СМИ

Движение «Желтые жилеты» продолжает выводить на улицы французских городов десятки тысяч протестующих против политики Эммануэля Макрона. Французские граждане, несмотря на репрессии со стороны полиции, не собираются отказываться от своих требований.

«Желтые жилеты» неплохо организованы: существует у них и собственная служба безопасности. Одним из ее добровольцев является Сергей Мюнье, гражданин Пятой республики, бывший французский военнослужащий и экс-боец ополчения Донбасса.

В самом начале беседы с корреспондентом Федерального агентства новостей Сергей признался, что после службы в 1-м полку регулярной армии Франции и участия ополченцем в обороне Донбасса быть добровольцем в движении «Желтые жилеты» — дело куда более спокойное.

«Конечно, это не под обстрелами находиться, но степень ответственности примерно равна тому, что была в Донбассе, потому что все-таки здесь решается судьба нашей Франции», — признался Мюнье в интервью ФАН.

«Партии и профсоюзы нам не интересны»

— Сергей, каково главное требование «желтых жилетов»?

— Главное требование всех, от правых до левых, — чтобы каждый гражданин Франции имел право предложить провести референдум. И чтобы в него мог быть включен вопрос об отставке президента и правительства. Это требование является самой большой угрозой для режима Макрона, который, естественно, сейчас уходить не намерен.

— Кого в движении «Желтых жилетов» можно назвать лидерами?

— Никто ничего в «желтых жилетах» не возглавляет. Лидеров нет, и это принципиальный момент. И, собственно, единой идеологии тоже нет. У нас есть представители и ультралевых, и ультраправых организаций. Но никто не участвует в митингах и акциях протеста как член этих организаций, все выражают свое личное мнение на индивидуальном уровне.

Сама суть движения в том, что ни одна партия, ни одна организация, ни один профсоюз нам не интересен. Всех тех, кто пытается внедряться в ряды «желтых жилетов», мы отстраняем.

— Но в любом движении есть хотя бы модераторы. Есть ли такие у вас? Есть ли люди в движении, обладающие стратегическим видением ситуации?

— Я бы не выделял людей с таким видением ситуации. Но некоторые фигуры выделить можно. Например, у нас есть Эрик Друэ (Eric Drouet) — простой дальнобойщик, которого можно назвать родоначальником «желтых жилетов». Он — один из тех, кто предложил положить жилет на панель под лобовое стекло. Изначально это была лишь форма протеста, и никто не верил, что это перейдет в такие большие масштабы. И я не верил, что 17 ноября (начало акций «желтых жилетов» в Париже. — Прим. ФАН) получится что-то такое.

Сейчас мы не говорим о лидерах, потому что некоторые персонажи пытались воспользоваться движением, чтобы пиариться и афишировать себя, чтобы самим войти в политику. Сегодня власти Франции даже пытаются создать парламентскую группу «Желтых жилетов». Но лично я считаю такой подход неправильным для нас. Это будет означать, что мы стали частью системы, а некоторые деятели снова попытаются заработать на этом и продвинуть себя в политике.

— И все-таки, почему вы не идете на сотрудничество с организованными политическими структурами?

— Потому что профсоюзы и политические партии уже давно являются частью сложившейся политической системы, участвуют в «распилах бюджетов», а попросту говоря — воруют. И народ во Франции давно потерял к ним доверие.

Марин Ле Пен сидела очень тихо

— Почему не получилось сотрудничества и союза с Марин Ле Пен?

— Марин Ле Пен сейчас находится примерно в такой же позиции, в какой она находилась примерно в 2014 году, когда было голосование за легализацию однополых браков. Тогда она вообще не афишировала себя, потому что в ее партии есть гей-лобби, выступавшее за принятие того закона. Именно поэтому Ле Пен просидела очень тихо и вообще не показывалась.

