СМИ

Вашингтон пытается примириться с сокращением влияния на Ближнем Востоке, а Москва, наоборот, закладывает фундамент для долгосрочного присутствия. Скупая трубопроводы и права на поисково-разведочные работы в Турции, Ираке, Ливане и Сирии, Россия строит энергомост в Европу через Ближний Восток. При этом она застолбит за собой роль основного поставщика газа в Европу и расширит свое влияние на Ближнем Востоке, создав серьезную угрозу интересам США и Европы.

На Россию уже приходится 35% от общего объема газового импорта Европы, и она давно противится всяким попыткам Европы хоть как-то разнообразить поставки энергоносителей. России также приходится беспокоиться об отношениях с Украиной, через которую идет б?льшая часть европейского экспорта, — а они в настоящий момент отвратительные. Транзитная сеть энергоносителей через Ближний Восток позволит Москве остаться в игре.

В этой новой сети важнейшая транзитная роль отводится Турции. Российский «Газпром» уже эксплуатирует трубопровод «Голубой поток» через Турцию и Болгарию, и через него из Москвы в Европу поступает примерно 16% газа. Второй трубопровод, «Турецкий поток», как ожидается, вступит в строй до конца этого года. По нему из Москвы в Европу пойдет 14% газа — через Турцию и Грецию. Эти два трубопровода дополнят «Северный поток — 2», и втроем они не только усилят зависимость Европы от российского газа, но вобьют клин между США и Европейским союзом еще глубже. Совокупной мощи этих трех трубопроводов будет более чем достаточно, чтобы полностью заменить транзит через Украину.

Другая часть новой сети пройдет через полуавтономный Иракский Курдистан и для дальнейшего экспорта в Европу подключится к трубопроводной сети Турции. В сентябре 2017 года, за несколько дней до того, как Региональное правительство Курдистана (КРГ) провело неудачный референдум о независимости, российская государственная энергетическая компания «Роснефть» подписала с КРГ соглашение о финансировании газопровода из Курдистана в Турцию стоимостью 1 миллиард долларов. Ожидается, что газопровод удовлетворит примерно 6% годового спроса на газ в Европе. Позднее, в октябре 2017 года, «Роснефть» приобрела контрольный пакет акций уже существующего нефтепровода КРГ в Турцию за 1,8 миллиарда долларов. Ранее, в 2013 году, вокруг нефтепровода чуть было не разгорелся конфликт между центральным правительством Ирака и КРГ, когда Эрбиль начал в одностороннем порядке экспортировать нефть в Турцию, и Багдад раскритиковал этот шаг как серьезное нарушение конституции.

Россия воспользовалась напряженными отношениями между Багдадом и Эрбилем и заключила наиболее выгодные контракты. После экспансии России в энергетический сектор Курдистана глава «Роснефти» Игорь Сечин направил в центральное правительство Ирака письмо, в котором заявил, что раз Багдад проявил «отсутствие конструктивной позиции и интереса» к сотрудничеству с «Роснефтью», у его фирмы не осталось выбора, кроме как заключить сделку с КРГ, которая продемонстрировала «более высокую заинтересованность в развитии стратегического партнерства».

Гамбит сработал: стремясь оторвать Москву от Эрбиля, Багдад начал с «Роснефтью» переговоры о тендере на строительство нового трубопровода от нефтяных месторождений Киркука до границы с Турцией в обход территории КРГ. Новый трубопровод заменит предыдущий, разрушенный во время войны Ирака с «Исламским государством»*.

При этом в Сирии Россия заполучила исключительное право на добычу нефти и газа еще в январе 2017 года. На первый взгляд, поживиться там особенно нечем: доказанные запасы сирийской нефти составляют 2,5 миллиарда баррелей (лишь 0,2% мировых запасов), а ее газовые запасы даже не покрывают внутреннего спроса. Однако главную ценность для Москвы (равно как и для Турции) Сирия представляет в качестве транспортного узла для экспорта.

Российские нефтяные интриги в Сирии начались задолго до военного вторжения Кремля в 2015 году. В 2009 году Катар предложил построить газопровод с огромного месторождения Северное / Южный Парс (поделено между Катаром и Ираном) через Саудовскую Аравию, Иорданию, Сирию и Турцию. По наущению России президент Сирии Башар Асад предложение отклонил: Россия опасалась, что сделка подставит под угрозу ее собственную долю на европейском рынке природного газа. В качестве альтернативы Россия, как сообщается, согласилась на строительство трубопровода Иран — Ирак — Сирия, исходя из того, что найти общий язык с Ираном ей будет проще, чем с Катаром.

Эти планы остановила разразившаяся революция, однако, когда Сирия приступит к восстановлению страны, российская активность, вероятно, снова забьет ключом. Асад уже заявил, что реконструкция потребует от 200 миллиардов до 500 миллиардов долларов, причем приоритет во всех контрактах будет у Москвы. Поскольку администрация Трампа решила Сирию покинуть, а Россия, напротив того, плотно в ней окопалась, без одобрения Москвы не обойдется ни один энергетический проект на сирийской земле. С выводом войск США фактически отказались от крупнейшего нефтяного месторождения в Сирии, и Россия готовится пожинать плоды.

У интереса Москвы к Ливану тоже есть сирийский угол. Россия углубила торговые связи с Ливаном в рамках усилий по сдерживанию влияния США в регионе, причем объем торговли между Россией и Ливаном почти удвоился — с 423 миллионов долларов США в 2016 году до 800 миллионов долларов США в 2018 году. В добыче нефти и газа на ливанском шельфе российским компаниям также улыбается удача. В прошлом году российская компания «Новатэк» выиграла 20-процентную долю в двух морских разведочных блоках. В этом году состоится тендер на другие участки.

