СМИ

Украине не хватит ресурсов, чтобы сохранить нейтралитет. Поэтому, чтобы Россия не поглотила нашу страну, необходимо примкнуть к сильному военному блоку, ведь в РФ понимают только аргументы силы. На Западе уже не рассматривают Россию как союзника и поняли, что главной целью Путина является разрушение системы коллективной безопасности в Европе и создание новой формы империи. Военный эксперт Алексей Арестович в интервью «Апострофу» рассказал, что в такой ситуации шансы Украины стать членом НАТО существенно возрастают, несмотря на военный конфликт в стране.

Апостроф: Что сейчас нужно сделать Украине, чтобы все-таки прекратить войну и вернуть оккупированные территории?

Алексей Арестович: Мы не прекратим войну. Ничто не подтолкнет Путина к самостоятельному завершению конфликта. Его главной целью является восстановление Советского Союза и победа в так называемой холодной войне, разрушение системы коллективной безопасности в Европе, крушение НАТО, если не де-юре, то де-факто, и Евросоюза, и игра один на один со странами Евросоюза, а с каждой по отдельности Россия, конечно, сильная.

— Если цель — захватить чуть ли не всю Европу, не споткнулся ли он на Украине?

— А куда ему спешить? Это стратегические цели. Я когда-то говорил «Апострофу», что операция рассчитана до 2032-2035 года. Такие дела не делаются быстро.

— А какой итог, по вашему мнению, должен быть в 2032-2035 году?

— Я думаю, что новая форма империи. Они найдут какой-то способ реконструировать внешнюю политику, переиначить внутреннюю политику — Россия, Белоруссия, Украина, либо ее часть, возможно, Армения, Молдавия, север Казахстана. В любом случае, Украина и Белоруссия точно должны быть собраны в этом новом государстве.

Мир не однополярный, а многополярный. Где-то Россия занимает свою роль, очень весомую, важную. Входит в пятерку, а то и четверку государств или государственных союзов и проводит свою политику так, как она считает нужным. В любом случае СНГ — суверенная территория России, и никто не должен соваться туда.

— Почему именно к 2030 году?

— Они нормальны планировщики. До прихода Путина к власти, сколько разваливалась ситуация? С 1991 по 1999 годы, то есть 8 лет. Для того чтобы это восстановить, нужно минимум умножать на два. Окончательно они решили это делать в 2007 году: после Майдана начали планировать, полтора-два года ушло на планирование, в 2007 году Путин произносит «мюнхенскую» речь, и выходят из Договора по ограничению вооружения в Европе. 2007+16 = 2023 год. Но, учитывая, что с началом этих всех операций на них возлагают санкции, начинается противодействие, то надо умножать еще минимум на полтора. Выходит — 2032-2035 годы.

— Какая ситуация в Украине может способствовать тому, чтобы все пошло именно по такому сценарию?

— Если в НАТО не вступим, нам конец. У нас нет сил на нейтралитет. Мы не удержим нейтралитет. Почему-то наивные люди думают, что нейтралитет — это, когда можно мало тратить на оборону, потому что мы ни с кем не собираемся воевать. Нет, нейтралитет стоит раз в 10 дороже, чем война с кем-либо.

В Швейцарии, которая является нейтральной страной, — бешеные военные налоги, девочки служат, мальчики и т.д. При том, что она окружена не Россией. Она окружена Францией, Италией, Германией и Австрией. Четвертая по уровню в мире интенсивность боевой подготовки и непрерывная боевая подготовка, это при том, что у них там 6 или 8 горных проходов — взорви их и сиди, никто тебя не тронет.

У нас же — 2700 километров сухопутных границ с Россией, голые степи. Вы представляете, во сколько нам нейтралитет обойдется? А Венгрия? А все остальные? Поэтому мы не удержим нейтралитет. У нас не хватит ресурсов. Географически не одна страна не удержала бы нейтралитет в этой ситуации. Если мы не можем удержать нейтралитет, нам — либо в «таежный союз», либо в НАТО. Нет вариантов.

— Как НАТО нас может принять, если у нас АТО, а по факту — война?

