СМИ

В Министерстве юстиции России в настоящее время проходит экспертизу проект федерального закона «О российском казачестве», где казакам, как полагают критики проекта, фактически присвоен статус отдельного народа Российской Федерации. Реакция российских СМИ на готовящийся закон о казачестве демонстрирует, что проект нуждается в квалифицированном экспертном сопровождении. В частности, для начала весьма полезно было бы разобраться с законодательством Российской Империи о казачестве прежде, чем рассматривать новейшее российское законодательство о казачестве и, в частности, готовящийся о нем закон.
Факт принадлежности казаков в Российской империи с ХVIII века до 1917 года к отдельному сословию Российской империи неоспорим и не нуждается в дискуссии. В этом отношении попытки рассматривать казачество в этот период отдельным этносом или субэтносом несостоятельны. Свод законов Российской империи определяет казаков именно в качестве сословия.(1) Принадлежность к сословию Российской Империи означала, что казаки имели установленный законом юридический статус, обеспечивающий наследственные права и обязанности.
Прежде всего отметим то обстоятельство, что по российскому законодательству в ХIХ веке и вплоть до 1917 года было два вида казачества. Одно наиболее известное — это обязанное военной службой т. н. «войсковое сословие». К Первой мировой войне к «казачьему войсковому сословию» относились казаки 11 казачьих войск — Донского, Кубанского, Оренбургского, Забайкальского, Терского, Сибирского, Уральского, Астраханского, Семиреченского, Амурского, Уссурийского. Войска перечислены в порядке их численности. Население всех казачьих областей и войск к 1893 году достигало 5,44 млн человек лиц обоего пола.
Однако, помимо «войсковых», т. е. обязанных военной службой по особым правилам для казачьих войск, было еще одно казачество, имевшее юридический статус, но не обязанное казачьей военной службой — это малороссийские казаки — казаки, оставшиеся в малороссийских губерниях после ликвидации Гетманщины (1654–1764). Верхушка малороссийского казачества в ХVIII и начале ХIХ века перешла в российское дворянское сословие. Но далеко не все. Оставшиеся рассматривались как отдельное сословие и по своему статусу приравнивались к однодворцам. Малороссийское казачество относилось к разряду «сельских обывателей, водворенных на землях собственных». До введения всеобщей воинской повинности (1874) малороссийские казаки подлежали рекрутским наборам, но по особому порядку. После разъяснений о малороссийских казаках мы больше не будем к ним возвращаться и целиком сосредоточимся на рассмотрении такого явления, как казачье войсковое сословие.
Формирование казачьего войскового сословия в Российской Империи прошло в ХVIII веке. По времени это был целый процесс. Изучать его нужно по истории отдельных казачьих территориальных сообществ, ставших «войсками». Отдельные казачьи войска еще создавались в ХIХ веке, когда казачье войсковое сословие существовало. Сословие формировалось чередой законодательных актов и исполнительных распоряжений центральных и местных властей Империи. Мы не будем сосредотачиваться на рассмотрении этих процессов, а обратимся к сущности явления и к тому, как оно юридически выглядело накануне революции 1917 года.
Сословное состояние войсковых казаков определялось Высочайше утвержденным положением о службе казаков вне своих войск и о выходе из войскового сословия и зачисления в него (19 января 1883 года).(2) Казачье войсковое сословие не было закрытым. Генералы, офицеры и чиновники, состоявшие в войсковом казачьем сословии, могли поступать на службу вне своих войск, перечисляться из одного войска в другое и вообще выходить из войскового сословия. Право перехода из войска в войско и выход из сословия также дозволялся: а) отставным урядникам и казакам, а равно лицам, не числящимся в служилом составе и б) урядникам и казакам служилого состава при условии наличия достаточного количество нижних чинов для исполнения военных обязанностей в мирное и военное время.
Выходить из войскового сословия дозволялось незамужним казачкам и вдовым. Дети последних в возрасте до 17 лет могли быть уволены из войска, но не иначе как с согласия станичных обществ или органов опеки. Вышедшие замуж за лиц, не принадлежавших к войску или уволенных из войска, переставали числиться в войсковом сословии. Уволенные малолетки по достижении 17 лет, но не позднее 25 лет, могли по их желанию вернуться в войсковое сословие.
