СМИ

Россия не борется за право стать одним из полюсов «двуполярного мира». Не потянем: ими в обозримом будущем останутся США (Запад) и Китай. Планы России скромнее: стать осью между полюсами. Вообще-то, «полюс» по-древнегречески и означало «ось», «палку». Т. е. «полюса» (в современном значении слова) это две дырки, через которые на палку (настоящий полюс) насажен Земной шар, чтобы им вертеть. Потянем ли?
Идея заполучить роль «обезьяны над схваткой двух тигров» — цель любой стороны в любом конфликте, тем более в глобальном. Кроме сверхдержав, разумеется. Поэтому треть века назад эта роль была бы оскорбительной для СССР, зато ее прекрасно исполнял Китай. Не из-за нашей «глупости». По большому счету, роль «тигра» не выбирают: она диктуется экономическим и военным потенциалом страны, масштабом ее внешнеполитических задач, т. е. эта роль выбирает актера и от нее не отвертеться. Куда интереснее роль «обезьяны» (давайте лучше вернемся к термину «ось»?). Она не задана, сложна, допускает творчество и импровизацию. Главное условие — «ничего не делать». В смысле, ничего, что было бы похоже на сближение с одним из «полюсов».
Такой осью вполне могла стать и Индия. У нее нет непреодолимых противоречий ни с Китаем, ни с США. Отношения с Китаем портит даже не второстепенный, а третьестепенный вопрос взаимных территориальных претензий в Гималаях. Грубо говоря, обе стороны претендуют на несколько долин «по другую сторону хребта». Причем, Пекин предлагает признать сложившуюся границу «по хребту» и перевернуть эту неприятную страницу истории, но Нью-Дели это предложение отвергает. Еще комичнее (если не считать трех войн) причина 70-летней индо-пакистанской вражды. По условиям раздела Британской Индии княжества, в которых большинство населения индусы и князь индус, отходили к Индии, если же население и князь мусульмане — к Пакистану. Но тут обнаружились два особых случая — княжество Хайдарабад, где 90% населения составляли индусы, а князь был мусульманином, и Кашмир, где ситуация была зеркальной. В обоих княжествах вскоре вспыхнули «народные восстания». Хайдарабад достался Индии, потому что на то была воля народа (и княжество находилось в полном окружении Индии), а большая часть Кашмира досталась… тоже Индии, потому что князь обратился к ней за помощью и у Индии армия сильнее. Два народа, говорящих на одном языке разделила глубокая вражда. А самое главное, основы внешней политики Индии, несомненно, одной из мировых держав, определяются всего лишь пограничными спорами, как у какой-нибудь Эфиопии или Эритреи.
40 лет Индия ориентировалась на СССР, враждовавший с Китаем и Пакистаном (особенно в десятилетие Афганской войны). Соответственно, Пакистан был «главным стратегическим союзником США» в Южной Азии. Сегодня «главный стратегический союзник США» в регионе — Индия. Потому что для США Китай главный стратегический соперник, а для Индии… сосед, оккупирующий долину Аксай-Чин, по-уйгурски: «белое (или ледниковое) ущелье „Широкое“». Свято место пусто не бывает, и теперь военную технику Пакистану поставляет Россия. Два года назад прошли первые совместные учения «Дружба-2016». Судя по одной из тем переговоров главы МИД РФ Сергея Лаврова и его пакистанского коллеги Хаваджа Асифа 20 февраля («усиление антитеррористического потенциала Пакистана»), слова пресс-секретаря Госдепа Хизер Науэрт о якобы сорванных санкциями российских военных контрактах на $ 3 млрд к Пакистану не относятся. Забавная новость этого же дня: «Вашингтон заблокировал украинский проект создания ракеты-носителя для Турции, сообщает издание „Оборонно-промышленный курьер“ со ссылкой на источники в ОПК Украины». Выходит, Москва и Киев всё-таки «братья». По несчастью. Санкции или неудовольствие «старшего брата» — неважно.
Задача США — стратегическое окружение Китая. Но пока сам Китай «окружает окружающего» — Индию. Своими транспортно-энергетическими коридорами к Индийскому океану и аравийской нефти через Пакистан и Мьянму. Естественно, что в ситуации проблемного соседства инфраструктурные проекты такого масштаба требуют соответствующего военно-политического обеспечения. Мы столь подробно остановились на внешней политике Индии, чтобы показать, каких ловушек удалось избежать России в борьбе за роль «оси».
