СМИ

Про семью и детей У нас всё было по пьяни. Мы полюбили друг друга, были молодые, весёлые и стали рождаться дети. Нам в голову не пришло, что с этим можно что-то делать. Сейчас, когда говорю сыну: «Когда будут внуки-то?», он отвечает: «Когда будут экономические условия». Я отвечаю, что поверь опытному человеку, который был и голодранцем, и богачом. Никогда не будет у вас экономических возможностей, чтобы иметь семью. У меня есть приятель — баснословно богатый и вот он говорит: «Думаем с женой через 2 года завести второго ребенка», а у человека три металлургических завода! Вдобавок половина картин Айвазовского висит на кухне. Экономика здесь не причём, это вопрос задачи — делай, что нужно и будь, что будет. Дети — это прекрасно, человек не умеет жить для себя, он сжирает себя. Про национальную идею и Россию У каждого народа есть своя национальная идея и это нормально. Когда появляется национальная идея, значит уже сформирован основной политический базис народа. А если он формируется, то у него есть и крайние формы, они-то и проявляются, например, в мировом господстве. Вот мы умеем жарить шашлык — значит весь мир научим это делать. Или мы мылом моемся и духами пользуемся — значит завоюем всех вокруг и их научим этому. К нам Наполеон приходил и приходилось гнать его, и Гитлер приходил. В итоге мы прошли до середины Европы и вернулись назад. Я представить не могу если бы немцы до Москвы отвоевали территорию до Москвы и ушли. Нет — они бы остались. Что есть русские? Лучше всех это сформулировал Иосиф Сталин. Он сказал: «Я русский грузин». Мы огромная страна, собранная из тысячи народов, и в этом наша непобедимость, и талант. Мы одинаково хорошо понимаем и англосаксов, и арабов, а они между собой не контактируют. По делам они могут поговорить, но не за душу. Про идеологию Такая цивилизация, как наша, нуждается в идеологии, чисто технически. Потому что, если ты не будешь в Госкино вбивать — снимай кино об искусстве, и там не только . (педерасты)должны быть, но должен быть и художник, который не . (педераст)— такие есть. Идеология — это также то, что я не могу встать и справить нужду прямо сейчас, стоя рядом с вами. Свобода есть у всех, да, но идеология — это набор правильных вещей, которые нужно доводить до людей. Про кинематограф Прежде всего, когда меня спрашивают про фильмы, я сразу вспоминаю цеха. Цех актеров, операторов, гримеров, постановщиков и т.д. Фильм — это труд многих людей, поэтому в первую очередь вспоминаешь не свою роль в каком-то фильме, а людей. Лучший актёр это тот, кто делает, что скажет режиссёр. Например, в фильме «Царь» я играл анти-юродивого, безумного буяна. Я делал всё, что говорил режиссер фильма Лунгин. Меня за роль позже сильно критиковали, я же служил в церкви на тот момент. При этом мне нравится сидеть в уголочке зала и смотреть, как идёт фильм и думать, что несколько месяцев ты придумал героя, который сейчас живёт уже сам по себе. О вере В советские времена мы слышали о Боге со сцен театра и песен Высоцкого. Отец мой был коммунист, мама тоже спокойно ко всему относилась. Когда я был в 9 классе, я взял у отца денег на крещение и покрестился. Ему понравилось, что в моей жизни появилось хоть какое-нибудь направление. Про политику и кандидатуру в президенты Россия не нуждается в партиях — есть одна партия Кремля и нам больше не нужно. У нас такая территория, что мы не сможем выслушать всех респондентов. Мы не можем создать единый на все времена кадастр, по которому рассчитаем всем. Партия — это возможность лоббировать те или иные законы и поправки, которые принесут деньги тем или иным людям. Многочисленные партии — это цирк. Если бы случилось так, что я стал президентом, то я больше не смог позволить себе семью, покататься на велосипеде, в кино сходить, книжки почитать. В 2011 г. в ИТАР-ТАСС мы давали пресс-конференцию про фильм "Соловей-Разбойник" и в конце журналист задал вопрос «Вы будете баллотироваться в президенты?», а я ответил: «Я подумаю». Потом уехал на Кипр, вернулся, а меня в аэропорту встречают журналисты и говорят, что выяснилось — судя по социологическим опросам народу понравилась такая идея. Меня потом очень активно уговаривали этого не делать. Иван Охлобыстин