То же самое происходит и сейчас. С самого начала представители «Национального фронта» и его симпатизанты, участвующие в «желтых жилетах», очень хотели, чтобы Марин Ле Пен показалась вместе с ними на улице, но именно она это отвергает. Более того, могу сказать, что в некоторых декларациях «Национального фронта» содержатся обвинения нас в антисемитизме и национализме! То есть, в этом случае «Национальный фронт» позиционирует себя вместе с правительством Макрона.

— Даже так?

— Да. Опять же, это не значит, что среди «желтых жилетов» есть антисемиты и националисты. Ни антисемитизм, ни национализм не присущи нашему движению. Так что это все фальсификация и правительственная пропаганда. Увы, «Национальный фронт» занимается такой же пропагандой.

Кроме того, скоро у нас будут выборы в Европарламент, и «Национальный фронт» желает в них поучаствовать и получить голоса «желтых жилетов».

— То есть вас, в теории, хотят использовать?

— Почему же в теории? Это пытаются сделать на практике, тот же «Национальный фронт». Поэтому я и говорю, что «желтые жилеты» не принимают никого.

— Вы говорите о первой цели — референдуме по отставке Макрона и правительства. Если добьетесь ее, что дальше?

— Есть много вопросов, которые требуют решения. Один из них связан с однополыми браками. На самом деле, реальные цифры тех, кто «за» и кто «против» этого, сейчас неизвестны. Но закон о легализации протащили, несмотря на то, что как минимум несколько миллионов человек во Франции протестовали против. И уже тогда пошли полицейские репрессии против протестующих.

Так что мы считаем, что одним из первых пунктов, по которому должен быть проведен референдум, это отмена однополых браков. Потому что нация начинается с семьи, а мы являемся французской нацией.

«Макрона — выгнать и наказать!»

— Но однополыми браками дело не ограничивается?

— Еще один пункт — разобраться с массовой иммиграцией. Президент Макрон недавно в Марракеше подписал договоры, которые распределяют ответственность за процесс массовой миграции в Европе. Эти соглашения в большинстве своем «желтые жилеты» хотят отменить. Это что касается, скажем так, сохранения наших культурных ценностей.

— На плакатах и транспарантах «желтых жилетов» можно увидеть лозунги борьбы с коррупцией.

— Борьба с коррупцией и реальное правосудие над нашими финансовыми элитами — одна из главных задач. У нас уже давно выходят законы, по которым богатые депутаты и политики, которые как-то «засветились» в отмывании денег, могут избежать ответственности. Например, во время президентства Франсуа Олланда министр финансов Жером Каюзак попался на счетах в Швейцарии. Но после этого был принят закон, по которому политики не преследуются за деяния прошлых лет, например если прошло десять лет.

В целом, «желтые жилеты» считают, что в Европейском союзе руководит финансово-банковская мафия. И представители власти в европейских государствах точно так же принадлежат к этой мафии, как и у нас Макрон, работавший в банке Ротшильдов. Люди хотят избавиться от них и распределять средства более эгалитарно. И, естественно, наказать всех виновных в воровстве.

— В отношении конкретно Макрона, согласно вашему первому требованию, — однозначно отставка?

— Отставка и наказание. Учитывая все то, что произошло на митингах, включая полицейские репрессии, которые уже стоили жизни как минимум десяти человекам, не считая изуродованных и покалеченных, Макрона и Ко нужно судить не только за воровство, но и за покушение на собственный народ.

— Мы видим по кадрам хроники, что речь идет о применении полицией слезоточивого газа, резиновых пуль, водометов…

— Они применяют все это без зазрения совести.

Радикализм по-украински — не метод

— Как вы реально оцениваете свои силы и перспективы победы? Особенно если учесть, что на одну из последних акций, «Миллион на улице», столько протестующих не вышло…

— Во-первых, сначала на улицы у нас действительно вышел миллион человек. Это не утопия, а реальность. Потом количество протестующих спало, но сейчас, с началом 2019 года, число протестующих повышается с каждой неделей. Так что все еще впереди.