Конфликт Китая и США вышел на уровень, когда стороны уже указывают друг другу на «красные линии». Построенные Китаем в Южно-Китайском море (ЮКМ) острова по площади акватории территориальных вод уже соизмеримы с Крымом. По мнению соседей — «украдены у них». И никаких санкций мирового сообщества не последовало. Более того, Пекин трактует Конвенцию ООН по морскому праву 1982 года таким образом, что согласие прибрежной страны требуется для прохода чужих военных судов не только в ее территориальных водах (12 миль, 22 км), но и в исключительной экономической зоне (200 миль, 370 км). Что делает китайским почти всё ЮКМ. США не признают самого существования островов (их строительство в международных водах запрещено Конвенцией), по-прежнему считая их рифами и отмелями. Американские военные корабли регулярно проходят мимо них, но… по кромке территориальных вод. Что, тем не менее, вызывает решительные протесты Пекина. Напомним, в 1941 году война на Тихом океане началась из-за того, что одно государство блокировало другому транзит нефти через ЮКМ. Правда, тогда США мешали Японии.
Россия пограничные проблемы с Китаем решила. Кстати, «отдал острова на Амуре Китаю» не Владимир Путин. Договор о демаркации границы на реках Аргунь, Амур и Уссури по фарватеру (на несудоходных участках по тальвегу) был подписан в 1991 году первым и последним президентом СССР. К началу 2000-х нерешенной оставалась судьба только двух островов — Тарабаров и Большой Уссурийский — которые также лежат по китайскую сторону фарватера, но восточная часть последнего является фактически пригородом Хабаровска. Она осталась за Россией. Проблемами с остальными соседями от Эстонии до Японии можно пренебречь: они не носят геостратегического характера.
Других серьезных раздражителей в отношениях России с Китаем нет. Разговоры о «китайской угрозе Сибири» оставим не самым добросовестным экспертам. Вряд ли Китай когда-нибудь решит, что война с Россией, захват природных богатств Сибири и их эксплуатация будут стоить ему дешевле, чем их импорт. В Китае, если кто-то не в курсе, уже несколько десятилетий рыночная экономика. Все возможные трения в отношениях России и Китая перевешиваются одним фактором: путь из Китая в Европу через Россию — самый короткий и удобный. То же в перспективе относится и к Северному морскому пути в сравнении с маршрутом через Суэцкий канал. Сомневающимся предлагается пользоваться не картами (ни одна проекция не совершенна), а макетом Земли, т. е. глобусом. И вам все откроется.
Как бы странно это ни прозвучало, но на наш взгляд, нет непреодолимых проблем и в отношениях России с Западом. Недоразумения по формуле «косы и камня» возникают там и тогда, где существует неопределенность. В данном случае, в вопросе восточной границы «Европы». Устранение этой неопределенности, даже если граница России пройдет под Перемышлем, устранит и причины недоразумений. Как показал недавний опрос общественного мнения компании IFop, 65% жителей Франции, т. е. почти все природные французы (без марокканцев, сенегальцев, гаитян и прочих, а может быть и эти тоже) не считают Россию частью Европы. Для тех и других Европа это место, где можно среди бела дня безнаказанно мочиться на стену церкви и избить женщину, которая откажется прямо тут вступить в интимную связь. Вот и замечательно. Важно, что по разным причинам, но мнение о европейской принадлежности Украины также пошатнулось.
В конце концов, России смертельно опасно присоединяться к какому-либо из «полюсов» в качестве младшего партнера, не имеющего решающего голоса в принятии решений: в любом случае она будет непосредственно граничить с враждебным «полюсом». «Ось» — вынужденный выбор России. Сказанное вовсе не значит, что Россия должна отказаться от активной политики, быть «паинькой» для всех. Напротив, она должна проводить активную политику в собственных интересах и прямо демонстрирующую готовность отстаивать собственные интересы. Только в этом случае будет обсуждаться хорошая цена даже не за союзничество, а за нейтралитет. Не за «благожелательный», а за чистый и незамутненный нейтралитет. «Торговля нейтралитетом» — лучший выбор для России на многие десятилетия вперед.
Третий год эксперты гадают о целях российской операции в Сирии, оторванной от тылов, крайне опасной до сегодняшнего дня. Разумеется, Россия руководствовалась комплексом целей. Защита международного права и законно избранного правительства в том числе, конечно. Но явно не последнее место занимали цели, относящиеся к взаимоотношениям с Турцией, которая рассчитывала стать главным бенефициаром гражданской войны в Сирии. Россия создала Турции проблемы. А вместе с ними — поле (или поляну) для торга по другим аспектам взаимоотношений, в частности, по газотранспортным проектам.
