СМИ

В четверг, 13 июня, в Оманском заливе были атакованы два нефтяных танкера.

Танкер Kokuka Courageous, зафрахтованный японской компанией Kokuka Sangyo, шёл под флагом Панамы. Над танкером Front Altair развевался ярко-синий флаг Маршалловых островов с белой звездой, но сам танкер и его груз принадлежали норвежской компании Frontline Management.

Front Altair шёл из ОАЭ на Тайвань, Kokuka — из Саудовской Аравии в Сингапур. Kokuka перевозил груз метанола, принадлежащий японской компании Mitsubishi Gas Chemical. Altair, зафрахтованный тайваньской компанией CPC Corporation, был загружен лигроином (так называемым тяжёлым бензином).

В 6:12 утра по местному времени региональный штаб ВМС США получил сигнал бедствия с норвежского корабля. Спустя 48 минут, в 7:00, был получен второй сигнал — с японского танкера. Командование 5-го флота США (дислоцированного в западной части Индийского океана и опекающего Персидский залив) послало на помощь танкерам ракетный эсминец USS Bainbridge, на котором и был эвакуирован экипаж Kokuka. Немного позже к японскому танкеру подошёл ещё один военный корабль ВМФ США — USS Mason.

Удивительно, но никто до сих пор точно не знает, что же случилось в водах Оманского залива утром в четверг. Первая версия, радостно подхваченная англоязычными СМИ, возлагала ответственность на некую «торпедную атаку». Но уже довольно скоро выяснилось, что в обоих случаях танкеры получили повреждения не подводной, а надводной части. Тогда вместо «торпед» появились «мины», а Центральное командование Вооружённых сил США опубликовало видео, на котором какие-то люди (предположительно, военнослужащие Корпуса стражей Исламской революции, КСИР) снимают что-то (предположительно, магнитную мину) с корпуса танкера (предположительно, Kokuka). Качество записи таково, что оно вполне может быть и постановкой, и компиляцией произвольно настриженных кадров. Но для официального Вашингтона и такое «доказательство» сгодилось.

«Правительство Соединённых Штатов считает, что Исламская Республика Иран ответственна за сегодняшние нападения на два танкера в Оманском заливе», — заявил госсекретарь США Майк Помпео.

«Эта оценка, — добавил он, — основана на разведданных, использованном оружии, уровне квалификации, необходимом для выполнения операции, а также на недавних аналогичных иранских нападениях на морские суда и на том факте, что нет действующих в этом регионе группировок, обладающих такими ресурсами и способных проводить операции со столь высокой степенью сложности».

Под «недавними нападениями» имелись в виду загадочные взрывы, прогремевшие в Объединённых Арабских Эмиратах 12 мая этого года. Тогда пострадали четыре танкера (один местный, из ОАЭ, два саудовских и, как ни странно, ещё один норвежский), стоявшие в порту Эль-Фуджейры. В диверсии, разумеется, сразу же обвинили Иран, а иранские СМИ распространили информацию, что во время инцидента над портом были замечены американские и французские военные беспилотники. Никаких доказательств ни одна, ни другая сторона не представила, и до войны, которую уже начали предсказывать некоторые склонные к панике СМИ, дело не дошло.

По тому же сценарию разворачивались события и в этот раз. Только сейчас американцы озаботились тем, чтобы предъявить «доказательства» — то самое размытое видео.

Доказательство уровня «пробирки с сибирской язвой», которой Колин Пауэлл потрясал в ООН, аргументируя необходимость вторжения в Ирак. Однако этого оказалось достаточно, чтобы американские неоконсерваторы, как и в благословенные для них времена Буша-младшего, захлопали ястребиными крыльями, призывая к войне с Ираном.

В либеральной The New York Times появилась колонка политического аналитика Берта Стивенса (при Буше-младшем работавшего несколько лет в Израиле главным редактором Jerusalem Post) под простым, но звучным названием «Пираты Тегерана». Стивенс напомнил своим читателям, как в апреле 1988 года американский фрегат USS Samuel B. Roberts подорвался на старой иранской мине (во время ирано-иракской войны Тегеран щедро минировал судоходные маршруты и узловые коммуникации в Оманском и Персидском заливах). Тогда пострадало десять членов экипажа и корабль едва не затонул.

