СМИ

Желание белорусских чиновников диверсифицировать потоки внешней торговли республики за счет стран так называемой «дальней дуги» (Азия и Океания, Африка, Ближний Восток и Латинская Америка) известно уже много лет. В 2016 году «Программой социально-экономического развития» и «Программой поддержки и развития экспорта на 2016–2020 годы» властями Белоруссии была определена цель обеспечения равного распределения экспорта белорусских товаров на рынках ЕАЭС — ЕС — стран «дальней дуги». Однако за два последних года республика не только не приблизилась к заветной для нее цели, но и, наоборот, постепенно от нее удаляется: если в 2015 г. это соотношение составляло соответственно 41 — 32 — 27% в товарообороте Белоруссии, то к концу 2017 года стало 56 — 22 — 22%. И поэтому совсем не удивительно, что белорусские чиновники снова отправились в поездки по весьма экзотическим странам, экономический эффект от сотрудничества с которыми, по мнению большинства экономистов, крайне сомнительный.
Одной из таких последних поездок стал визит управляющего делами президента Белоруссии Виктора Шеймана в Зимбабве. Во время своего отчета Александру Лукашенко Шейман уверенно убеждал президента в том, что в Зимбабве, Судане, Мозамбике, Конго и Экваториальной Гвинее в скором времени белорусские геологи начнут искать нефть, а Белоруссия войдет на рынок африканских стран и сможет достичь с ними товарооборота в $ 3 млрд. При этом он не упомянул о том, что за последние десять лет, несмотря на громкие заявления, крупномасштабной добычи нефти Белоруссии не удалось наладить практически нигде: ни в Венесуэле, ни в Иране, ни в Эквадоре, ни даже в Российской Федерации — а объёмы поставок белорусской продукции в страны «дальней дуги», в том числе и в Африку, по-прежнему далеки от желаемых.
Несмотря на формальное «восстановление» белорусской экономики и наметившийся рост в 2017 году по отношению к явно провальными 2015–2016 годами, внешняя торговля республики продолжает показывать свою высокую зависимость от России. За 2015–2017 гг. доля России во внешнеторговом обороте Белоруссии увеличилась с 48,5 до 51,3%. Более того, если посмотреть на экспортную составляющую белорусской торговли, то ситуация в ней, с точки зрения диверсификации торговых потоков, выглядит совсем неубедительно: из общего объема белорусского экспорта в 2017 году на долю стран ЕАЭС пришлось 46,5% (из них на долю Российской Федерации — 43,9%), а крупнейшими покупателями белорусской продукции, кроме России, стали Украина, Великобритания, Германия, Нидерланды, Польша, Литва, Казахстан, Бразилия (за счет масштабных поставок калийных удобрений) и Китай. При этом основные объемы импорта пришлись на Россию, Китай, Германию, Польшу, Украину, Турцию, Италию, США, Литву и Нидерланды. Примечательно, что самый значимый прирост экспорта был зафиксирован именно с Зимбабве, куда летал с визитом Шейман — в 86 раз ($ 19 млн). Из тех же стран «дальней дуги», с которыми в 2017 году Белоруссии действительно удалось значительно нарастить свой экспорт, можно выделить лишь Анголу (с $ 40,3 млн до $ 73 млн.), Венесуэлу (с $ 2 до $ 10 млн), Камбоджу (с $ 0,3 млн до $ 7,1 млн), Ливан (с $ 0,3 до $ 10,9 млн.) и Оман (с $ 0,7 млн до $ 3,5 млн). Правда, в то же время импорт из Ливана вырос в три раза ($ 92,4 млн), в 12 раз — из Мадагаскара ($ 23 млн), в 15 раз — из Ирана ($ 81,8 млн), в 30 — из Йемена ($ 69 млн). Даже из этой небольшой выборки очевидно, что суммы, которыми оперируют белорусские власти на направлении «дальней дуги», выглядят довольно смешными, если не брать в расчет Китай и Турцию, которые присутствуют в первой десятке внешнеторговых партнеров Белоруссии. Однако и здесь, как показывает последняя статистика, ситуация для республики выглядит не самым благоприятным образом.
