СМИ

Россия и Евросоюз все чаще поднимают вопрос о том, чтобы перейти в расчеты на евро — особенно в том, что касается торговлей энергоносителями. Москве и Брюсселю нужна страховка на случай недружественных действий Соединенных Штатов. Если эта идея в итоге будет претворена в жизнь, сможет ли она всерьез угрожать монополии доллара? О переговорах с Россией по расширению использования евро в сделках по энергоносителям несколько дней назад сообщил замглавы Еврокомиссии Марош Шефчович, курирующий в этом органе Евросоюза вопросы энергетики. С российской стороны, по утверждению Шефчовича, ключевым переговорщиком выступает первый вице-премьер и министр финансов Антон Силуанов. Как сообщили РИА «Новости» со ссылкой на Силуанова, стороны уже договорились сформировать рабочую группу, которая займется выработкой практических шагов по переходу на расчеты в рублях и евро. Для Евросоюза такое решение хорошо укладывается в концепцию «дорожной карты» по уходу от доллара в торговых расчетах и финансовой сфере, которую Еврокомиссия представила в прошлом декабре. Основной акцент в этом документе был сделан именно на уходе от доллара в энергетическом секторе, прежде всего в нефти (сделки по природному газу частично уже заключаются в евро и британских фунтах). Прощупывание почвы для расширения объема сделок с российскими энергоносителями в евро идет уже давно. Прошлой осенью агентство Reuters со ссылкой на собственные источники сообщало, что российские нефтяники рассматривают такое решение в качестве возможности снизить риски новых американских санкций. В числе компаний, уведомивших своих покупателей о переходе на расчеты в евро, источники Reuters называли «Сургутнефтегаз» и «Газпром нефть». Для российских энергокомпаний использовать евро в расчетах с Евросоюзом – это, с одной стороны, приемлемый вариант, поскольку евро вполне ликвидная и востребованная российским бизнесом валюта, отмечает ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков. Другой вопрос, насколько быстро это реально внедрить, потому что в любом случае потребуется вносить дополнения к каждому контракту на поставки нефти и газа. «В основном, насколько мне известно, суммы в этих контрактах номинированы в долларах, поэтому потребуется вести переговоры не только на межгосударственном уровне, но и на уровне компаний, –говорит Юшков. – С российской стороны прежде всего это «Газпром», а вот с НОВАТЭКом и его проектом «Ямал СПГ» ситуация выглядит сложнее – пока СПГ дойдет до Европы, он может несколько раз сменить трейдеров. Такие же затруднения могут возникнуть и с нефтью, поскольку не все отгрузки с танкеров передаются в собственность потребителей. Например, по прибытию в порт Роттердама часть танкеров выкупается при загрузке в российских портах, и не вполне понятно, в какой момент будут происходить сделки в евро – еще в России или уже в Европе. Но если компаниям это будет нужно, они и сами смогут договориться». С российской стороны смысл инициативы понятен: расчеты в евро рассматриваются как превентивный механизм обхода американских санкций. «Возможно, российское правительство предполагает, к чему может в конечном итоге привести санкционное давление, и сейчас пытается подстелить соломку, – продолжает аналитик. – Европейцы же, со своей стороны, тоже становятся заложниками американской санкционной политики – это хорошо видно по развитию «Северного потока-2». И один из очевидных рычагов давления на подобные проекты – это запрет на транзакции в долларах. Поэтому при переходе на расчеты в евро американцам будут не так очевидны все сделки, как сейчас, когда их суммы номинированы в долларах. Идея Трампа «сделаем Америку снова великой» не подразумевает, что Европа тоже снова станет великой, а, скорее, имеет в виду «за счет европейцев». И европейцы это прекрасно видят. В России же есть понимание, что чем дольше сохраняются американские санкции, тем ниже вероятность их отмены, поэтому доллар становится фактором риска». Однако стоит вспомнить, что у Евросоюза не так давно уже была не слишком удачная попытка перейти на евро в расчете за энергоносители с Ираном. Когда об этих планах стало впервые известно в мае прошлого года, много говорилось о том, что такое решение может стать принципиальным ударом по гегемонии доллара в международных расчетах. Но спустя несколько месяцев выяснилось, что в деталях перехода на евро присутствует множество «но». В частности, как сообщала Financial Times, к началу действия санкций не удалось подготовить юридическое обоснование перехода на расчеты в евро. Страны Евросоюза боятся ответных мер со стороны Вашингтона. Рано хоронить доллар Переход