СМИ

Полковник Игорь Алёшин успел послужить и танкистом, и морским пехотинцем. Он воевал в Чечне и наводил мир в Косово. А встретились мы случайно, на выставке «Русский бросок в Косово» фотографа-аифовца Владимира Сварцевича, безвременно ушедшего из жизни в 2017 г. – Вы знали Володю? – спросил я этого моложавого, крепко сбитого – и совершенно седого человека. – Нет, – ответил он, – но в тот год, когда он это снимал, я служил заместителем командующего Российским воинским контингентом в Косово. «Воевать легче» В 1976 г. Игорь Алёшин окончил танковый факультет Свердловского высшего военно-политического танко-артиллерийского училища. Его дед воевал и погиб в 1943 г. под Сталинградом, отец вышел в отставку полковником. Сам он при советской власти служил в Южной группе войск, в Прибалтике, на Дальнем Востоке. Там встретил перестройку, странным образом перебросившую его из танковых войск в морскую пехоту. «Когда при Горбачёве под давлением Запада сокращали Сухопутные войска, умные люди догадались делать из мотострелковых дивизий дивизии береговой обороны. Так я надел чёрный берет. В нём в 1995 г. отправился воевать в Чечню». На той войне он сделался фаталистом и начал верить в приметы. В первую очередь – в плохие. «Служил у нас в 165-м полку морской пехоты один матрос, Антон Жук. Высокий, красивый парень, на «гражданке» строил из дерева модели будущих судов. Приехал к нам однажды знакомый корреспондент из Владивостока. Сделал Антона героем своего репортажа, название хорошее придумал: «Я вернусь, мама». Газета вышла, а через неделю Антона застрелил чеченский снайпер. Я потом ездил на Дальзавод, где работала его мама, чтобы сообщить страшную весть. Такой миссии врагу не пожелаешь, воевать легче». Стратегическая точка Воевать Алёшину больше не пришлось. Устанавливать мир – да, но ещё неизвестно, где было тяжелее. Весной 1999 г. блок НАТО начал бомбардировки Югославии. Поводом послужил отказ Белграда прекратить военные действия против албанских сепаратистов в сербском автономном крае Косово. К началу лета войска Югославской народной армии стали покидать Косово. Территорию собирались занять сухопутные войска нескольких стран – членов НАТО. Вторжение планировалось начать 12 июня захватом единственного в тех местах аэродрома, способного принимать любые типы самолётов. Он назывался «Слатина», в наши дни это основные воздушные ворота частично признанной (но не Россией!) Республики Косово. Однако их опередили. В ночь с 11 на 12 июня сводный батальон Российских ВДВ из состава Международного миротворческого контингента в Боснии (SFOR), совершив беспрецедентный марш-бросок, захватил аэропорт. Затевать из-за этого третью мировую войну никто не хотел. Так Россия явочным порядком навязала НАТО своё участие в миротворческой операции на Балканах. Её проводили объединённые силы KFOR – международные силы по поддержанию мира в Косово. «6 июля я вместе с оперативной группой командования прилетел в «Слатину» для работы в составе Российского воинского контингента (РВК) в Косово в должности замкомандующего по воспитательной работе. После авиаударов аэропорт лежал в руинах. На территории во множестве валялись неразорвавшиеся боеприпасы, в том числе кассетные авиабомбы. С тех пор, когда заходят разговоры о качественном превосходстве западного оружия, я только саркастически-нервно улыбаюсь. Потому что убирать весь взрывоопасный мусор пришлось штатным сапёрам российского миротворческого контингента. В его первой волне основу составляли опять-таки десантники и подразделения Сухопутных войск из Московского и Приволжско-Уральского военных округов». Что для русского солдата главное? Баня. Её в заброшенном аэропорту развернули сразу после полевой кухни. Пока обустраивались, районы расположения наших тактических групп стали подвергаться вооружённым нападениям со стороны албанских боевиков. Проблемы перевода «В чём была сложность: для наших миротворцев, которые прошли Чечню, местные сепаратисты были как красная тряпка для быка. По «морде лица», вооружению, снаряжению и повадкам албанцы мало чем отличались от чеченских боевиков. У многих наших палец инстинктивно тянулся к спусковому крючку. Но никак нельзя – статус миротворца не велит. Миротворческая операция чем отличается от боевой? Ты экипирован как на войну: автомат, бронежилет, каска, полный боекомплект. Но на войне сначала стреляешь, потом спрашиваешь: «Кто там?» А тут, прежде чем открыть огонь, нужно окликнуть, причём на албанском». Албанский язык, кстати, один из самых сложных в мире. Специалистов мало, так что найти переводчика для российского контингента было непросто. Но месяца через четыре после начала миротворческой операции из запаса призвали одного капитана со знанием языка. Удалось более или менее наладить отношения с мирными албанцами. А косовские сербы понимали русских без переводчика. РВК в Косово численностью более 3 тыс. человек работал в том числе в местах их компактного проживания. На востоке Косово, где взаимодействовал с армией США, на севере вместе с французами и на юге в контакте с немцами. Самолётное дело Если отношения с европейцами выстраивались в общем-то нормально, то американцы однажды решили проверить русских «на вшивость». «Как-то раз летом 1999 г. на наш аэродром вдруг без всякого предупреждения сваливаются два американских истребителя «Харриер» из авиации Корпуса морской пехоты. Командующий РВК генерал-лейтенант Валерий Евтухович отдаёт приказ: самолёты блокировать и не допустить их самостоятельного взлёта. Просидели пилоты в кабинах часов 8. Их даже «до ветра» не выпускали. Как объяснялись? Покажут автомат – тут всё сразу без переводчика ясно. Вскоре приехал американский генерал, фамилию не помню. Привёз бутылку виски – извиняться. «Харриеры», конечно, отпустили, командующий того американца довольно жёстко отчитывал. Больше американцы себе такого не позволяли. Их, кстати, уже тогда «пиндосами» называли. Это словечко солдаты ещё из Боснии привезли. Как оно возникло – дело тёмное. Вроде бы так в царской России называли причерноморских греков. Но где Причерноморье и где Босния? Причём американцы знали, что мы их так называем. Наше командование на полном серьёзе до личного состава доводило: товарищи, ни в коем случае не следует называть наших вынужденных партнёров (оцените красоту определения!) за глаза словом «пиндосы». Они на это очень обижаются». Конечно, после такого предупреждения американских военных стали называть пиндосами ещё чаще». Алёшин уволился в запас полковником в 2003 г. Не сошёлся характером с тогдашними «реформаторами». Но два его сына и поныне служат в Вооружённых силах. Источник