи с ПНС, Москва хочет занять нишу ключевого посредника в ливийском кризисе, способного вести переговоры со всеми значимыми политическими силами страны. Российская дипломатическая поддержка может добавить Хафтару легитимности, которая так нужна ему для привлечения иностранных инвестиций в восточные области Ливии. Также помощь ливийскому фельдмаршалу помогает улучшить отношения Москвы с Египтом и ОАЭ, которые, как и Россия, поддерживают выход сирийского президента Башара Асада из дипломатической изоляции.
Россия также создала контактную группу по внутриливийскому урегулированию под руководством предпринимателя Льва Деньгова, которая пытается наладить диалог между различными политическими силами. 16 февраля официальный представитель российского МИДа Мария Захарова заявила, что Кремль решил организовать в Москве форум ливийского диалога, хотя дата его проведения еще не определена. В Москву даже был приглашен председатель Государственного совета Ливии Халед аль-Мишри, связанный в прошлом с «Братьями-мусульманами»*, которых Россия считает террористической организацией. Кроме того, Москва поддержала «Аль-Буньян аль-Марсус», объединение верных ПНС вооруженных группировок — это также свидетельствует о готовности России налаживать диалог между различными силами в Ливии.
Пока с просьбой о посредничестве к России обращался только Агила Салах, председатель Палаты представителей Ливии, заседающей в Тобруке. Однако российские политики надеются, что последовательная помощь ПНС сделает премьер-министра Фаиза аль-Сараджа более открытым к посредническим усилиям Кремля. У российских посреднических инициатив уже есть положительный прецедент — в феврале ОАЭ, несмотря на то что поддерживают Хафтара, смогли организовать диалог между ним и Сараджем.
Исход наступления Хафтара по-прежнему неясен, но Россия, которая одновременно выступает важным союзником фельдмаршала и поддерживает постоянные дипломатические связи с ПНС, вполне может сыграть значительную роль во внутриливийском урегулировании. Это, в свою очередь, поможет укрепить положение Москвы как влиятельной силы на Ближнем Востоке, а также придаст убедительности заявлениям Сергея Лаврова, который в ходе своих визитов в Италию и страны Магриба всячески подчеркивал вклад России в обеспечение стабильности в Средиземноморье.
Самуэль Рамани — аспирант колледжа Св. Антония Оксфордского университета, специалист по российской политике на Ближнем Востоке.
© AP Photo, Manu BraboРоссия пытается стать главным союзником фельдмаршала Хафтара и одновременно поддерживает связи с Правительством национального согласия в Триполи, чтобы занять нишу ключевого посредника в ливийском кризисе, пишет автор. Эта помощь помогает улучшить отношения Москвы с Египтом и ОАЭ, которые, как и Россия, поддерживают выход сирийского президента Асада из дипломатической изоляции.Россия пытается стать главным союзником фельдмаршала Хафтара и одновременно поддерживает связи с Правительством национального согласия в Триполи, чтобы занять нишу ключевого посредника в ливийском кризисе, способного вести переговоры со всеми значимыми политическими силами страны. Также помощь ливийскому фельдмаршалу помогает улучшить отношения Москвы с Египтом и ОАЭ, которые, как и Россия, поддерживают выход сирийского президента Башара Асада из дипломатической изоляции. 8 апреля Россия заблокировала резолюцию Совета Безопасности ООН, которая призывала командующего Ливийской национальной армией фельдмаршала Халифу Хафтара прекратить наступление на Триполи, начавшееся 4 апреля. Тем самым Россия вновь показала, что наряду с Египтом и Объединенными Арабскими Эмиратами остается одним из ключевых союзников Хафтара, и подтвердила свою готовность защищать его от критики. Три дня спустя, когда наступление еще продолжалось, Хафтар неожиданно посетил Москву, надеясь получить военную помощь от российского Министерства обороны. Если проанализировать недавние дипломатические шаги России и ее стратегические интересы в Ливии, становится понятно, почему она поддержала наступление ливийского фельдмаршала. Москва считает, что расширение его контроля над нефтяными месторождениями в перспективе может позволить российским компаниям поучаствовать в прибыли от роста добычи нефти в Ливии. Кроме того, Россия рассматривает самопровозглашенную Ливийскую национальную армию Хафтара как серьезное препятствие на пути распространения исламского экстремизма в Ливии. Чтобы защитить свои интересы в сфере безопасности и экономике, Москва пытается укрепить позиции Хафтара в будущем процессе дипломатического урегулирования, посредником в котором выступит ООН. Самый надежный способ тут — поддержать наступление фельдмаршала. В то же время Москва старается поддерживать каналы общения и с главными конкурентами Хафтара за контроль над Ливией — Правительством национального согласия (ПНС). Такой прагматичный подход должен позволить России сохранить влияние в Ливии, даже если Хафтару не удастся объединить страну под своей властью, а российские попытки выступить посредником в ливийском урегулировании не будут особенно успешными. За последний год Хафтар ощутимо расширил свое влияние благодаря успешным военным кампаниям в Дерне, Сабхе и в нефтеносном бассейне близ Марзука, но у него по-прежнему плохо получается конвертировать военные победы в успехи на переговорах. Его главная проблема в том, что международное