Выходящие из войскового сословия должны были удостоверить отказ от участия в пользовании станичных земель и угодий. Для урядников и рядовых казаков при условии совместной жизни требовалось согласие родителей и т. д.
Не принадлежащие к дворянскому сословию уволенные из казачьего войскового сословия были обязаны в течение 6 месяцев по установленным правилам приписаться к городскому или сельскому обществу, т. е. вступить в другое сословие.
Войсковое сословие не было закрытым для посторонних. По закону в него можно было поступить, подав заявление наказному атаману и заручившись приемным приговором станицы, определенной заявителем для своего постоянного поселения. Т. е. решающее слово в приеме в казаки принадлежало станичной казачьей общине. К войсковому казачеству могли быть причислены лица с обязательными условиями — которые будут жить в станицах и приносить «пользу обществу». Правило ярко подчеркивало станичный сельский характер казачьего общества.
Независимо от этого правила офицеры и чиновники, желавшие вступить в войсковое сословие, обязаны были к заявлению наказному атаману приложить свои послужные списки, аттестаты или указы об отставке.
Из-за уравнения казачьих чинов с чинами гражданской и военной службы Российской Империи можно было одновременно принадлежать к войсковому казачьему сословию и к дворянскому сословию — к последнему по получению казаком офицерского чина или соответствующего чина по гражданской службе, а также по наследованию принадлежности к дворянскому сословию. Получившие офицерский чин казаки переходили в дворянское состояние. На государственную гражданскую службу казаки могли поступать с тем чином, который приобрели на военной казачьей службе.
Из частностей — всем лицам, принадлежавшим к казачьему войсковому сословию, законом запрещалось участие в политических партиях. Особый закон определял порядок организации выборов в Государственную думу от казачьих станиц.
Смысл существования в Российской Империи казачьего войскового сословия — это военная служба, но служба по особым установленным государством правилам. После военных реформ Петра I российские вооруженные силы делились на две части: регулярные войска (армия и флот) и иррегулярные войска. До военной реформы 1874 года казаки служили в составе иррегулярных войск. Соответственно, регулярные войска и иррегулярные части комплектовались различным образом.
Регулярная армия и флот формировались на основании рекрутских наборов. Рекрутской повинности подлежали все сословия Российской Империи, платившие подушную подать или подушной подати соответствовавшие. Следовательно, с юридической точки зрения, представители казачьего войскового сословия не подлежали в Российской Империи рекрутской повинности, поскольку они не платили подушной подати или податей к ней приравненных.
После военной реформы 1874 года положение организации вооруженных сил Российской Империи было изменено.
Прежде всего отметим то обстоятельство, что военное руководство казачьими войсками и гражданское управление областей войска Донского, Кубанского и Терского и земель казачьих войск Астраханского, Оренбургского, Уральского, Семиреченского, Забайкальского, Амурского, Уссурийского было подчинено Управлению казачьих войск Военного министерства Российской Империи, с 1910 года — Казачьему отделу Главного штаба. Исключение в этом ряду составляет Сибирское казачье войско, которое управлялось губернаторами соответствующих губерний и в отношение своей полицейской и пограничной службы, связанное не с Военным министерством, а с Министерством внутренних дел.
При Управлении казачьих войск Военного министерства для рассмотрения законодательных и хозяйственных вопросов, касающихся военного и гражданского быта, состоял Комитет казачьих войск. Комитет имел характер совещательного органа и работал под председательством начальника Управления. Помимо него, в Комитете состояли два помощника председателя и пять постоянных членов от казачьих войск: одного от Донского, одного от Кубанского и Терского, одного от Оренбургского, Уральского и Астраханского, одного от Сибирских казачьих войск и одного от казачьих войск Восточной Сибири и Дальнего Востока. Все рассмотренные Комитетом законодательные и хозяйственные предложения шли для решения на стол Военного совета Военного министерства. Таким образом, центральное управление казачьими войсками было милитаризовано, как в мирное, так и военное время.