— Это один из главных мифов про НАТО, что оно не принимает государства с территориальными спорами, с войной. Принимает, аж бегом. Более того, оно принимает государства, у которых между собой — территориальные споры. Греция и Турция, например.

— Но там были военные действия на территории Кипра, а не на территории Турции.

— Турция создала свою ДНР на Кипре. Ее за это все сейчас осуждают. Но тем не менее она — член НАТО. Внутри НАТО — 36 конфликтов. Из потенциальных — Испания считает, что Гибралтар оккупирован Британией, обе — члены НАТО. Британия воевала с Исландией, это «рыбные» войны — с демонстрацией, с использованием военных средств, без стрельбы.

Есть масса претензий стран друг к другу. Самые яркие — это испано-британский конфликт и греко-турецкий. Тем не менее, все благополучно в НАТО. А сколько еще просто территориальных претензий… Если побывать в Болгарии и внимательно на нее посмотреть, то, по сравнению с Болгарией 2019 года, мы были готовы в 1999 году.

— Почему же тогда НАТО не спешит принимать Украину?

— Потому что у них не было консенсуса в отношении того, нужна ли им Украина вообще и не сдрейфуем ли мы окончательно в Россию с этими нашими «януковичами».

— Теперь они определились?

— Теперь все проще. Когда отравили британских граждан боевым химическим оружием на их территории и после сбитого «Боинга», после попытки переворота в Черногории, волны беженцев в Европе, после Сирии, после всего остального, наконец-то, сообразили на Западе, что Россия ведет войну не против Украины и Грузии, а против Запада. А когда они это сообразили? Очень поздно, где-то к концу 2017 — началу 2018 года. Самые передовые сообразили к концу 2016 года, а все остальные подтянулись. Они теперь считают очень просто. Это же элементарная арифметика. Если они нас не берут в НАТО, Россия получает плюс 40 миллионов и один миллион военных. А если они нас берут в НАТО, они получают плюс 40 миллионов и один миллион военных, которые уже имеют опыт войны с Россией, и он успешен. Арифметика несложная.

— Что, по вашему мнению, должен сделать новый президент в первую очередь, чтобы избежать таких сценариев?

— Должен выиграть парламентские выборы — это его главный шаг. Если удастся поссорить парламент с президентом, и парламент начнет блокировать пакеты реформ, в первую очередь, направленные на присоединение к ЕС и НАТО, то это будет сложно. Надо будет распускать парламент, проводить новые выборы и опять их выигрывать. А когда он победит, получать ПДЧ (план действий по членству, — «Апостроф») в НАТО — это главная задача, все остальное не имеет никакого значения. Война — старшая масть. Вся эта экономика, социалка — все всегда приносится в жертву войне. Если проиграна война, все остальные вопросы станут сразу неактуальны, в принципе. Социальную политику здесь будет устанавливать путинская верхушка.

— Если Украина получает ПДЧ в НАТО, то тогда мы можем говорить о каких-то сроках прекращения войны?

— Нет. Ни о каких сроках прекращения войны не будем говорить. Наоборот, это, скорее всего, подтолкнет к крупной военной операции России против Украины. Потому что они должны будут нас просадить в инфраструктурном отношении и превратить здесь все в разваленную территорию.

— То есть Россия может пойти на прямую конфронтацию с НАТО?

— Нет. Они должны это сделать до того, как мы вступим в НАТО, чтобы мы не были интересны НАТО. Точнее — перестали быть интересны, как разваленная территория. С вероятностью 99,9% наша цена за вступление в НАТО — это большая война с Россией. А если мы не вступим в НАТО — это поглощение Россией в течение 10-12 лет. А теперь давайте выбирать.

— И что же лучше в таком случае?

— Конечно, крупная война с Россией и переход в НАТО по результатам победы над Россией.

— А что такое по факту — крупная война с Россией?

— Это наступательная воздушная операция, вторжение российских армий, которые они создали на наших границах, осада Киева, попытка окружить войска, которые в АТО находятся, прорыв через Крымский перешеек, выход на Каховское водохранилище, чтобы воду в Крым дать, наступление с территории Беларуси, создание новых народных республик, диверсии по объектам критической инфраструктуры и т.д., воздушный десант. Вот что такое полноценная война. И вероятность ее 99%.