Так, в январе Анкара одобрила прокладку второй нитки газопровода «Турецкий поток» в своей исключительной экономической зоне и территориальных водах и практически в тот же день начала операцию «Оливковая ветвь» в курдском кантоне Африн на северо-западе Сирии. Справедливости ради отметим, что до этого Россия в течение четырех месяцев вела переговоры с курдами, предлагая им пойти на переговоры с президентом страны Башаром Асадом и допустить сирийские правительственные войска хотя бы в некоторые свои районы. Но и сегодня караваны Отрядов народной самообороны (YPG) — марксистско-ленинских и троцкистских группировок курдов, вооруженных американским оружием, сплошным потоком идут из Манбиджа в Африн через территории, контролируемые сирийскими войсками, мимо российских постов. Теперь к ним присоединились и сирийские проправительственные ополченцы и иранско-афганские шиитские добровольцы. Напряженные, но плодотворные переговоры по сухопутному участку газопровода «Турецкий поток» продолжаются.
Говорят, новая соборная мечеть в Симферополе не просто достроена, но готова к открытию до последней отполированной плитки кафеля. Открытие между тем откладывается. Возможно, в ожидании высокого гостя 18 марта. Или двух высоких гостей. И даже если один из них прилетит из Анкары в Крым через Киев, значение этого события будет трудно переоценить.
И наконец, главное кроме нас самих действующее лицо в наших раскладах — США. Бог с ними, с санкциями. Как бы ни оправдывали их бесполезность тем, что санкции приносят результат «в долгую», на самом деле они приносят результат именно «в короткую», а «в долгую» разрушают страну, злоупотребляющую этим инструментом. Разрушают ее репутацию, как надежного и прогнозируемого партнера. Везде, где у бизнеса при прочих равных условиях появляется альтернатива в виде ведения дел без оглядки на политические капризы кредитора, он выберет кредитора аполитичного. Отношения же с политизированным партнером становятся, что называется, «токсичными», а однажды он перестает быть безальтернативным. И тогда обвал. В одном старом фильме лидер класса, девочка по прозвищу «Железная Кнопка» объявила бойкот девочке по прозвищу «Чучело». Потом еще одному ученику и еще. Система пошла вразнос. Железная Кнопка объявила бойкот всему классу, расплакалась и убежала.
Американская демократия прекрасна, а конгрессмены — истинные представители своего избирателя. Того самого, которого имел в виду Уинстон Черчилль, говоря о пятиминутном разговоре с ним как «лучшем аргументе против демократии». Представления о России у американского избирателя-интеллектуала формируются по сериалу «Карточный домик», у избирателя попроще — по «русскому акценту» мультяшных героев. А конгрессмен не воспитывает избирателя, он «выражает его волю». У президента США Дональда Трампа иная задача: разрушить «потенциальный союз» России и Китая (и замечательно, что он верит в возможность такого союза и боится его: в конце концов, сегодня обстоятельства действительно подталкивают Россию к чуть более теплым отношениям с Китаем).
В остальном Трамп — жесткий противник России. В Сирии США удалось буквально в последний момент вырвать «золотую акцию»: сколотить из курдов (основная ударная сила) и арабских племен Джазиры (присягавших попеременно Аль-Каиде*, ИГИЛ* и США) «Сирийские демократические силы» (СДС) и отхватить свой клин на востоке Сирии. Теперь они могут предлагать Дамаску переговоры об объединении страны на «демократической основе». Одновременно припугивают и Багдад, всё больше склоняющийся к союзу с Тегераном: можете остаться без курдских и суннитских территорий — «заготовки» для курдского и суннитского государства обкатываются в Сирии и они вполне могут объединиться с иракскими.
Политику же Трампа в Афганистане трудно назвать иначе, как циничной и подлой. 16-летняя военная кампания в этой стране провалилась. Как выразился один российский военный: «Они повторили все наши ошибки и добавили много своих». Вместо того чтобы попытаться найти формулу примирения Кабула с «Талибаном», организацией исламистской, но националистической, не имеющей планов внешней экспансии, Трамп начал новое совершенно бессмысленное наращивание военной группировки США. Бессмысленное, если не учитывать единственно возможное объяснение. Еще пару лет назад «Талибан» и афганская секция ИГИЛ истребляли друг друга. Сегодня между ними действует «соглашение о ненападении» и разделе сфер контроля. Осталось добиться их прочного союза и можно будет выводить контингент. Обеспечив многолетнюю головную боль России, Китаю, Пакистану, Ирану, Турции.
Резкая активизация отношений Вашингтона с новым руководством Узбекистана показывает, что планы США могут быть более глубокими и нестандартными: контингент может быть выведен совсем недалеко и условная линия противостояния пройдет не только по условному Днепру, но и где-то южнее Байконура. Значит, придется (появится повод) поработать над политико-географической определенностью и здесь. Некритично. Более того, внятная, жесткая, цельная форма без «полусоюзников» — одно из главных условий для страны, претендующей на блистательную роль «оси».
Альберт Акопян (Урумов)