Согласно Белстату, экспорт в Китай в 2017 году составил всего $ 362,7 млн, при этом импорт из этой страны вырос до $ 2,743 млрд. В итоге отрицательное сальдо для Белоруссии с КНР (-$ 2,381 млрд) по своей величине стало вторым после России (- $ 6,764 млрд). Схожая ситуация сложилась и в отношении Турции, которая в 2017 году нарастила в республику поставки овощей и фруктов и в итоге стала источником третьего по величине отрицательного для Белоруссии сальдо (-$ 673 млн).
Несмотря на столь неоднозначные результаты диверсификации, белорусские власти не теряют оптимизма и считают, что в 2018 году, благодаря, в первую очередь, дипломатии, онм смогут активизировать экономические отношения со странами «дальней дуги», освоить новые рынки, наконец-то диверсифицировать торговлю товарами и услугами, а также привлечь в республику оттуда иностранные инвестиции. При этом известно, что в Белоруссию сегодня не слишком охотно вкладывают даже развитые страны мира. Для примера можно вспомнить нежелание инвестировать в белорусскую экономику даже Китая, который с удовольствием выдает Минску связанные кредиты, но на большее пока не идет. Например, недавно стало известно, что переданный еще в 2017 году китайским партнерам пакет предложений по инвестированию в белорусские предприятия оказался Пекину не интересен. Перечень включал 20 акционерных обществ, в том числе ОАО «Горизонт», «Витязь», «Могилевхимволокно», МТЗ, «Гомсельмаш», ОАО «БАТЭ» — управляющая компания холдинга «Автокомпоненты» и т. д., а также два республиканских унитарных предприятия и инвестпроект по строительству ГЭС на реке Западная Двина. В Китае отказались принимать какие-либо активные действия по белорусским предложениям, ограничившись лишь заинтересованностью.
Что же касается общего числа инвестиций, то на фоне нестабильной белорусской экономики, скандалов, связанных с «национализацией» предприятий, принадлежащих иностранным инвесторам, а также отсутствия реформ, они с каждым годом неуклонно падают. За 2017 год объем прямых иностранных инвестиций на чистой основе сократился на $ 60 млн по сравнению с 2016 годом (почти на 5%) и составил всего $ 1,2 млрд.
Белорусские чиновники не раз пытались оформить свои желания в долгосрочные программы, о результатах которых в последствии старались никогда не говорить. И в отношении диверсификации внешней торговли ситуация складывается аналогично. Например, еще в октябре прошлого года Совмин Белоруссии довел до госорганов и подведомственных предприятий целевые объемы экспорта товаров в страны Евросоюза на 2018–2020 годы. Планируется, что на 2018 год объем экспорта в ЕС будет на уровне $ 5,5 млрд, на 2019 — $ 5,9 млрд, на 2020 — $ 6,2 млрд. При этом расчеты белорусских чиновников строятся в основном на цене на нефть и объемах ее поставок из России, с которыми, как известно, в последние годы у Минска периодически возникают серьезные проблемы. Половина планируемого дохода от торговли с ЕС приходится на предприятия нефтехимического комплекса, остальное на Минпром и Белорусскую калийную компанию. О каком-то значительном весе «гордости» республики — мясомолочной продукции, речи в данном случае не ведется, так как ей отведено место в «экспансии» белорусских товаров на рынки все тех же стран «дальней дуги». Это подтверждается как официальной статистикой, так и высказываниями белорусских чиновников. Например, 6 марта 2018 года посол Белоруссии в Китае Кирилл Рудый заявил, что в нынешнем году поставки белорусской мясомолочной продукции в Китай могут вырасти в разы, и «это будет прорыв»: «В 2017 году были поставки на $ 15 млн, в 2016-м — на $ 5 млн. Если мы реализуем мясомолочной продукции на $ 114 млн, под которыми подписались, это будет прорыв». Возможно, посол и прав, так как в 2017 году белорусская молочная отрасль действительно добилась определенных успехов в вопросе диверсификации экспорта. И наибольшее внимание Минсельхозпрод уделял продвижению продукции именно на китайский рынок, а также в Турцию. К тому же в страны «дальней дуги» к концу 2017 году было отправлено относительно большое количество белорусского сухого молока: 820 т экспортировано в тот же Китай, 1420 т — в Монголию, 900 т — в Оман, 570 т — в Саудовскую Аравию, 500 т — в Турцию, 475 т — в Катар. И эти поставки на альтернативные рынки позволили определенным образом компенсировать недобор на российском направлении.