Военная служба казачьего войскового сословия. По реформе 1874 года вооруженные силы Российской Империи делились на постоянные войска и ополчение. Постоянные вооруженные силы, в свою очередь, состояли из войск сухопутных и морских. Постоянные сухопутные войска подразделялись: 1) на армию, пополняемую ежегодно призывными наборами, 2) запаса армии, 3) казачьих войск и 4) войск, образуемых из инородцев. Таким образом, казачьи войска были отнесены к «постоянным сухопутным войскам» Российской Империи.
Порядок службы в постоянных вооруженных силах Российской Империи определялся Уставом о воинской повинности и состоял из двух частей. Раздел 1-й определял общий Устав о воинской повинности, а раздел 2-й был специально посвящен воинской повинности казачьих войск. Т. е. войсковое казачье мужское население отбывало всеобщую воинскую повинность на основании особых правил и особых постановлений, отличных от общего порядка воинской повинности. Устав в общей части определял, что «защита Престола и Отечества есть священная обязанность каждого русского подданного. Мужское население, без различия состояний подлежит воинской повинности». В отношение казачьего войскового сословия эта формула в примерном для всех остальных казачьих войск особом Уставе о воинской повинности для Войска Донского выглядела следующим образом: «Мужское население Донского казачьего войска, как издавна призванного всецело к священной обязанности защищать Престол и Отечество, подлежит без различия состояний воинской повинности». Таким образом, в отличие от предшествующей эпохи, по принципу комплектования — всеобщей воинской повинности — казачьи войска были весьма сближены с армией, комплектовавшейся по общим правилам. Воинская повинность для вооруженных сил Российской Империи унифицировала организацию сухопутных войск.
Для прохождения военной службы войсковые казаки делились на разряды:
Приготовительный разряд. Возраст от 20 до 21 года.
Строевой разряд. Возраст от 21 года до 33 лет.
Запасной разряд. Возраст от 33 до 38 лет.
Отставной разряд. Возраст старше 38 лет.
В рамках строевого разряда войсковые казаки проходили действительную военную службу сроком в четыре года в постоянно развернутых казачьих частях. Необходимый наряд казаков на действительную службу ежегодно определялся Военным министерством. После действительной службы казаки в рамках срока состояния в строевом разряде находились по домам в готовности по первому приказу вернуться в действующую армию, т. е. они составляли резерв первой готовности.
Не трудно определить, что по срокам действительной службы, состоянию в резерве и запасе казаки были весьма приближены к порядку воинской службы на основании Общего устава о воинской повинности. Так последний определял сроки службы в постоянных войсках (регулярной армии и флоте): на действительной (3–4 года), на службе в запасе — первого разряда 7 лет и далее второго разряда — для служивших действительную три года — 8 лет, а для прочих — 6 лет, т. е. в общей сложности — 18 лет. Не трудно посчитать, что для казаков Войска Донского, считая подготовительный разряд, приходилось тоже 18 лет.
При подобном сближении, конечно, существовали значимые нюансы. Так, из-за особенностей военизированного казачьего быта состоящие в резерве казаки строевого разряда развертывались быстрее остальных частей армии в случае мобилизации. Развернутые в случае большой войны на границе казачьи части служили прикрытием-завесой для остальной мобилизуемой армии. Для примера, перед Первой мировой войной в мирное время на действительной службе было развернуто четыре терских казачьих полка. В военное время после мобилизации служилых казаков их число доводилось до 12.
Следующая особенность. Принцип всеобщей воинской повинности более строго применялся к казачьему войсковому сословию. В отличие от общегосударственных правил военной службы, казакам не предоставлялись льготы, т. е. временного или постоянного освобождения от службы по семейному или имущественному положению. Казаки, подпадавшие под условия предоставления льгот, зачислялись на действительную службу в т. н. льготные полки.
В отличие от призыва на общих основаниях, призыв на военную службу у казаков был поголовный и жеребьевка не применялась. У казаков от воинской повинности из числа годных для службы освобождались лишь священнослужители христианского исповедания (официального и из раскола), православные псаломщики. Обслуживавшее казаков-калмыков буддистское духовенство Войска Донского также освобождалось от воинской повинности. В 1908 году таковых было 168 человек.
