СМИ

За что мы любили Америку? Например, за джинсы. Было время, за пару настоящих «ливайсов» выкладывали две инженерских зарплаты. Но джинсы в Штатах давно не шьют, и строчку из песни «Мне стали слишком малы твои тертые джинсы» теперь было бы логичнее адресовать стране Бангладеш. После того, как новая администрация Дональда Трампа учинила разгром USAID – агентства, продвигавшего во всем мире «прогрессивные» ценности мультигендерности, мультикультурности и инклюзивности, «зеленую» повестку и сопутствующие идеологические продукты, мир в целом вздохнул с облегчением. Во-первых, окончательно выяснилось, что с объективным прогрессом всё это никак не было связано, что, по сути, речь шла о подкупе местных элит и общественного мнения за счет госбюджета США. Во-вторых, по-настоящему увлечь мир этими ценностями так и не удалось, на США в последние годы смотрели с плохо скрываемым испанским стыдом, поскольку от державы, претендующей на глобальное лидерство, ожидали чего-то более интересного или хотя бы полезного. Поскольку в Вашингтоне решили больше не издеваться над здравым смыслом, стоит ожидать, что культурная политика США будет меняться, а обновленное USAID будет продвигать другие ценности. Просто не терпится увидеть, как это будет выглядеть. Мы же искренне хотим любить Америку, ведь любить приятнее, чем ненавидеть. Тем более что когда-то у нас ее действительно любили. За что, кстати, любили? Например, за джинсы. Было время, за пару настоящих «ливайсов» выкладывали две инженерских зарплаты. Но со второй половины 1990-х годов этот вид одежды в Штатах больше не шьют, и строчку из песни «Мне стали слишком малы твои тертые джинсы» теперь было бы логичнее адресовать стране Бангладеш. Что насчет других культовых атрибутов старой доброй Америки? Миф о небоскребах деконструировал (в буквальном смысле) Усама бен Ладен, большие роскошные автомобили тоже давно канули в прошлое вместе со всем тамошним автопромом. А Голливуд, столько десятилетий соблазнявший мир американской бытовой эстетикой, оказался, опять же в буквальном смысле, на пепелище: куда ему теперь идти после долгого расово-гендерного ига и блуждания в лабиринте бесконечных самоповторов? Впрочем, Америка что-то значила и для интеллектуалов. Недаром же во многих советских квартирах висела фотография Хемингуэя (который свою родную страну терпеть не мог). И недаром один российский писатель-иноагент назвал своего сына Шервудом в честь Шервуда Андерсона. Однако мне слабо верится, что великая американская литература вдохновляет Дональда Трампа, человека поп-культуры. Вот поп-арт, искусство оформления магазинных витрин – это ему подходит, тем более что это действительно своеобразный американский стиль. Как, впрочем, и комиксы; недавно политолог Павел Святенков довольно точно назвал Трампа «персонажем из комиксов». Говоря об оригинальном вкладе США в мировую культуру, нельзя не упомянуть джаз и рэп, но ведь это музыка черных, а в сегодняшнем Белом доме больше любят белых. Вот и Марко Рубио отказался ехать на саммит G20 в ЮАР; былой истерики вокруг BLM трамповская Америка, видимо, будет стесняться. При всех проблемах с культурным наследием США на этой основе можно построить что-то более-менее человеческое, не отпугивающее. Правда, прежнего вау-эффекта больше не будет и страной мечты США уже не стать. В том числе и по той причине, что всё вышеперечисленное, ныне ставшее милым ретро, когда-то было признаками превосходства Америки, ее способности нести в мир нечто новое, невиданное. Однако в современном мире техническое лидерство США находится под вопросом. Казалось бы, разве не в США был придуман айфон, разве Илон Маск с его Tesla и искусственным интеллектом – не американец? Но все мы знаем, что айфоны делаются в Китае, китайская BYD обогнала Tesla по производству электромобилей, а китайская нейросеть DeepSeek произвела более громкий мировой фурор, чем американская GPT. После этой беглой инвентаризации фирменного стиля звездно-полосатой державы, наверное, должен возникнуть вопрос: а мы-то с нашим культурным достоянием как выглядим на этом фоне? Мы-то чем можем заинтересовать мир, кроме пресловутого балета? Мне кажется, для России тоже настала пора инвентаризации. Было время, когда мы были «родиной слонов». Была и эпоха, когда нас пытались уверить во второсортности всего, что произросло на российской почве. Однако бесспорно, что русская культура старше и основательнее американской. Русский поэт Карион Истомин еще в конце XVII века описывал Америку как страну дикарей – и был недалек от истины. Но даже если отвлечься от архитектурного и иконописного наследия допетровской Руси, за которым стоит величественный духовный опыт православия, за последние три столетия развитие культуры в России было более насыщенным и разнообразным, чем в США. За нами – великая русская литература, удивительный случай европейского заимствования, из которого выросло совершенно своеобразное явление; помимо прочего, русская классика оказала и продолжает оказывать значительное влияние и на американских писателей. За нами – русский модерн, включая как неорусский стиль в архитектуре и предметах быта, так и «Мир искусства». Мне кажется, эта часть нашего наследия еще недостаточно раскручена в мире, да и недостаточно известна нашим гражданам. За нами – русский авангард, появление которого в стране, известной своим консерватизмом, само по себе было чудом. Наконец, за нами – сложный комплекс советской культуры, который только теперь, отойдя на приличное историческое расстояние, мы можем оценить во всей его полноте. Революционное искусство, опыт преобразования быта, пафос переустройства общества – за всем этим мир приходил и будет приходить к нам. Сам дух восстания против сильных мира сего – это наше, русское. Этот дух проявился и в победе над нацизмом, 80 лет которой мы отмечаем в этом году, и в сегодняшних событиях, связанных с СВО. Хотелось бы, конечно, прибавить к этой базе что-нибудь еще – например, вновь вырваться вперед в космосе или утереть нос конкурентам в области искусственного интеллекта, но и уже достигнутое нашими предками позволяет построить привлекательный образ страны. Нужно только четко понимать, чем мы богаты, и быть достойными этого наследия. Например, не застраивать наши города уродливыми зданиями после Шехтеля и не культивировать безвкусную попсу после Чайковского. А остальное, дай Бог, приложится.