на евро в расчетах за энергоносители с ЕС – это в первую очередь управление валютными рисками со стороны европейских компаний либо элемент валютной политики со стороны самого Евросоюза, считает независимый аналитик нефтегазового рынка Александр Полыгалов. По его мнению, покупать российские энергоносители за доллары и затем обменивать часть этих долларов на евро для оплаты труда, выплаты налогов и т. д. сейчас в определённых условиях действительно может быть выгодно как компаниям из Европы, покупающим российские нефть и газ (с точки зрения управления валютными рисками), так и самим европейским странам. «Отправная точка этих изменений лежит, скорее, в области макроэкономической политики ЕС. Потому и был поставлен вопрос о переходе на евро в расчётах с Россией за топливо. Если этого хотят обе стороны сделки – то почему бы и нет? В этом нет ничего нереалистичного», – отмечает эксперт. Однако, убежден Полыгалов, не стоит переоценивать геополитическую составляющую подобного решения. Аналитик приводит два аргумента. Во-первых, это текущая доля России в мировом экспорте – порядка 3%, из которых на экспорт в ЕС приходится порядка 40-45%, то есть примерно 1,2-1,35% от общемирового экспорта. Если учесть, что из них на энергоносители приходится порядка 70%, то теоретически с доллара на евро может быть переведено от 0,8% до 1% общемирового экспорта. При этом доллар «весит» более 42% в мировой торговле и более 62% в мировых резервах, а на евро, соответственно, приходится менее 37% в мировой торговле и чуть больше 20% в мировых резервах. Поэтому, подсчитал Полыгалов, гипотетический перевод всего российского нефтегазоугольного экспорта в ЕС сдвинет соотношение между долларом и евро на 0,8-1% от доллара к евро, то есть у доллара будет не 42% в мировой торговле, а 41% – разница совершенно не принципиальная. Второй момент связан с сутью процессов в мировой экономике. Сначала, напоминает эксперт, та или иная страна достигает производственных, а исходя из этого, и торговых преимуществ по отношению к другим странам, и уже потом начинает конвертировать эти преимущества в дополнительную для себя выгоду, так сказать, институционального характера. Важнейшим примером этого и является то, что в качестве резервной валюты торговли начинает выступать валюта этой страны-лидера. «В этом смысле доллар перестанет доминировать в качестве валюты торговли тогда, когда сами США утратят свои производственные и торговые преимущества. А не наоборот, как думают многие псевдогеополитические эксперты. Иными словами, тот факт, что часть мировой торговли, те самые 0,8-1%, перемещаются из долларовой зоны в зону евро, не служит причиной потери США своего экономического лидерства – это является, скорее, наоборот, неким индикатором идущих в мировой экономике объективных процессов», – говорит Полыгалов. Россия же, по мнению эксперта, пока всех этих процессах, к сожалению, выступает не субъектом действий, а объектом приложения усилий других игроков: решение о переводе экспорта энергоносителей на евро – это в первую очередь решение самих европейцев, а не наше решение. При этом Россия часть торговых операций со странами ЕС уже осуществляет в евро. По данным таможенной статистики за 2018 год, порядка 34% российского экспорта со странами ЕС осуществляется в евро, порядка 54% – в долларах, а порядка 8% – в рублях. В целом по всем странам на доллар США приходится более 67% российского экспорта, хотя со странами СНГ, наоборот, 63% приходится на экспорт в рублях, а со странами ЕАЭС этот показатель достигает 70%. «Иными словами, Россия постепенно отстраивает рублёвую валютную зону и правильно делает – однако потенциал этой зоны объективно ограничен теми самыми 3% мирового экспорта. А в реальности, скорее, даже меньшей величиной, а именно 0,36% от мирового экспорта, приходящихся на экспорт России в СНГ, либо 0,24% от мирового экспорта, приходящихся на экспорт России в страны ЕАЭС. Вот это, объективно говоря, и есть на сегодня потенциал рублёвой зоны. Да и то за эти цифры нам придётся бороться и с евро, и с долларом, а в будущем и с юанем», – резюмирует Полыгалов. К подобной точке зрения близок и Игорь Юшков. Цена всех энергоносителей (особенно нефти) по-прежнему выражается в долларах, а если в контракте указано евро, то конвертация идет через доллар. Поэтому пока, делает вывод эксперт, полностью отказаться от доллара невозможно, он оказывает колоссальное влияние на стоимость нефти и газа. Николай Проценко, ВЗГЛЯД Обязательно подписывайтесь на наши каналы, чтобы всегда быть в курсе самых интересных новостей News-Front|Яндекс Дзен и Телеграм-канал FRONTовые заметки