Французы, конечно, не так быстро, как в Донбассе, но пойдут брать штурмом администрацию. Им для этого нужно больше времени, но я уверен, что они готовы выходить на митинги — несмотря на все репрессии и законы, которые готовит против них правительство.

— Вы готовы к тому, что вас будут забирать и сажать?

— Это уже делается. Сказать точное число тех, кого похватали на улицах, я не могу — просто не обладаю такой информацией. Но не так давно речь шла о том, что задержанных уже свыше четырех тысяч человек.

Например, если у тебя при себе найдут противогаз, то только из-за этого факта тебя могут наказать за хулиганство. То есть, противогаз есть — значит ты хулиган и обязательно пришел бить, ломать и нападать на полицейских. И ты будешь в этом обвинен. Вот до такого доходит.

— Готовы ли «желтые жилеты» к более решительным действиям? Или все ограничится митингами и, скажем, «итальянской забастовкой»?

— Вопрос непростой. Думаю, что если у нас появятся какие-то радикальные группы, аналогичные «Правому сектору»1 (экстремистская организация, запрещенная в РФ. — Прим. ФАН), то само движение «желтых жилетов» в скором времени просто перестанет существовать, перестанет быть народным.

Я считаю, что народ не надо никуда направлять или на что-то провоцировать. В данный момент все происходит хаотично, но так и должно происходить. У нас сейчас нет другого выбора. Повторюсь, если сейчас предпринимать радикальные шаги, то движение перестанет существовать.

Провокаторы орудуют стадом

— В одном из постов в Facebook вы сказали, что одну из главных своих задач видите в выявлении провокаторов из числа леваков. Поясните, о чем и о ком идет речь.

— В прошлые выходные на наших мероприятиях появились люди из группы «Антифа». Хочу сразу оговориться, что «Антифа» тут — это не антифашисты, в русском понимании. У нас во Франции, если ты говоришь, что ты патриот и выступаешь за традиционные ценности, то уже автоматически считаешься фашистом. Отсюда и «Антифа», которая, собственно, борется против патриотов. И эти «Антифа» в основном выступают вместе с ЛГБТ, Femen, со всеми соросовскими организациями, наподобие того же «Правого сектора» на «Евромайдане».

— Как действуют провокаторы?

— Они пытаются внедриться в марш и начинают бить, ломать, крушить, нападать на людей. Они имеют информацию о нас, об участниках протестов «Желтых жилетов», и пытаются нападать на наших людей, в основном исподтишка.

Поэтому наша задача, как службы безопасности, — выгонять провокаторов-громил из марша. Иногда в этом плане даже приходится сотрудничать с полицейскими.

— Многих «засланных казачков» уже выгнали?

— Например, только на одном прошлом митинге мы выявили группу из сорока человек из «Антифа». Как правило, они орудуют такими большими группами, потому что сами по себе — люди не очень отважные.

— Действуют маленьким стадом?

— Да, и поэтому они опасны.

— Как к «желтым жилетам» относятся выходцы из государств Магриба, других африканских и азиатских стран?

— Очень многие мигранты сидят на пособиях. И если мы наведем порядок в стране, они потеряют эти пособия. Естественно, участие в «желтых жилетах» — не в их интересах. Некоторые из групп мигрантов играют ту же роль, что и «Антифа» — им лишь бы грабить и ломать. Они и так уже привыкли грабить, и для этого специально внедряются в митинги, чтобы воровать и разносить магазины.

Несмотря на это, в рядах «желтых жилетов» есть люди даже из таких кварталов, где, как говорится, «нет закона». Это выходцы из Северной Африки, черной Африки и другие, которые работают и живут как нормальные люди и считают себя французами. Они участвуют в протестах вместе с нами.

Вот почему мы говорим, что «желтые жилеты» — это вся Франция.

1 Организация запрещена на территории РФ.