СМИ

Недавно в Киеве торжественно представили возвращённую немцами грамоту Петра I о поставлении Иоасафа (Кроковского) на Киевскую митрополию. Это событие традиционно вызвало дискуссии на самой Украине, где доминирующей точкой зрения предсказуемо стала интерпретация документа как «свидетельства намерений Москвы по аннексии украинской церкви»

Люди в черном: власть и церковь на Украине во времена Петра I

В 1707-м году архимандрит Иоасаф Кроковский был избран митрополитом на соборе духовенства в Киеве, но учитывая то, что эта часть Украины уже входила в состав России, где по европейским образцам строилась абсолютистская вертикаль власти, то русский монарх должен был утвердить митрополита в должности с позиции укрепления контроля над всей территорией своего государства.

Тем более что на Украине с этим было непросто: часть духовенства хотела остаться в подчинении константинопольского патриархата, т.е. вне зоны воздействия русской православной церкви, которая воспринималась ими как инструмент политики русского правительства. Чтобы читатели понимали важность канонических споров и их урегулирования, нужно объяснить значение церкви в жизни тогдашнего общества.

В негородской местности, где проживало абсолютное большинство населения стран Европы, присутствие правительства очень долгое время напрямую не ощущалось — даже в таких милитаристских и бюрократических государствах вроде Пруссии количество чиновников было небольшим относительно сегодняшних стандартов.

Многочисленное сельское население было размазано по труднодоступным районам и буквально единственным постоянным инструментом администрирования оставались церкви, выполнявшие широчайший набор функций: обучение населения (церковно-приходские школы), учёт (церковные метрики, в которые приходится лезть для изучения истории семьи на промежутках больше 100 лет) и, конечно, региональная политика на низовом уровне. Условно говоря, батюшка был немножко клерком и немножко политруком в эпоху когда у государств было недостаточно ресурсов для того чтобы нарастить свою бюрократию.

В таких условиях контроль над церковью для государства был критически важен — потому Петр I начал с упразднения управления патриаршества и закончил учреждением синода, в котором надзором за церковью занимался назначаемый светским правительством чиновник (20 лет без патриарха и до синода этим занимались люди из созданной Петром коллегии).

В промежутке между этими событиями он укрепил власть русской церкви на относительно недавно интегрированной Украине, где войны за принадлежность региона и его населения к России ещё были свежи в памяти — Руина 1657-1687 только закончилась, а впереди ещё была драма Мазепы и Орлика. Кстати Орлик в процессе противостояния с Россией оформил для своей будущей Украины подчинение Константинопольскому патриархату. Что характерно — его «Пакты и конституции прав и вольностей Войска Запорожского» были опубликованы на османской территории.

Пропавшая грамота

Вернемся непосредственно к проблематике поднятой в грамоте.

В 1686 г. константинопольский патриарх Дионисий и синод Константинопольской церкви издали грамоту о передаче Киевской митрополии в состав Московского патриархата. В том же году был заключен Вечный мир России с Речью Посполитой, по которому за Москвой оставалась левобережная Малороссия и город Киев с окрестностями.

В декабре того же года от имени царей Иоанна и Петра Алексеевичей и сестры их царевны Софьи новому киевскому митрополиту преосвященному Гедеону Четвертинскому была пожалована «Царская настольная грамота» на «права и вольности» самого митрополита, его будущих приемников и всего духовенства Киевской митрополии. Грамота была дана «по челобитию и прошению» гетмана Войска запорожского обоих сторон Днепра Ивана Самойловича. Именно он выступал главным лоббистом переподчинения митрополии.

В документе сказано о том, что в Москве еще со времен царя Федора Иоанновича существует общепризнанный канонический патриархат «Всея Руси и Северных стран», а Киев, со времен царя Алексея Михайловича воссоединился с русским царством, что оградило православных христиан греческого исповедания от навязанной католиками унии. Вместе с тем кафедра Киевского митрополита уже десять лет пустует, что позволяет униатам предъявлять на нее свои притязания. Поэтому годом ранее по царскому указу и «радением» гетмана в Киеве состоялась «элекция» т.е. выборы нового митрополита, на которых Гедеон Четвертинский и стал «пастырем и Малороссийской церкви хранителем». Затем для патриаршего рукоположения в митрополит Четвертинский прибыл в Москву.