Другая особенность казачьей службы — войсковые казаки отбывали воинскую повинность с собственным снаряжением и на своих лошадях. Это требовало достаточно больших расходов для рядовой казачьей семьи. Огнестрельное оружие выдавалось казакам за счет казны. Состоящие в запасе казаки были обязаны на свой счет содержать в исправном состоянии коня, оружие и снаряжение.
Еще одна особенность. Вооруженная сила Войска Донского состояла из служилого состава войска и войскового ополчения. Последнее должно было созываться лишь в чрезвычайных обстоятельствах в военное время из всех способных носить оружие, кроме казаков служилого состава. Т. е. теоретически, донские войсковые казаки могли составить массовую всеобщую поголовную вооруженную силу. При этом ополчение, укомплектованное казаками в возрасте от 38 до 45 лет, могло составить серьезную боевую силу, будучи использовано в казачьей пехоте — пластунских частях. Т. е., если огранивать ополчение ранним возрастом, то имелась еще одна резервная сила.
Общая военная политика в Российской Империи была направлена на то, чтобы и в военно-техническом отношении сблизить казачьи войска с постоянной армией, т. е. уйти от традиционной казачьей иррегулярщины.(4) После реформы 1874 года для подготовки офицеров казачьих войск были открыты специальные казачьи юнкерские училища. Для подготовки сыновей казачьих офицеров к будущей службе в казачьих войсках офицерами имелся Донской кадетский корпус, а также выделялись вакансии в различных военных учебных заведениях, в том числе, первейших. Казаки, учившиеся в Пажеском корпусе или в императорских военных училищах, числились в строевом разряде. По выпуску они обязаны были пробыть в нем 12 лет, считая время учебы. Казаки, получившие образование шкипера, штурмана или помощника штурмана, по их желанию могли идти служить на действительную службу в Императорский Флот, а не в казачьи войска.
Служба Сибирского казачьего войска отличалась от службы остальных казачьих войск. Она была не военная, а полицейская. Последнее обстоятельство было связано с тем, что у правительства Российской Империи не было нужды держать в Сибири регулярные войска. Сибирские казаки осуществляли на местах не только функцию охраны правопорядка и занимались ловлей беглых. Они подавляли беспорядки среди сибирских инородцев — т. е. действовали «по особенной надобности». Сибирские т. н. городовые казаки входили в состав местной полиции и находились под гражданским управлением. Главное начальство над ними принадлежало местному губернатору. Городовые казаки управлялись в составе полков или станиц. Над полками начальствовали полковые атаманы.
Для обеспечения жительства и службы сибирским казакам определялось по 15 десятин земли. У кого из казаков не было своего хозяйства, те — получали довольствие. При дальних и внеочередных командировках казакам выплачивались из казны «оклады». Помесячно казаки получали от казны провиант по нормам солдатского довольствия. Службу они несли в своей собственной одежде. На год получали четверть фунта пороха — т. е. около 100 грамм.
Городовой казачий полк комплектовался детьми казаков того же полка, т. е. казачья служба в Сибирском войске была наследственной и по месту несения службы. Дети, «прижитые казачьими девками и вдовами», определялись в казаки. Губернатор своим решением мог пополнять полк из людей разных состояний. Сибирское казачье войско было наиболее открытым для вступления в него. Известны случаи массового приема в казачью службу содержавшихся в Сибири военнопленных. Так, в составе сибирских казаков оказались французы, поляки и литва, а потом по наследованию службы и их потомство. Из местных в составе Сибирского казачьего войска, например, был Татарский полк, в состав которого зачислялись исключительно казаки и офицеры, исповедующие ислам.
Дети городового сибирского казака даже перед Первой мировой войной не могли выйти из своего сословия. Дети офицеров поступали в службу в чине пятидесятника. Губернатор производил в чины урядника, т. е. унтер-офицера. В офицерские чины сибирские казаки определялись в общем порядке по представлению губернатора. Казаки и урядники состояли в службе пока «продолжать оную в силах». Увольнение могло производиться по медицинскому освидетельствованию. Офицеры на таком же основании увольнялись со службы решением губернатора.
