СМИ

© РИА Новости, Андрей Стенин | Перейти в фотобанкСловацкий репортер после поездки на Донбасс написал книгу об Украине, в одной из глав которой на основе свидетельств очевидцев рассказывает о крушении самолета МН17. Таксист вспоминал, как разом зазвонили мобильные телефоны жертв. «Мы собственными глазами видели, как наши земляки воровали оттуда все, что находили: телефоны, планшеты, деньги», - говорит он. Звон раздавался из их карманов и рюкзаков.Май 2018 года, Луганская область, пограничный район между ДНР и ЛНР. Рядом с нашим домом — детская площадка, на которой играет девочка, а рядом сидит полная женщина, ее мать. Площадку построил Евгений, а полная женщина — жена того человека, который когда-то выдал Евгения полиции. Якобы он укрывал у себя пилота сбитого украинского истребителя. Евгения продержали в пыточной несколько дней. Он не рассказывает, что с ним делали, но на голове у него — паутина из плохо заживших шрамов на поврежденном черепе, а когда его наконец отвезли в больницу, родные сначала даже не смогли узнать его из-за совершенно разбитого лица. Сосед, который выдал Евгения, живет в трех домах от него. В селе все знают, что на самом деле никакого украинского парашютиста не было и что все дело в поле у реки, из-за которого поспорили мужчины. Сосед отрицает это, однако его свидетельства, написанные от руки, сепаратисты показали Евгению еще во время пыток. Такова жизнь. Мы стоим с Евгением, опираясь на его автомобиль, в живописном леске, курим и разглядываем вдалеке первые села Луганской Народной Республики. — Евгений, а ты знаешь, что может случиться? За это могут забрать не только меня, но и тебя и твою семью. Евгений стряхивает пепел и заводит машину. — Садись. Катастрофа произошла всего в трех километрах от него. В тот момент Евгений как раз ремонтировал стояк, когда в небе показался дым. Евгений посмотрел в том направлении и увидел огромный гражданский самолет, у которого уже не было крыльев. Самолет вращался в воздухе и надвигался прямо на них. От корпуса отваливались куски обшивки и техники, и вместе с ними летели тела людей. Времени бежать не было. Евгений не двигался. Потом самолет упал. Вскоре после того, как Евгений добрался до места падения, всю территорию оцепила донецкая армия. Только вечером он узнал, что ему пришлось наблюдать собственными глазами. Это было крушение гражданского самолета МН17, который летел из Амстердама в Куала-Лумпур с 298 пассажирами на борту. Среди местных с тех пор бытует много легенд и выдумок. В то лето их регион бомбардировала украинская авиация, и в представлениях людей виновники обоих инцидентов, бомбардировок и крушения гражданского самолета, слились в одного. По мнению некоторых, гражданский боинг МН17 сбил украинский истребитель. Другие уверены, что тела, находившиеся в самолете, были не живыми пассажирами, а трупами из моргов. Якобы к моменту падения они уже порядочно разложились. Еще один селянин рассказал, что паспорта всех жертв якобы нашлись на палубе, заранее приготовленные в сейфе, чтобы проще было идентифицировать жертвы. На самом деле эти люди ничего не знают и ничего не видели. Они наивно повторяют дезинформацию, которую в то время активно распространяли российские СМИ и которую позже опровергли эксперты. В памяти людей, испытавших в те месяцы огромный страх, авиаудары по их селам сливаются с событием, которое 17 июля 2014 года потрясло весь мир. Воспоминания путаются с пропагандой, слухами и фактами. Рождаются фантастические теории. На месте падения боинга 777 рейса МН17 сегодня растет трава и пасутся коровы. Мы пришли сюда забытыми полевыми тропами, о которых не знают даже сепаратисты, до сих пор охраняющие основные пути подхода к этому месту. В ДНР это поле относится к особо охраняемым зонам. Международные эксперты точно определили происхождение оружия и метод уничтожения самолета ракетой Бук типа земля-воздух, которая принадлежала российским вооруженным силам. Единственное, что теперь осталось донецким властям, — это упорно настаивать на своей пропаганде и не пускать сюда никого, кто бы мог ее опровергнуть какой-то находкой. Разумеется, сепаратисты тут уже тщательно собрали все, что могли. Неподалеку стоит памятник жертвам авиакатастрофы. Под ним — свечи и плюшевые медведи детей, которые погибли в аварии. Игрушки успели собрать жители близлежащего села до того, как их конфисковали солдаты. Больше тут уже ничего не осталось. Поле как поле. Когда через несколько дней я вернулся в Донецк, таксист, который меня вез, сказал, что четыре года назад тут недалеко упал гражданский самолет. Не слышал ли я об этом? Слышал. Довольный шофер разговорился. Когда это случилось, он был недалеко, выполнял заказ. На месте он оказался почти одновременно с местной милицией, которая уже выстраивала кордон. Он простоял там вместе с сельчанами несколько часов и видел все, что происходило. Он помнит, как разом зазвонили мобильные телефоны жертв после того, как их близкие по всему миру узнали эту страшную новость и в отчаянной надежде попытались дозвониться до тех, кто сел в Амстердаме на борт самолета. — Вы услышали, как звонят телефоны в корпусе самолета? — Каком корпусе?— засмеялся таксист. — Мы собственными глазами видели, как наши земляки воровали оттуда все, что находили: телефоны, планшеты, деньги и драгоценности. Звон раздавался из их карманов и рюкзаков. Статья — часть книги об Украине «Донбасс: свадебный номер в отеле „Война"», которую написал репортер Томаш Форро.