— И когда же?

— Самое критическое — в 2020-2022 годы. Потом следующий критический период — 2024-2026 годы и 2028-2030 годы. Может быть и три войны с Россией.

— Если пойдет крупная война, будут ли созданы новые псевдореспублики?

— Конечно. Российские диверсанты зайдут перед тем, как зайдут российские танки и провозгласят Харьковскую, Сумскую, Черниговскую, Одесскую, Херсонскую, Запорожскую народную республику.

— А может Украина получить ПДЧ в НАТО и не ввязаться в большую войну с Россией?

— Никак. Разве что на Россию наедут сильно, дадут хорошо понять, что не надо.

— Санкциями, эмбарго или чем еще?

— Да. Просто гласно или негласно предупредят, что будет сильно бо-бо при попытке провести войну. Например, перебросят сюда американскую авиационную группировку и скажут, что все, пацаны, ничего не будет,даже не суйтесь. Зайдут контингенты НАТО, станут вокруг Киева по левому берегу и т.д. Могут сделать так, что к этому моменту в России власть сменится, например, станет более либеральная.

— При каких условиях может смениться власть в России? Какие вы видите сценарии?

— Если в России будет порожден внутриэлитный конфликт. Та часть элиты, которая считает, что продолжение такой политики России на победу в холодной войне, развал ЕС и НАТО и вообще политика быть изгоем на Западе и воевать с Западом невыгодна и она приобретет достаточную силу, чтобы устранить группировку, которая настроена на проект «СССР-2», тогда — да, планы переиграют.

— А вариант мирного урегулирования ситуации на Донбассе рассматривается?

— Никогда. Запад рассматривает такие варианты, предлагая России одуматься. Но для этого надо действительно, чтобы Россия одумалась. А с какой кстати ей это делать? Хоть единый повод? Только, если придет либеральная элита или пригрозят чем-то сильно. Но с другой стороны, чем всерьез можно пригрозить стране, у которой есть ядерный щит и ядерные средства нападения? На людей с ядерным оружием такого масштаба, как у России, невозможно оказывать серьезное давление. Потому что серьезное давление — это угроза силой, а силой не поугрожаешь стране с ядерным оружием. А все экономические санкции для такой страны, как Россия — не такая уже и сильная угроза.

Иран — 40 лет под экономическими санкциями, куда более тяжелыми, чем у России, но так он задолбал весь мир — Саудовскую Аравию, Израиль, Сирию, США, половину Африки и половину Южной Америки. Иран интригует на половине земного шара, и с ним никто ничего не может сделать: ядерное оружие разрабатывает, ракеты в космос запускает. А Россия — побольше Ирана и повлиятельнее.

— Подводя итог, что Украине еще нужно сделать в первую очередь при новом президенте, кроме получения ПДЧ в НАТО?

— Есть два способа смотреть на выборы: исторический и социально-экономический. Надо помнить, что социально-экономический способ возможен только потому, что кто-то очень хорошо воюет, в целом обеспечивая нас союзниками, поддержкой, 700 миллионов военной помощи со стороны США и т.д. Только поэтому мы можем вообще вести эти демократические разговоры.

У Украины нет шансов на нейтралитет, мы, так или иначе, сдрейфуем в тот или иной надгосударственный военный союз — либо «таежный союз», либо НАТО. В «таежном» мы были, мне лично больше не хочется. В НАТО не были, давайте попробуем. Но нейтралитет мы точно не удержим.

Главной исторической задачей является вступление в НАТО, и никакие социально-экономические жертвы не являются таковыми перед лицом этой задачи, хоть доллар будет по 250 гривен. А поскольку и даже этого нет, а есть экономический рост, то вообще — все очень неплохо.

Но ценой за вступление в НАТО с высокой вероятностью является полномасштабный конфликт с Россией: или более масштабный конфликт с Россией, чем сейчас, или последовательность таких конфликтов. Но в этом конфликте мы будем очень активно поддержаны Западом — вооружением, техникой, помощью, новыми санкциями против России и, вполне возможно, введением контингента НАТО, бесполетной зоной и т.д. То есть мы его не проиграем, а это уже хорошо.