Гражданское управление казачьими войсками. В отношение местного гражданского управления Российская Империя накануне революции подразделялась на губернии, области и градоначальства. В этом ряду «особые порядки гражданского управления» определялись отдельно для: Области войска Донского, для территорий Астраханского, Оренбургского, Кубанского Уральского, Сибирского, Семиреченского, Забайкальского, Амурского, Уссурийского казачьих войск. Еще раз напомним, что всеми войсками, кроме Сибирского, гражданское управление осуществляло Управлению казачьих войск Военного министерства Российской Империи, т. е. в плане гражданского управления административные казачьи территории рассматривались и в мирное время как особые казачьи военные округа.
Целиком казачьей в плане гражданского управления была Область войска Донского. В ней только градоначальства Ростова-на Дону, Таганрога, Александровска и посада Азов были изъяты из ведения Военного министерства. Гражданское управление Областью войска Донского осуществлял назначенный указом императора войсковой наказной атаман, при котором состояла войсковая канцелярия. Звание войскового наказного атамана соответствовало званию генерал-губернатора, а наказного атамана в остальных войсках — званию военного губернатора. В большинстве войск существовали войсковые штабы. Область войска Донского имела свою окружную и городскую полицию, свой суд. Для внутреннего управления в Донском войске было учреждено областное, а в прочих войсках — войсковые хозяйственные правления. Казачьи войска, кроме самых малочисленных, были разделены на округа или отделы, во главе которых стояли атаманы и начальники округов или отделов.
Казачьи войсковые чиновники проходили службу по общим имперским законам и имели соответствующие чины по Табели о рангах. Особенностью функционирования гражданской службы в казачьих областях было то, что она финансировалась не из общего имперского бюджета, а из местных доходов, т. е. казачьи войска имели собственную казну. Управление казачьими войсками имело свои частные нюансы, на которых мы дальше не будем останавливаться. Отметим только следующие факты:
— Астраханское казачье войско имело «пожалованные земли» в Астраханской, Саратовской и Самарской губерниях;
— Оренбургское казачье войско — в Оренбургской губернии;
— Уральское — Уральской губернии;
— Сибирское — Акмолинской, Семиплатинской областях и губернии Томской;
— Семиреченское — Семиреченской области;
— Забайкальское — Забайкальской области;
— Амурское — Амурской области;
— Уссурийское — в округе Уссурийского казачьего войска Приморской области. Т. е. только часть территорий этих названных административных единиц находилась под казачьими войсками и управлялась соответствующим образом.
Самоуправление на казачьих войсковых территориях далее мы рассмотрим на примере Области войска Донского. Похожий порядок с нюансами в терминологии существовал и в других казачьих войсках. На местах Области войска Донского существлялось станичное управление, состоявшее из станичного сбора (т. е. собрания), станичного атамана, станичного правления и станичного суда. Отменить решения станичного суда могли лишь решением Областного, Войскового или Войскового хозяйственного правления. В рамках станиц существовало хуторское общественное управление, состоявшее из хуторского сбора или хуторского атамана. Из должностных лиц общественного самоуправления одни замещались по выбору, а другие по усмотрению общества.
Землевладение войскового казачества. Казачьи войска обладали «дарованными привилегиями и преимуществами». В отношение земельного устройства земли юридически принадлежали казачьим войскам — т. е. были специфической пожалованной верховной властью военной общинной собственностью, которая обеспечивала не только жизнедеятельность, но и военную службу лиц, принадлежавших к казачьему воинскому сословию.
Земли казачьих войск назначались на отвод станицам и на наделы генералам, офицерам и чиновникам войскового сословия и на «разные войсковые надобности». При наделе казачьих станиц по закону определялось 30 десятин «удобной земли» на каждую душу казачьего сословия (это, разумеется, был чаще всего не достижимый идеал), включая генералов, офицеров и чиновников, и по 300 десятин на станичную церковь.
Казачьим генералам, офицерам и чиновникам земли назначались в «потомственную собственность». Пока они или их потомство состояли в войсках, их не могли лишить этой земли. Денежное содержание и пенсии генералы, офицеры и чиновники получали от Войска. Семейства умерших получали пенсию на основании общих для империи пенсионных правил.
В казачьих войсках действовало собственное социальное призрение. Пособия назначались казакам, покалеченным на военной службе, вдовам казаков, погибших на военной службе в мирное время или на войне. Для этого и других целей в казачьих войсках вводились свои особые налоги и пошлины. Они использовались для пополнения войсковой казны и пенсионных фондов. По части финансирования своих нужд станицы имели свои «капиталы».