В ответ на советующую челобитную духовенства Киевской епархии и войска Запорожского от царского имени объявлялось, что «той Киевской Епархии быти под послушанием и благословением Святейшего Патриарха Московского, между Великороссийскими митрополиями первоначальною».

Киевским митрополитам со всем духовенством «Малороссийского народа» согласно документу надлежало «быти под благословением и послушанием» московских патриархов навеки неотступно по своему обещанию, каково они учинили с подписанием руки своея при возведении и благословении в Митрополиты». Царская грамота требовала от них «не отлучатися под повеление и разсуждение к иным Епархиям».

Киевская митрополия сохраняла свои «права и вольности» в том объеме, в котором они были установлены Константинопольскими патриархами, включая «вольную элекцию… по Царскому… Указу… из тамошних природных обывателей».

При этом митрополиты не должны были вмешиваться в военные и «расправные» дела Малороссии, как относящиеся к ведению гетманов, а так же не должны были без ведома гетманов вступать в контакты с православными оставшимися под властью Речи Посполитой,

Аналогичная «настольная грамота» тогда же была пожалована митрополиту Киевскому Московским Патриархом. Затем соответствующими документами гетман Самойлович уведомил о проставлении на Киевскую кафедру митрополита Гедеона, а московские государи — митрополита Гедеона об уступке Константинополем Киевской епархии Москве. К последнему документу прилагались грамоты Вселенского и Иерусалимского патриархов. Таким образом, процедура передачи Киевской митрополии от Константинополя Москве завершилась.

В 1690 г. митрополит Гедеон умер и на его место был избран печерский архимандрит Варлаам Ясинский, который прошел процедуру хиротонии в Москве и получил патриаршую (1690) и царскую (1691) жалованные грамоты, подтверждавшую все прежние права, гарантированные жалованной грамотой предыдущему митрополиту.

Основные положения этих документов практически во всем повторяют грамоты выданные предыдущему митрополиту. В качестве различия можно отметить конкретизацию той самой епархии, «под благославение и розсуждение» которой не должны «отлучаться» Киевские митрополиты. В грамоте 1691 г. прямо назван «Святейший Вселенский Патриарх» (с. 146), что вполне логично, учитывая что уступка митрополии состоялась всего пятью годами ранее и на местах действительно были священнослужители опасавшиеся прежде всего за свой имущественный и правовой статус, а потому тяготевшие к Константинополю.

В 1700 году скончался московский патриарх Адриан, однако по инициативе царя Петра новый патриарх избран не был, а во главе Русской церкви стал местоблюститель — галичанин Стефан Яворский. Так начались масштабные преобразования в церковной сфере, которые, естественно, не могли не затронуть и Киевской митрополии.

При этом, когда в 1707 г. митрополит Ясинский скончался, то по повелению царя Петра был избран печерский архимандрит Иосаф Кроковский

Та самая грамота, оригинал которой вернулся в Киев из Германии, во всем подтверждала прежний статус Митрополии, лишь изымая из ее состава Черниговскую епархию и ставропигиальный (т.е. подчиненный напрямую патриарху) Киево-Печерский монастырь. Эти изъятия оформлялись ссылками на грамоты, выданные некогда Константинопольскими патриархами.

Сам документ вновь повторяет основные формулировки предыдущих двух настольных царских жалованных грамот, на которые неоднократно прямо ссылается. В привезенном из германии оригинале воспроизводится формулировка 1691 г.: «не отлучаяся под благословение и разсуждение святейшаго вселенскаго патриарха».

Однако в публикации грамоты 1825 г. она отсутствует. Это породило спекулятивные утверждения украинской исследовательницы Натальи Сенкевич о том, что такое изъятие якобы неудобной для русских властей формулировки было произведено намеренно. Грамоту Петра I отцензурировали!