Видимо, воодушевленные таким «прорывом» в поставках сельхозпродукции, белорусские чиновники создали очередной документ, который пророчит скорейшую диверсификацию торговли республики. Правда, даже согласно ему, экспорт в страны «дальней дуги» не выглядит впечатляющим. Так, по проекту Национальной программы поддержки и развития экспорта на 2016–2020 годы («Экспорт Белоруссии»), размещенном министерством иностранных дел для общественного обсуждения еще в феврале 2018 года, предполагается увеличить удельный вес экспорта белорусских товаров на новые рынки «дальней дуги» в общем объеме экспорта товаров с 5,8% в 2016-м до 10% в 2020 году, а рост удельного веса экспорта услуг в общем объеме экспорта товаров и услуг — до 25%. Здесь же поясняется, что к новым перспективным рынкам стран «дальней дуги» относятся страны мира, за исключением ЕАЭС, СНГ, ЕС, Бразилии, Венесуэлы, Вьетнама, Грузии, Индии, Китая, Кубы, Монголии, Нигерии, Пакистана, США и ЮАР. Хотелось бы отметить, что подобные исключения стран, входивших ранее в список «дальней дуги», свидетельствуют о том, что белорусские чиновники фактически признали, что с вышеуказанными государствами на сегодня достигнут предел в экономических взаимоотношениях в рамках проекта диверсификации торговли.
В конце 2017 года Александр Лукашенко заявил, что в 2018 году он точно побывает в Америке."Там у нас есть немало вопросов, нас приглашают минимум пять государств. И мы обязательно там должны побывать, чтобы, прежде всего, наладить торгово-экономические отношения, которые всегда являются фундаментом", — сказал он. Правда, до сих пор так и неизвестно, о каких странах тогда шла речь. Скорее всего, это Венесуэла, Бразилия или Куба, но никак не США или Канада. Учитывая то, что в указанном выше проекте «Экспорт Белоруссии» эти латиноамериканские страны оказались вычеркнуты из списка стран «дальней дуги», становится непонятно, ради чего главе государства направляться туда для «налаживания торгово-экономических связей». Ведь, по мнению белорусских чиновников, эти связи уже налажены и продолжают активно развиваться. По всей видимости, ответ в данном случае очевиден — ничего из того, о чем так много и громко заявляют в последнее время в официальном Минске, на самом деле не работает. Можно вспомнить, сколько оптимистических заявлений было сделано после поездок белорусских официальных делегаций в Индонезию, Сингапур, Пакистан и другие страны из списка «дальней дуги». Однако, по большому счету, положение дел эти визиты и многочисленные «договора о сотрудничестве» так и не изменили. Главной проблемой в данном случае для Белоруссии является то, что подавляющее большинство стран из вышеозначенного списка не могут принести серьезной пользы внешней торговле республики в силу неразвитости собственных экономик.
Исходя из сложившейся ситуации, можно констатировать, что нынешние заявления белорусских чиновников о возможности резкого прорыва на иных, кроме традиционных, направлениях внешнеэкономической деятельности республики, выглядят несостоятельно. У Белоруссии на настоящий момент нет серьезных предложений для стран «дальней дуги», которые могли бы их заинтересовать, кроме калийных удобрений. Остальная продукция, например мясомолочная, которую хотели бы продавать белорусские чиновники на рынках той же Африки или Латинской Америки, не сможет внести существенный вклад в развитие экспорта Белоруссии не только по причине удаленности данных рынков, но и из-за невысокой конкурентоспособности белорусской продукции в данных регионах. В связи с этим, Россия и страны СНГ по-прежнему останутся главными покупателями белорусских товаров, по крайней мере, до того времени, пока не смогут полностью заменить их собственными аналогами.
Западная редакция «NOVOSTI-DNY.Ru»
Белоруссия: закат эпохи Лукашенко

24.03 «Лукашенко — русский человек, но его чиновники верят лишь в карту поляка»
19.03 Почему Минск потакает националистам и преследует сторонников Русского мира?
14.03 «8 сакавіка» и белорусский национализм: кого оскорбили «московские шнуры»?
09.03 Белорусские националисты и власть: хвост виляет собакой
08.03 Активист: Защита русского языка в Белоруссии задела националистов за живое
Все новости сюжета