Из частных нюансов — пребывание евреев на войсковых территориях было запрещено. На территории Области войска Донского, например, специальным указом было запрещено евреям приобретать недвижимость.
Народное образование в большей части казачьих войск было поставлено достаточно хорошо. В некоторых войсках к началу ХХ века грамотность фактически стала обязательной для всего подрастающего мужского поколения.
* * *
Таким образом, накануне революции 1917 года в российском праве имелось обширное и довольно регламентированное законодательство о «казачьем войсковом сословии». Специальный закон определял юридический статус лиц, принадлежавших к этому сословию. Были определены порядок военного и гражданского управления, самоуправления на низовом уровне. Законодательство о казачестве имело три главных узла — о сословном состоянии, порядке несения военной службы и о порядке земельного обеспечения, в котором просматриваются государственно-общинные черты. Казачество от верховной власти имело дарованные привилегии и пожалования, но «расплачивалось» оно за них военной службой и военизированной системой управления и самоуправления. Если посмотреть на дело с абстрактной точки зрения, то трудно определить, выгодней ли было бы Российскому государству на рубеже веков и перед Мировой войной иметь, вместо казачества и занятых им территорий, обычное податное население, исполняющее воинскую повинность на основании обычных правил. Но, если взглянуть на дело конкретно, то следует признать, что Российская Империя с большой степенью совершенства смогла приспособить под свои нужды целое историческое явление, обеспечив себе посредством него, в том числе, завоевание обширных фронтирных территорий, продвижение по ним к новым пределам и охрану созданных новых границ.
Однако вся эта стройная юридическая конструкция была опрокинута в четыре месяца после ноября 1917 года несколькими революционным актами. Революция, вместо того, чтобы приспособить посредством реформ, казачью военную службу, начисто уничтожила само явление.
Свержение монархии в феврале 1917 года отменяло мотивацию казачьей воинской службы и отрицало императорские привилегии и пожалованья.
Декрет об уничтожении сословий и гражданских чинов от 11(24) ноября 1917 года в статье 1-ой упразднял «все существовавшие доныне в России сословия и сословные деления граждан, сословные привилегии и ограничения, сословные организации и учреждения». Упразднялись все гражданские чины. Всякие звания — дворянина, купца, мещанина, крестьянина, титулы и наименования гражданских чинов уничтожались. Все соответствующие статьи доныне действовавших законов отменялись. Вместо «подданных» декрет вводил понятие российского гражданства. Таким образом, именно этот декрет и ликвидировал казачье войсковое сословие, а вместе с ним все его сословные права и обязанности, с также наследственную военную службу. Через освобождение от сословного строя казачество было уравнено с прочими освобожденными податными сословиями, которых ранее казаки считали ниже себя.
Декрет СНК от 16 декабря 1917 года «О выборном начале и организации власти в армии» объявил единственной властью в армии не командиров, а соответствующие солдатские комитеты, советы и съезды, введя также принцип выборности командиров. Декрет под корень разрушал управление казачьими войсками и внутреннее командование в частях.
Декретом СНК от 16 декабря 1917 года «Об уравнении всех военнослужащих в правах» в армии были упразднены все чины звания, знаки их отличия и титулования. Декрет официально разрушил систему казачьих войсковых чинов, а вместе с ней и воинскую субординацию. Оба декрета отменяли главные принятые принципы руководства армией и казачьими воинскими частями.
Декрет II Всероссийского съезда Советов о земле для начала только предложил «самое справедливое разрешение земельного вопроса» — «вся земля обращается во всенародное достояние». Однако уже через три месяца принятый III съездом Советов 27 января (9 февраля) 1918 года «Основной закон о социализации земли» отменял навсегда всякую собственность на землю, недра, воды, леса и живые силы природы в пределах Российской Федеративной Советской Республики. По этому закону особое казачье землевладение ликвидировалось. Земля перешла в «пользование всего трудового народа». «Пользованье» означало реставрацию государственной земельной собственности. Раздел II «Кто имеет право пользоваться землей» не предусматривал войсковое казачье пользование землей. Раздел III «Порядок предоставления земли в пользование» предусматривал первоочередной порядок землепользования для безземельного и малоземельного местного земледельческого населения и местных батраков, а также пришлого земледельческого населения. Этот пункт означал старт борьбы казачества за землю с т. н. «иногородними». Раздел IV «Установление земледельческой потребительно-трудовой нормы» предполагал введение норм, ниже принятых до революции в казачьих войсках. Все это вкупе грозило переделом земли в пользу лиц, не относившихся до 1917 года к казачьему сословию. Революционное земельное законодательство стимулировало гражданскую войну на территориях казачьих войск.