Однако, как наглядно показал публицист Дмитрий Семушин, в издании 1825 г. аналогичные формулировки о запрете «отлучаться» содержатся несколькими страницами ранее в текстах двух предшествующих жалованных грамот киевским митрополитам, откуда их никто и не думал вымарывать. Текст грамоты 1709 г. вероятнее всего, был поврежден переписчиком, который по невнимательности упустил целую строку, а не только фразу с упоминанием Константинопольского патриарха.

Таким образом, в документе 1709 г. речь идет лишь о повторении устоявшейся формулы, а не о реальных опасениях правительства в нелояльности малороссийского духовенства, которое собственно в петровскую эпоху дело головокружительную карьеру в великорусских епархиях.

В завершение стоит сказать, что именно Иосаф Кроковский провозгласил анафему изменнику Мазепе в ноябре 1708 г. в Глухове. И лишь в сентябре 1709 г., уже после Полтавской виктории Петра, он, наконец, получил царскую настольную жалованную грамоту, возвращение которой из Германии так взбудоражило украинскую  общественность.

В Германию и обратно: новая жизнь грамоты в наше время

При неизвестных (но вполне понятных) обстоятельствах в годы Второй Мировой войны документ был вывезен немцами в Германию. Любых захватчиков, как и ворон, привлекает всё блестящее — поэтому документ размера 80х58 см в золотой оправе показался им хорошим трофеем. В итоге, в конце 1950-х гг. грамоту нашли в университете Тюбингена, но особого интереса ни у кого там не вызывала до последнего времени. И, надо сказать, тайминг ее появления был выбран очень удачно.

В начале этого года при полной поддержке Константинопольского патриархата (как неудивительно!) была создана независимая Православная церковь Украины (ПЦУ). В контексте борьбы за приходы УПЦ Московского патриархата грамота Петра I в представлении сторонников раскола видится как решающий документ, свидетельствующий о том, что когда-то русская церковь захватила украинскую (а сейчас, значит, Украина наверстывает за упущенные столетия).

В контексте самой же украинской истории, всё выглядит совсем не так однозначно. Ведь еще ранее упомянутый Хмельницкий-младший, которого вообще нельзя обвинить в любви к москалям (впоследствии он воевал против России и стал союзником Османов) и который, строго говоря, является одним из героев освободительной войны Украины против поляков, вполне однозначно установил, что митрополит в Киеве должен подчиняться патриарху в Москве. И, что характерно, на самой Украине это не привело к расколу.

А что сегодня? На данный момент приходы московского патриархата доминируют по своей численности на Украине и очень немногие из них переходят в юрисдикцию ПЦУ.

В то время как саму ПЦУ охватил конфликт между её лидерами. Более того, с церковно-юридической точки зрения, ПЦУ это митрополия в составе Вселенского патриархата в Константинополе, то есть повышения статуса нет, одна только независимость от РПЦ (и сомнительная зависимость от другого центра). Хуже того, ПЦУ отдала константинопольскому патриархату свои заграничные приходы в обмен на признание своей независимости от Москвы.

В связи с этим громкий пиар возвращения грамоты и не менее громкие дискуссии о её интерпретации с точки зрения украинских учебников истории (в которых почти вся история представляет войну с москалями за независимость) сослужили плохую службу украинским патриотам: внимательное изучение истории и предыстории получения грамоты не позволяет сделать выводов о выгодности номинально независимого положения новой украинской церкви — шуму много, новых прихожан мало, заграничные приходы потеряны.

Впрочем, в отрыве от злобы дня, грамота Петра I это очень интересный артефакт из другой эпохи, позволяющий нам вспомнить о том, какое значение и влияние в жизни большинства населения имела церковь. В ту эпоху церковные расколы неизменно сопровождались побоищами, поскольку вопрос стоял о распределении власти и капиталов. Львиную долю прежних полномочий церкви сегодня забрали привычные нам государства, поэтому новый раскол (пока?) не привёл к масштабным потрясениям. Хотя с точки зрения идеологического влияния церковь как институт в Восточной Европе ещё имеет определенное влияние и с этой позиции, конечно, инициативы ПЦУ имеют определенный вес для украинской аудитории.

Кирилл Ксенофонтов, Украина.ру