СМИ

Депутат Государственной думы Геннадий Онищенко порекомендовал россиянам преклонного возраста «жить чуть-чуть впроголодь». Это нужно, по мнению слуги народа, чтобы поддерживать себя в форме. Если вспомнить, что Онищенко долгое время был главным санитарным врачом России, то можно поверить, будто он знает, о чём говорит. Но — знает ли? Ведь, согласитесь, звучит как минимум странно и провокационно. Особенно после всех тех заявлений, которыми огорошивали народ наши чиновники и депутаты. На самом деле, если мыслить благожелательно, никакого мощного криминала Онищенко общественности не вбросил. Он лишь поразмышлял: «Надо не забывать, что объем потребляемой пищи, особенно у возрастных людей, когда снижены обменные процессы, тоже должен быть эффективным. Сочетание — жить чуть-чуть впроголодь и заниматься физической нагрузкой — самое эффективное». Всё как бы правильно, да? И вместе с тем неправильно тоже. Неудивительно, что общественность возбудилась. Размышления о пенсионерах — не лучшая стезя в России. Ведь всякий раз представители власти и различные деятели (вроде психолога Люции Сулеймановой, порекомендовавшей не уступать места людям пожилого возраста в общественном транспорте), делая свои заявления, по большей части, выглядят трагикомично. И немного мерзко. Потому что на деле — простой российский пенсионер вынужден существовать на 9–10 тысяч рублей, из которых половину, как минимум, он платит за коммунальные услуги. При этом нужно питаться, покупать лекарства и вообще как-то выживать. Сломал, например, пенсионер, упав, шейку бедра — что ему делать? В больнице — соответствующая операция по очереди, которая подойдёт в лучшем случае через полгода, год. Лежи? Не сдавайся? Как быть? Нужны деньги, нужна помощь. И таких примеров можно привести великое множество. Поэтому, когда Онищенко делает подобные заявления, то невольно попадает в болевые точки, которые тут же реагируют яростью и отчаянием. Сколько пенсионеров в России и правда живут впроголодь? И не потому, что желают сохранить фигуру, а потому, что иных вариантов нет. Старики у мусорных контейнеров, старики, просящие на еду — они никуда не ушли. Нет, они с нами, несмотря на все блестящие экономические достижения, о которых нам ежедневно рапортуют со страниц и экранов. Жизнь — она другая, не такая, как в вечерних новостях. Есть и ещё один аспект. В эпоху тотальной прозрачности, когда жизнь любого превращена в аквариум, сомнительные высказывания тут же становятся пресловутым достоянием общественности, препарируются и превращаются в маленькие бомбочки, взрывающиеся в сознании каждого гражданина и социума в целом. Тем более, что и глупости, и наглости, и неуместности, и даже хамства у подобных реплик хватает. Новый день — новое идиотическое заявление. Теперь вот народу уже и в макарошках отказали, а порекомендовали жить впроголодь… В условиях и без того чудовищной наэлектризованности российского общества власть имущим стоило бы помолчать, попридержать коней своих языков или хотя бы подбирать слова, когда они идут в очередной словесный бой. Ан нет! Они ляпают, точно начинающие стэндаперы, выходящие на сцену сельского ДК — неуместно, оскорбительно, так, что свист стоит осуждающий. И зачастую объясняется это просто. Они, эти спикеры, некоторые, по крайне мере, и рады бы не отличаться идиотскими заявлениями, но говорить что-то надо, а потому из недр сознания рефлекторно поднимается не только глупость, но и тотальная оторванность от реальной жизни. Могут ли власть имущие говорить, мыслить иначе, если не знают и знать априори не могут, как живёт тот самый простой люд? Где им видеть это? Где переживать? Он вышел из хорошего дома, сел в хороший автомобиль, приехал на хорошую работу. Дети его учатся в хороших школах и университетах, семья лечится в хороших частных клиниках, питается в хороших ресторанах. Этот господин, у которого всё хорошо и даже замечательно, вообще не пересекается с народом — он существует в параллельном обособленном мире, существует автономно, и соприкосновение тут в принципе невозможно. Нет, размышлять о футболе или садоводстве можно, конечно, но выйдет по-дилетантски, если ты никогда не бывал на стадионе и не видел ни одной грядки. Ты просто чужой в этой сфере. Так и многие власть имущие — инородные тела в организме российской жизни. Точно инопланетяне. И если раньше те, кто попадал во власть, хоть как-то познавали прелести и тягости народной жизни, то поколения младых деятелей вообще их не представляют. Их просеивают сквозь сито управленческих инкубаторов, да и сама система выстроена так, что случайный человек в ней невозможен. Не пробраться, не протолкнуться. Стоп, ты не зарегистрирован у кормушки! Вряд ли, конечно, что-то бы кардинально изменилось в сознании и мировоззрении власть имущих, если бы они ходили в обычные поликлиники, водили бы детей в обычные школы, питались бы как все и отдыхали бы как все, если бы они потёрлись на улицах, где-нибудь в спальных районах, а не воспринимали города и веси России из окон бронированных авто — вряд ли… Однако червь сомнения всё равно бы предательски забрался в их головы и сердца и попытался бы обустроиться там. У большинства бы он, конечно, там скукожился от истощения, но у некоторых бы прижился. Если они люди, конечно, а не биороботы… Впрочем, люди ли? Всякий раз они заставляют нас сомневаться в этом всё больше и больше. Рождая ощущение матрицы, контролируемой агентами Смитами, запрограммированными алчностью, равнодушием и глупостью. А люди? Они на гигантских полях, подключённые к позитивным информационным потокам — корм. Спят, пока ими питаются. Спят, потому что в таком мире и проснуться-то страшно. Платон Беседин