Теперь о практических мерах посредством революционных директив. 24 января 1919 года на заседании Оргбюро ЦК РКП (б) было рассмотрено «Циркулярное письмо ЦК об отношении к казакам». Решение: «Принять текст циркулярного письма. Предложить комиссариату земледелия разработать практические мероприятия по переселению бедноты в широком масштабе на казачьи земли».
Резолюция Донбюро РКП (б) от 8 апреля 1919 года постановила: «Насущная задача — полное, быстрое и решительное уничтожение казачества, как особой экономической группы, разрушение его хозяйственных устоев, физическое уничтожение казачьего чиновничества и офицерства, вообще всех верхов казачества, распыление и обезвреживание рядового казачества и о формальной его ликвидации». Таким образом, революционная социально-экономическая политика была направлена на базисные основы существования казачества, а террор призван был уничтожить не только донскую казачью элиту, но и рядовое казачество.
Что касается управления, то в ходе советизации Дона, Кубани и Терека большевики провозгласили автономные Донскую, Кубанскую и Терскую советские республики. Однако все эти образования не получили поддержки у основной части казачества и пали в ходе антисоветских мятежей 1918 года. В ходе гражданской войны система прежнего центрального управления и самоуправления на территориях казачьих войск была начисто ликвидирована и заменена Советами. Однако формирование местных Советов на территориях бывших казачьих войск развивалось в условиях ярко выраженного политического противостояния, гражданской войны и террора. Из-за тяжкого наследия выборы в Советы до 1925 года в казачьих областях Дона, Кубани и Терека проводилось с грубыми нарушениями советского законодательства. В казачьих областях выборные Советы неоднократно заменялись на назначаемые революционные комитеты (ревкомы). Великолепная система казачьего самоуправления и низовых судов была начисто разрушена.
В продолжении этой статьи мы рассмотрим проект предлагаемого закона о российском казачестве и принятые уже законы о казачестве в свете исторического опыта законодательства Российской Империи о казаках.
(продолжение следует)
(1) Для анализа мы использовали издания Свода законов Российской Империи 1833, 1842, 1857 и в особенности 1912 года. См. Свод законов Российской Империи. В 5-ти книгах. Под ред. И.Д. Мордухай-Болтовского. СПб., 1912.
(2) Полное собрание законов Российской Империи. III. Т. 3. № 1317. СПб., 1886.
(3) СЗРИ. Кн. 2. Т. 4. СПб., 1912.
(4) Существует традиция всячески глорифицировать подвиги казаков и казачьих частей в войнах Российской Империи ХVIII и ХIХ веков. Действительно, Наполеон, столкнувшийся в 1812 году с казачьими частями, признал, что это лучший род легкой кавалерии в мире (см. записки Армана Коленкура). Казаки завесой висели вокруг наполеоновской армии, делая невозможной разведку и затрудняя фуражировку. Казаки шли в авангарде преследования отступавшей из России французской армии. Однако тот же Денис Давыдов в своих воспоминаниях о партизанской войне отметил полное бессилие казаков в столкновении с неприятельскими регулярными войсками — не расстроенными и готовыми драться. «В течение дня сего [под Красным] мы еще взяли одного генерала (Мартушевича), множество обозов и пленных до семисот человек, но гвардия с Наполеоном прошла посреди толпы казаков наших, как стопушечный корабль между рыбачьими лодками». «Все наши азиатские атаки рушатся у сомкнутого строя европейского». Кроме того, распространенная традиция военного грабежа и разбоя, столь присущая тогдашним казакам, в конкретном эпизоде под Малоярославцем не позволила им захватить в плен самого Наполеона.
Дмитрий Семушин