СМИ

22 июня — годовщина начала Великой Отечественной войны. День, Славы и Памяти. Сегодня с благодарностью вспоминают тех, кто ценой жизни, дал нам возможность жить свободными и говорить на родном языке. Но почему нам навязывают именно «скорбь»? Чем день 22 июня так насолил «евро-ориентированным» и бандеровцам?

В одиночку против Европы

В своё время Валентин Пикуль с неподражаемым пафосом «обличал недальновидную политику Сталина» в своей книге «Барбаросса». С откровенной ненавистью к советскому руководству Пикуль писал, что-де СССР вступил в войну с Германией , не имея союзников в Европе:

Оставим такое заявление на совести «пеисателя руками». Умные люди вспомнят, что суммарная помощь Монголии Советскому Союзу во время Великой Отечественной войны (это потом, терпевшие поражение за поражением до 1944 года еврогейцы и неспособные даже с атомной бомбой победить армию Японии без СССР американцы назовут её постфактум «Второй Мировой») превысила объём помощи по ленд-лизу. Причём — без задержек и препон. Так что г-н Пикуль (не путать с «господином») случайно сказал правду — союзником Монголия оказалась замечательным.

Но дело не в этом. 22 июня 1941 года Советский Союз вступил в войну не с гитлеровской Германией. Нет. Он вступил в борьбу с Третьим Рейхом, в состав которого, а также -в число его союзников, сателлитов и марионеточных правительств на тот момент входило свыше 80% государств Западной и Центральной Европы.

Да, сегодня как-то «не принято» вспоминать, что Третий Рейх по своему составу и структуре до неприличия напоминает ЕС. И та же Германия — «хедлайнер». И задачи — те же. Потому-то и стараются «историки» из США и Западной Европы стереть СССР из истории Великой Отечественной Войны, а России навязать безлико-чуждое «Вторая Мировая» (забыть, что т. н. «I Мировая» в России называлась «Великой войной», нас уже заставили): а ну как кто-то решит посмотреть, против кого на самом деле пришлось выстоять Советскому Союзу! А ну как до кого-то в Европе вдруг дойдёт, что высадка в Нормандии 1944 года («Оверлорд»), когда 1, 480 тысячам  «союзников» противостояли 380 тысяч гитлеровцев из числа «ограниченно годных к военной службе», не идёт ни в какое сравнение с одновременно проходившей операцией «Багратион»,  когда 1, 670 тысяч бойцов Красной Армии ломали оборону 1 200 тысяч наиболее боеспособных солдат и офицеров гитлеровской Германии. Ведь потом могут начаться крайне неудобные вопросы…

Да и «открытие», что заводы Европы исправно работали на гитлеровских оккупантов, без малейших следов саботажа (в той же Чехии знаменитая оружейная компания Zbrojovka Brno на которой во время оккупации работали совершенно свободные местные жители , исправно поставляла гитлеровцам стрелковое оружие… пока чехи не оказались в числе «несчастных покорённых гитлером», освобождённых Красной армией) — тоже как-то не комильфо. Так недалеко до мыслей о том, что кого-то не того американские хозяева называют «исключительной нацией». Да и на кого-то не того само название себя «исключительной нацией» смахивает. Не отрастил ли белоголовый орлан-падальщик с американского герба под клювом характерные усики?

В общем, честного признания того, что Европа была освобождена Красной Армией мы никогда не дождёмся. Кому хочется признавать свою трусость и исторически-подчинённое состояние?

Но есть и те, у кого ненависть к 22 июня имеет и более глубокие корни…

Когда они трусили шавками, «энкавэдисты» приняли бой

Особую ненависть к 22 июня и Красной Армии питают те, кому пришлось во время Великой Отечественной войны и впоследствии сталкиваться с органами государственной безопасности: власовцы, бандеровцы и их потомки. Почему? Ответ очень прост. Первыми 22 июня удар гитлеровской армады приняли пограничные войска. Точнее — Пограничные войска НКВД СССР.

Потом, когда в военные действия включатся бойцы остальной Красной Армии, ненависть предателей «заслужит» весь советский народ целиком. Но 22 июня, когда гитлеровская Германия без объявления войны (извините, разрыв дипломатических отношений за пять часов до вторжения — НЕ объявление войны, что бы там ни верещали всякие сванидзевые) нападает на СССР, основная «вина» за то, что «не пьём баварское» лежала на советских пограничниках. Именно они сразу осадили воинственный пыл нацистской армии и по-шакальи следующих за хищников коллаборационистов — ОУН [террористическая организация, запрещённая на территории РФ — прим. авт.], «казачьи войска СС» Шкуро и Краснова и прочие манкурты, выступающие против своего народа.

А пограничники 22 июня 1941 года изначально были в меньшинстве. Немного цифр. Общая численность составляла 87459 человек, из которых 80% личного состава находились непосредственно на госгранице, на советско-германской границе — 40963 человек. Из 1747 погранзастав, охранявших государственную границу Советского Союза, 715 застав были на западной границе страны. Штатная численность бойцов на погранзаставе в июне 1941 года составляла от 42 до 64 человек.