сообщество считает законным главой Ливии не Хафтара, а премьер-министра ПНС Фаиза аль-Сараджа, получившего ранее признание ООН. Российское Министерство обороны уже оказывало Хафтару некоторую военную поддержку. В марте сообщалось, что близкая к Кремлю частная военная компания «Вагнер» переправила в Бенгази триста российских военных и предоставила Хафтару артиллерию, дроны, танки и боеприпасы, которые он мог использовать при наступлении. Этому предшествовала встреча Хафтара с министром обороны России Сергеем Шойгу, а также с бизнесменом Евгением Пригожиным, которого связывают с компанией «Вагнер». Подобные поставки, скорее всего, продолжатся — теперь Хафтар получил доступ к ливийским нефтяным месторождениям и сможет покупать российское оружие на регулярной основе. Тем не менее нельзя сказать, что в отношениях России с ливийским фельдмаршалом все идет гладко. Непоследовательность наступления Хафтара на Триполи вызвала у Москвы опасение, что он может утратить инициативу. Григорий Лукьянов, эксперт по Ливии из Высшей школы экономики, полагает, что Хафтару не хватает людей, чтобы добиться полного контроля над Триполи. К тому же Правительство национального согласия по-прежнему удерживает расположенную неподалеку Мисрату, угрожая расположенным в столице частям Хафтара. 11 апреля в южных пригородах Триполи произошли ожесточенные столкновения между армией Хафтара и правительственными отрядами, в результате которых погибло 56 человек и двести солдат Хафтара попали в плен. В самой столице прошли демонстрации против наступления Хафтара. Все это только усилило беспокойство Москвы. Однако нынешнее положение фельдмаршала вряд ли заставит Россию изменить свою стратегию в Ливии. Елена Супонина, эксперт по Ближнему Востоку, утверждает, что в военном плане положение Хафтара укрепилось и это позволит ему начать переговоры с позиции силы. Вместе с тем, стремясь закрепить себя в роли ключевого посредника на переговорах, Россия продолжает поддерживать не слишком заметные, но регулярные контакты с Правительством национального согласия. 7 апреля состоялся телефонный разговор между заместителем министра иностранных дел России Михаилом Богдановым и вице-премьером ПНС Ахмедом Майтиком, во время которого Майтик потребовал вывести верные Хафтару силы из западных и южных областей Ливии. Постоянный диалог России с ПНС дает некоторые результаты. Так, 12 апреля Богданов заявил, что министр иностранных дел ПНС Мухаммед Сияла пообещал принять участие в апрельском Российско-арабском форуме сотрудничества. Однако впоследствии уровень ливийского представительства был снижен до главы Департамента международного сотрудничества. Влияние России на ПНС может сойти на нет по мере того, как крепнет ее союз с Хафтаром, но Москва надеется поддерживать каналы общения с правительством Сараджа как можно дольше. Утверждая себя в роли главного союзника Хафтара и одновременно поддерживая связи с ПНС, Москва хочет занять нишу ключевого посредника в ливийском кризисе, способного вести переговоры со всеми значимыми политическими силами страны. Российская дипломатическая поддержка может добавить Хафтару легитимности, которая так нужна ему для привлечения иностранных инвестиций в восточные области Ливии. Также помощь ливийскому фельдмаршалу помогает улучшить отношения Москвы с Египтом и ОАЭ, которые, как и Россия, поддерживают выход сирийского президента Башара Асада из дипломатической изоляции. Россия также создала контактную группу по внутриливийскому урегулированию под руководством предпринимателя Льва Деньгова, которая пытается наладить диалог между различными политическими силами. 16 февраля официальный представитель российского МИДа Мария Захарова заявила, что Кремль решил организовать в Москве форум ливийского диалога, хотя дата его проведения еще не определена. В Москву даже был приглашен председатель Государственного совета Ливии Халед аль-Мишри, связанный в прошлом с «Братьями-мусульманами»*, которых Россия считает террористической организацией. Кроме того, Москва поддержала «Аль-Буньян аль-Марсус», объединение верных ПНС вооруженных группировок — это также свидетельствует о готовности России налаживать диалог между различными силами в Ливии. Пока с просьбой о посредничестве к России обращался только Агила Салах, председатель Палаты представителей Ливии, заседающей в Тобруке. Однако российские политики надеются, что последовательная помощь ПНС сделает премьер-министра Фаиза аль-Сараджа более открытым к посредническим усилиям Кремля. У российских посреднических инициатив уже есть положительный прецедент — в феврале ОАЭ, несмотря на то что поддерживают Хафтара, смогли организовать диалог между ним и Сараджем. Исход наступления Хафтара по-прежнему неясен, но Россия, которая одновременно выступает важным союзником фельдмаршала и поддерживает постоянные дипломатические связи с ПНС, вполне может сыграть значительную роль во внутриливийском урегулировании. Это, в свою очередь, поможет укрепить положение Москвы как влиятельной силы на Ближнем Востоке, а также придаст убедительности заявлениям Сергея Лаврова, который в ходе своих визитов в Италию и страны Магриба всячески подчеркивал вклад России в обеспечение стабильности в Средиземноморье. Самуэль Рамани — аспирант колледжа Св. Антония Оксфордского университета, специалист по российской политике на Ближнем Востоке.
Комментарии (0)