СМИ

Космонавт Павел Виноградов: «Маск всю орбиту своими спутниками загадил, и теперь человечество ломает голову, что с этим мусором делать» На фото: ракета-носитель тяжелого класса «Ангара-А5» с разгонным блоком «Орион» и испытательной полезной нагрузкой во время старта с третьей попытки с космодрома Восточный Первый старт тяжелой ракеты «Ангара-А5» с космодрома Восточный наконец-то состоялся. Пуск откладывался дважды (9 и 10 апреля), но в итоге в 12.00 мск 11 апреля прошел идеально. Уже на будущий год этот космический тяжеловес, общей массой 773 тонны, должен прийти на смену «Протону». Необходимость заставляет: договор с Казахстаном о запуске «Протонов» с Байконура действует до 2025 года, и продлевать его Астана не хочет. Ракета «Ангара-А5» с разгонным блоком «Орион», который 11 апреля испытан впервые, может выводить на орбиту сразу несколько спутников или автоматических межпланетных аппаратов, а также модули для космических станций весом более 20 тонн. То есть полезная грузоподъемность нашей новой ракеты не меньше, чем у систем «Шаттл» и «Буран», которые до сих пор считались рекордсменами. «Орион» может маневрировать, расставляя упакованные на его борту спутники по разным орбитам — от 370 км, где находится низшая точка траектории МКС, — до геостационарной орбиты на высоте 35 786 км от экватора. Для сравнения, спутникам Илона Маска доступны только высоты от 550 до 1500 км. К этому успеху шли долго: «Ангара-А5» — первая российская ракета в том смысле, что она является не модификацией носителей, разработанных в СССР, а продуктом, который был и начат, и завершен Российской Федерацией. Космических программ за эти годы планировалось много, часть из них прекращены, другие только начинаются, а эта ракета — первая ласточка и первый проект, который успешно доведен до ума. Не менее важно, что испытание было тройным: помимо «Ангары А-5» (которая в другой комплектации, но уже трижды летала с космодрома Плесецк) и модуля «Орион», испытывался новый стартовый стол на космодроме Восточный. Как всегда, после большого успеха, хочется посмотреть: а на каком же месте в мире по развитию космической отрасли Россия находится теперь. На этот вопрос ответил руководитель Института космической политики Иван Моисеев. Иван Михайлович, почему так долго доводили до ума «Ангару-А5»? — Постановление о создании этой ракеты вышло в 1992 году. Если полагать, что теперь она полностью готова к тому, чтобы запустить серийное производство, то прошло 32 года. Причины долгостроя, в общем, понятны. С 1992 по 1998 год включительно — экономический кризис в России. Только в 1999-м началось какое-то относительно стабильное финансирование. Оно делилось между Минобороны и Российским космическим агентством. В общем, было много непонятного, пока не появился «Роскосмос» в нынешнем виде. Большинство проектов просто погибли, но «Ангару» удалось сохранить и допустить до летных испытаний. Перед этим еще построили фактически с нуля два новых космодрома со стартовым столом для такой ракеты. Проектирование и возведение этой космической инфраструктуры на земле — процесс гораздо более длительный, чем создание ракеты. «Ангара» фактически уже была готова, а стартовые столы только начинали строить. Коллеги из Казахстана ускорили процесс создания нашей новой ракеты тем, что отказались в будущем запускать «Протоны» с Байконура? — Я так думаю, что даже слишком ускорили. У нас осталось еще 10 произведенных «Протонов», и до конца года мы не успеем их все запустить. Придется либо каким-то образом договариваться, чтобы продлить соглашение об их пусках с Байконура, либо, наверно, расставлять оставшиеся ракеты по городам России в виде памятников наподобие «Востока» на ВДНХ. А почему Казахстан отказывается запускать «Протоны»? — Говорят, что они вредны для экологии. Конечно, по сравнению с «Ангарой-А5», «Протон» вредный. Но по сравнению со всем остальным, что запускается с Байконура — ничего особенного. Не всем хочется, чтобы Россия выводила в космос тяжелые и габаритные грузы из Казахстана. Но многие другие корабли мы пока будем запускать оттуда. Кто сегодня является лидером по освоению космоса? С учетом того, что китайцы, в отличие от нас, успешно садятся на Луну, а Илон Маск соорудил самую массовую спутниковую группировку и четырехместный космический корабль? — Обычно для сравнения берут не количество мест в корабле или число спутников, а число успешных запусков в космос за год. На первом месте по этому показателю США — они в прошлом году запустили больше, чем весь остальной мир вместе взятый — 110 ракет. Из них 14 запустило НАСА и 96 — Илон Маск. Весь мир, включая США, в 2023 году осуществил 212 запусков в космос. На втором месте Китай. У нас — в три разе меньше, чем у Китая — 19 запусков. По этому показателю мы третьи в мире, но с большим отставанием. Все остальные страны вместе взятые, включая Индию, в прошлом году отправили в космос меньше ракет, чем Россия. У нашего отставания есть одна из двух причин: либо мы действуем рациональнее, чем прочие, и не совершаем ненужных запусков, либо у нас что-то обстоит не лучшим образом. — Дело не в рациональности. К сожалению, существует одно неприятное обстоятельство. В то время, когда многие страны сделали большой рывок в космос, стали запускать множество аппаратов, которые приносят прибыль, мы снижаем число пусков, в том числе и коммерческих. И это началось не в последние два года, а более, чем десятилетие назад. Ежегодно снижается как финансирование, так и количество запусков. Это — тенденция: все ниже и ниже. СВО на эту тенденцию как-то влияет? — Информацию о финансировании оборонных программ я предоставить не могу, она является тайной. Но время от времени появляются сообщения о том, что в космос запущен тот или иной спутник, который будет использоваться в интересах проведения СВО. Но о военной сфере я могу сказать вот что. У нас период от начала проектирования до запуска спутника (в одном экземпляре или в серию — уже не так важно) составляет три года. Из этого следует, что запускаемые сейчас спутники Минобороны были заказаны еще до начала СВО. Поэтому масштаб влияния СВО на космическую отрасль мы сможем оценить ближе к следующей весне. А в открытой части финансирования все без перемен: опять сокращение на текущий год на несколько процентов. А за какое время делает свои спутники Маск? — У него всё то же самое, как у нас. От идеи до первого экземпляра — три года. А дальше можно делать сколько угодно аналогичных спутников достаточно быстро. Вот он уже больше 5 тысяч спутников наделал, а собирается довести группировку до 42 тысяч. Что касается ракет, то у него они тоже разрабатываются достаточно долго. Просто Маск может себе позволить, чтобы ракеты сгорали, взрывались или падали во время испытательных полётов. А мы так не делаем, мы откладываем старты, если есть сомнения. Летчик-космонавт Павел Виноградов высказал свое мнение о фантастической космической плодовитости Илона Маска: — У нас тоже был проект создания огромной группировки из мини-спутников, дополняющих друг друга. Возможно, именно у России Маск и позаимствовал эту идею: не упаковывать все оборудование в один корпус, а разложить на сотню автономных «шариков», связанных друг с другом. Почему от этой идеи отказались мы? — Потому что подумали об экологии космоса. Маск сейчас всю орбиту своими спутниками загадил, и теперь человечество ломает голову, что с этим мусором делать. Но ему все равно, он деньги зарабатывает вполне успешно, не думая больше не о чём. А вот пусть он выйдет в открытый космос и посмотрит своими глазами, сколько там дряни, — возмущается космонавт, который совершил 7 выходов в открытый космос и провел за пределами корабля суммарно 38 часов и 25 минут.