Из 715 застав 485 приняли бой 22 июня. Остальные — не позже чем через неделю. Не сдалась ни одна.  Обороняли порученные им участки: до одних суток – 257 застав, свыше одних суток – 20, более двух суток – 16, свыше трёх суток – 20, более четырёх и пяти суток – 43, от семи до девяти суток – 4, свыше одиннадцати суток – 51, свыше 12 суток – 55, свыше 15 суток – 51 застава. До двух месяцев сражалось 45 застав. Напомним, что  это были те самые «энкавэдисты», одно упоминание которых вызывает зубовный скрежет и непроизвольные выделения биологических жидкостей как у бандеровцев, так и у прочих «любителей баварского» и «людей с прекрасными лицами».

В этом — причина ненависти: в отличие от профессиональных предателей, пограничники-«энкавэдисты» сражались «лоб в лоб»,  в полном окружении, без связи. Они не нападали сворой в несколько сотен человек на сельсоветы или отряды в десяток-другой бойцов. Не прятались трусливо в схронах месяцами. Нет. Они дрались с превосходящими силами противника, в 30-50 раз превышающими их численность. А на направлениях главного удара, численность гитлеровцев достигала и 600 кратного превосходства. И это — не учитывая, что против пограничников применялись танки, артиллерия, бомбардировки с воздуха. А они сражались. И даже иногда добивались такого успеха, что атакующие их вынуждены были признавать: в этом бою они проиграли. И просить подкрепления.

И сейчас бандеровцы вынуждены сравнивать себя и их, своих предков и — тех парней в зелёных фуражках. И сравнение мягко говоря — не в пользу «свшдомо-освiченных».

А потом сопротивление пограничников-«энкавэдистов» было всё-таки сломлено ценой немалых усилий со стороны вермахта. Но к этому моменту Великая Отечественная война окончательно стала Народной и Священной. На борьбу с нацистами поднялись все народы СССР. Вне зависимости от национальности, пола, возраста, профессии и политических убеждений. Да так, что первые панические письма о неверии в победу, написанные немецкими солдатами и офицерами домой с Восточного Фронта, зафиксированы гестапо ещё в… сентябре 1941 года! И это стало ещё одной причиной для ненависти со стороны предателей.

Опять «не тот народ»

Не тот народ живёт на постсоветском пространстве! Ну вот не тот! Как ни стараются бандеровцы и их потомки, власовцы, «историки-новопрочтенцы» и прочие «любители баварского» и «люди с прекрасными лицами» втолковать, что 9 мая надо не праздновать День Победы, а скорбеть (причём — по всем, включая гитлеровцев), а — не выходит. Скорбь люди оставляют именно на 22 июня. Сегодня принято вспоминать погибших, умерших от голода и ран, не выдержавших непосильного труда. Обо всех, чьими силами создавалась Великая победа в самой страшной войне в истории (хотелось бы верить, что она таковой и останется).

Но… не все. так на бандеровской Украине 22 июня отмечают День Скорби и Памяти. Вроде бы — всё в порядке. Вот только «скорбь»на Украине отчего-то достаётся на ветеранам Красной Армии, а недобитым боевикам ОУН, абверовского батальона «Нахтигаль» (того самого, которым командовал гауптман, а позже — гауптштурмфюрер СС Роман Шухевич). И вообще, 22 июня на Украине не чинясь прямо называют: «день начала войны двух людоедских империй».

Это объяснимо. Потому что если всё-таки оставить 22 июня Днём Скорби и Памяти, то придётся вспоминать. Например — вспоминать, что «борцы за вiльну Украiну» в 1941 году носили стильную серую форму от Hugo Boss со свастикой и, надевая её, присягали (а иначе и не было бы их в рядах «Нахтигаля», «Роланда», а впоследствие и «Галичины») словами:

…Я приношу перед Богом эту священную присягу в том, что я буду беспрекословно повиноваться верховному главнокомандующему вермахта, вождю немецкого государства и народа Адольфу Гитлеру и буду готов как храбрый солдат в любое время положить свою жизнь за принесенную мною присягу. …

Кому присягу приносили Шухевич, Лебедь, Ярый и прочие? Адольфу Гитлеру. Украина? Какая Украина? Вы о чём вообще?

Конечно, об этом украинским националистам вспоминать «неудобно». Поэтому проще, как Директор Украинского института национальной памяти Владимир Вятрович, заявить:

«…Отмечание 22 июня на государственном уровне — атавизм совка, который продлевает жизнь мифа о «Великой отечественной»…»

А ещё — предупредить, что Российская Федерация собирается захватывать Украину. Танками 50-летнего возраста.

Откуда всё это? Да оттуда же, откуда ненависть российских либерало-демократов. Это ненависть слуги побеждённого к его победителям. Тем более, когда побеждённого никак не удаётся представить в роли «благородного героя». Безусловно, «историю пишут победители», но в современных условиях и иностранные союзники и спонсоры гитлеровской Германии уже не пытаются «обелять» своё детище. Нет, они предпочитают просто «забыть» его настоящего победителя, приписав себе всю славу «воинов добра», и откреститься от его наследия, которое такие страны, как, например, США и Израиль уже много лет внедряют в своей внутренней и внешней политике.

Что же остаётся нам? Только помнить хлёсткие и горькие слова классика:

«…Не радуйтесь поражению зверя, люди. Ибо из вашей среды поднялся и вышел ублюдок, а сука, его породившая, опять беременна. …» Бертольд Брехт.

Сведеборг К. С.