Но Ливан интересует Россию главным образом как канал в Сирию. В январе «Роснефть» подписала 20-летнее соглашение о реконструкции и расширении нефтебазы в ливанском Триполи, а она находится всего в 30 километрах от сирийской границы и в 60 километрах от контролируемого Россией сирийского порта Тартус — единственного плацдарма Москвы в Средиземном море. Стоимость сделки не разглашается, но благодаря близости к Сирии Москва сможет использовать базу для тайных поставок топлива режиму Асада. Именно этому США пытались помешать санкциями Казначейства.

Пока что никто не гарантирует, что энергетические амбиции Москвы неизбежно воплотятся в жизнь. До восстановления Сирии еще несколько лет, да страна и не будет представлять никакой ценности как энергетический узел, пока США не снимут санкции. В настоящий момент у планов Москвы больше всего шансов в Турции и Ираке, однако участие России в Ливане и Сирии свидетельствует о том, что Москва настроена на долгую партию, чтобы обезопасить и расширить свою энергетическую монополию в Европе.

Но если Россия добьется успеха, последствия для европейской безопасности окажутся самыми глубокими. Еще более зависимая от российского газа Европа потеряет рычаги воздействия на Кремль, а с ними и способность наказывать Россию за ее правонарушения, например, — за убийство российских перебежчиков на европейской земле. К тому же, разразись политическая склока, ничто не помешает Путину перекрыть газовый вентиль в Европу, — он так уже делал и раньше. Поскольку потребление энергии будет лишь расти, Европа рискует оказаться вассалом Москвы.

Планы России также могут подорвать влияние США в регионе, где главным гарантом безопасности исторически был Вашингтон. Но если Вашингтон с Ближнего Востока уходит, то Москва, наоборот, движется вперед, расширяя свое влияние на региональные правительства с помощью энергетических проектов. Россия уже поддерживает целую вереницу преступных диктаторов по всему региону — Асада в Сирии, Халифа Хафтара в Ливии и Абделя Фаттаха ас-Сиси в Египте. С ростом российского присутствия в регионе политическая поддержка диктаторских и антиамериканских режимов будет лишь крепнуть. Наконец, продавая беспилотные летательные аппараты и другое современное оружие странам Ближнего Востока, Россия вряд ли разделяет опасения США по поводу расползания вооружений и нарушений прав человека.

Противодействовать российским махинациям будет непросто. Хотя у Кипра и Израиля — надежных союзников США — имеются значительные доказанные запасы газа, реально обеспечить Европу на данный момент не под силу ни одному из них. Разработке континентального шельфа Кипра мешает застарелый конфликт с Турцией, а сухопутный трубопровод из Израиля в Европу должен пройти через Ливан и Сирию, — что исключено в принципе. Морской же трубопровод пройдет через территориальные воды Кипра, что неминуемо обострит отношения с Турцией. На строительство Восточно-Средиземноморского трубопровода «ИстМед» (EastMed), по которому израильский и кипрский природный газ пойдет через Грецию прямиком в Европу, уйдет семь лет. К тому же его строительство потребует сложных инженерных решений, так как трубы будут укладываться на большой глубине. Поскольку б?льшая часть текущей газодобычи пойдет на удовлетворение регионального спроса, для поставок в Европу потребуются новые месторождения.

Однако и у Вашингтона есть свои варианты. США могут попытаться реализовать альтернативные маршруты экспорта газа в Европу, финансируя на выгодных условиях стратегическую инфраструктуру на ключевых европейских рынках, в том числе морские регазификаторы сжиженного природного газа (СПГ). Это может по крайней мере частично решить транспортную проблему, мешающую экспорту природного газа из Израиля и других частей восточного Средиземноморья. Кроме того, это позволит продавать излишки, не охваченные долгосрочными контрактами, на местном рынке, более гибком. Наконец, такая система позволит избавиться от капиталоемких морских газопроводов, которые требуют крупных вложений и долгосрочных контрактов.

Вашингтон также может помочь с финансированием этих проектов в обмен на взаимные обязательства стран-участников либерализовать газовые рынки. Это повлечет за собой разделение производственной и транспортной инфраструктуры, а также предоставит третьим сторонам равный доступ к пропускной способности трубопроводов. Такой подход обеспечит пространство для дополнительного импорта, более конкурентоспособного по сравнению с российским, а также гарантирует свободное перемещение газа с континента на континент — от наиболее выгодных поставщиков к центрам наивысшего спроса.

В заключение Вашингтон может пообещать облегчить экспорт американского СПГ в Европу, если Москва задумает бряцать своим газовым оружием и перекроет вентили. Поскольку американский СПГ в настоящее время дороже российского газа, ради регулярных поставок по стабильным ценам Вашингтон может даже субсидировать экспорт от частных производителей.

Хотя дополнительная финансовая поддержка Европы и осложняется политическим климатом в США, напрочь исключать такой расклад не стоит. Президент США Дональд Трамп дал понять, что экспорт газа в Европу является приоритетной задачей, призвав администрацию сотрудничать с европейскими партнерами, чтобы сорвать ближневосточный энергомост Москвы. Энергетическая безопасность Европы и влияние США на Ближнем Востоке слишком важны, чтобы сдавать их России.

________________________________

* террористическая организация, запрещена в России

Варша Кодуваюр — старший аналитик Фонда защиты демократий, специалист по странам Персидского залива

Грег Эверетт — юрист по корпоративному праву, имеет большой опыт работы в энергетической сфере