«Четыре дня спустя, — хвастливо пишет Стивенс, — ВМС США уничтожили половину иранского флота за считаные часы. После этого Иран много лет не покушался на корабли американских ВМС или международные перевозки. Теперь это изменилось. Пиратский режим Ирана вновь вернулся к своим пиратским методам».

Насчёт уничтожения «половины иранского флота» Стивенс сильно преувеличивает: в ходе операции «Богомол» (которая, впрочем, действительно считается крупнейшим морским сражением американских ВМС после Второй мировой войны) был потоплен один иранский фрегат, один катер и три лодки, а также повреждены две нефтедобывающие платформы. Но ради красного словца можно и приврать.

Ссылается Стивенс, естественно, всё на ту же мутную запись, обнародованную CENTCOM. И глубокомысленно заявляет: «Возможно, Трамп — лжец, но Вооружённые силы США — нет».

Необычный случай: противники Трампа справа (неоконы, подобные Стивенсу) вынуждены скрепя сердце вставать на его сторону, поскольку Иран для них — это эсхатологический враг, который должен быть уничтожен, невзирая на все возможные издержки. А Трамп на следующий день после атаки в Оманском заливе дал интервью Fox News, в котором заявил: «Иран действительно сделал это. Они сделали это, потому что вы видели катер. Я думаю, что одна из мин не разорвалась. И на ней разве что не написано было, что она иранская. Вы видели катер, который успешно пытается снять мину со стенки борта танкера. Это было зафиксировано, они были в этом уличены».

После этого заявления многие решили, что мир оказался на пороге новой большой войны. Тем более что гипотетическая война США с Ираном — одна из любимых тем политологов-алармистов.

Однако можно быть уверенным, что атака на танкеры к войне не приведёт. Хотя на первый взгляд действительно кажется, что неуклюжие попытки Вашингтона выдать свою спецоперацию за диверсию КСИР полностью укладываются в алгоритм, разработанный американскими военными стратегами ещё в позапрошлом веке.

В 2012 году на круглом столе в Вашингтонском институте ближневосточной политики руководитель одной из исследовательских групп этой «фабрики мозгов» Патрик Клоусон открыто предлагал Израилю устроить диверсию под чужим флагом, которая бы дала США повод начать войну с Ираном. «Это традиционный путь США для вступления в войну», — подчеркнул он.

И Клоусон был прав. В 1898 году в Гаванской бухте был взорван американский броненосец «Мэн» (Maine-class battleship), что дало США формальный повод объявить войну Испании.

Это была очень дорогостоящая провокация: «Мэн» в те времена был примерно тем же, чем сейчас является новейший авианосец. Но выигрыш оказался неизмеримо больше: США получили Пуэрто-Рико, многие острова в Карибском море, Филиппины и Гуам в Тихом океане и так далее.

Эта же стратегия успешно реализовывалась на протяжении всего XX столетия.

Президент Вильсон использовал трагедию «Лузитании» (Lusitania) для вступления США в Первую мировую войну. Никто не сомневается, что «Лузитанию» потопили немцы. Гораздо менее известно, что немецкое посольство в США предприняло широкомасштабную информационную кампанию в 50 газетах страны, указывая на опасность трансатлантических перевозок в условиях войны и предупреждая американских граждан, чтобы те не плыли на «Лузитании». Тем не менее «Лузитанию» отправили в плавание без конвоя — фактически принесли в жертву. Но её гибель позволила Вильсону преодолеть мощное сопротивление изоляционистов в конгрессе.

Чтобы вступить во Вторую мировую войну, Рузвельту потребовался Пёрл-Харбор — о том, что ВМС США сконцентрировали там большую часть своего Тихоокеанского флота, несмотря на предупреждения (в том числе и от советской разведки) о возможном нападении, написаны десятки книг.

Чтобы развязать войну во Вьетнаме, Линдон Джонсон организовал два инцидента в Тонкинском заливе: о совместной операции ЦРУ и разведки ВМФ стало известно из документов, рассекреченных предшественником Джулиана Ассанжа Даниэлем Эллсбергом.

Но в ситуации с танкерами Kokuka Courageous и Front Altair не всё так просто. Во-первых, оба танкера не имели никакого отношения к ВМС США. Во-вторых, одно судно (Kokuka) принадлежало японской компании Mitsubishi Gas Chemical. Эта компания входит в кэйрэцу (финансовую империю) Mitsubishi UFJ Financial Group (MUFG). В ту же империю входит и компания Kobe Steel, в которой c 1979 по 1982 год работал нынешний премьер Японии Синдзо Абэ.

И это можно было бы считать простым совпадением, если бы Синдзо Абэ с 12 по 14 июня не находился с визитом не где-нибудь, а в Тегеране. Причём 12 июня он провёл переговоры с президентом страны Хасаном Рухани, а 13-го, в день, начавшийся так неудачно для двух танкеров, — с Али Хаменеи, рахбаром (духовным лидером) Исламской Республики.

По информации РИА Новости, ссылающегося на «источник, знакомый с ситуацией», настоящая цель первого за 41 год визита японского премьера в Иран заключается в том, чтобы привезти на саммит «Большой двадцатки», который должен пройти в конце июня в Осаке, рахбара Али Хаменеи и организовать его переговоры с Дональдом Трампом.

Скорее всего, атака на танкеры в Оманском заливе была проведена для того, чтобы торпедировать эту встречу.

Ведь личные переговоры Хаменеи и Трампа могли не только привести к снижению уровня эскалации на Ближнем Востоке, но и приблизить страны к заключению новой ядерной сделки, а этого не хотят слишком многие. В первую очередь премьер (а теперь фактический диктатор) Израиля Беньямин Нетаньяху, американские неоконсерваторы и королевская семья ас-Саудов. Все эти игроки боятся возможного усиления Ирана и стремятся воспрепятствовать налаживанию отношений между администрацией Трампа и руководством ИРИ.

Если рассматривать инцидент в Оманском заливе с этой точки зрения, то провокация, устроенная либо ястребами из CENTCOM, либо Израилем (эта версия, кстати, до сих пор не рассматривается, а зря), вполне удалась. После обвинений Ирана в нападении на танкеры, перевозившие грузы для Японии, Хаменеи вряд ли поедет в Осаку, а значит, его встреча с Трампом откладывается на неопределённое время.

А вот войны США с Ираном ожидать не стоит. По крайней мере, в ближайшие годы. Во-первых, потому что Трамп не будет рисковать очень вероятной победой на выборах в 2020 году. Для того чтобы победить на выборах, ему вообще не стоит развязывать новые войны — если не считать совсем уж игрушечных и бескровных, таких как вторжение на Гренаду при Рейгане. А гипотетическая война с Ираном грозит обернуться тысячами убитых американских солдат (даже если не будет наземной операции — многие военные базы США в регионе находятся под прицелом иранских ракет). В похожей ситуации с Северной Кореей Трамп после повышения градуса риторики пошёл на переговоры с Ким Чен Ыном — и заработал себе немало очков.

Во-вторых, как это ни парадоксально, Иран сейчас может рассчитывать на более мощную и консолидированную поддержку, чем США. В выходные, прошедшие после инцидента в заливе, президент ИРИ Хасан Рухани посетил саммиты ШОС и СВМДА в Бишкеке и Душанбе, где заручился поддержкой президента России Владимира Путина и лидера Китая Си Цзиньпина, а также глав некоторых стран Центральной Азии. В то же время союзники США в Европе восприняли обвинения, прозвучавшие из Вашингтона в сторону Тегерана, с осторожностью и определённым скептицизмом. «Видео недостаточно, — заявил журналистам глава МИД Германии Хейко Маас. — Мы, конечно, можем разобрать, что нам показывают, но для окончательной оценки этого мало».

Любопытно, что о поддержке Ирана Путиным и Си, как и о недоверии союзников США в отношении позиции Белого дома, пишет не кто-нибудь, а The Washington Post.

«Из главных союзников Вашингтона только наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед бен Салман действительно поддержал риторику Трампа и Помпео, призвав международное сообщество занять «решительную позицию» в отношении Ирана. Но даже Мухаммед, склонность к безрассудному поведению которого хорошо известна, настаивал на том, что его королевство «не хочет войны в регионе», — подчёркивает газета.

Так что инцидент в Оманском заливе, несмотря на грозные речи Помпео, скорее всего, замнут. Потому что независимое расследование (на котором настаивает Генеральный секретарь ООН Гутерреш) может привести к весьма нежелательным для США и их союзников выводам. А вдруг окажется, что пираты Оманского залива не иранцы, а кто-то из их заклятых врагов?

Кирилл Бенедиктов, RT