СМИ

Администрация Трампа запустила широкомасштабную кампанию давления на Тегеран, и ситуация складывается очень опасно. Риск военного столкновения США с Ираном возрастает с каждым днём. Компания CNN назвала минувшую неделю «поразительной», имея в виду, что администрация Трампа, кажется, хочет в ускоренном темпе проделать путь, на который администрации Буша, чтобы справиться с Ираком, потребовалось около двух лет. «Нью-Йорк таймс» сообщила о планах отправить 120 000 военнослужащих в регион, а Трамп назвал это «поддельными новостями», заявив, что если США отправят войска, то их будет гораздо больше. В американских СМИ всерьёз обсуждают планы войны. Поводом для применения американцами военной силы может стать решение Ирана не выполнять некоторые из его обязательств по Совместному всеобъемлющему плану действий (СВПД). При этом Тегеран дал Евросоюзу 60 дней, чтобы ЕС со своей стороны выполнил хотя бы часть обязательств по СВПД. В Европе ультиматум отвергли, что повышает риски вооружённого конфликта. Первые признаки подготовки к нему налицо. 18 мая Федеральное управление гражданской авиации (FAA) предупредило США, что все коммерческие самолёты, летящие над Персидским и Оманским заливами, должны знать об «усилении военной деятельности и усилении политической напряженности». Ранее The Guardian сообщала, что Великобритания подняла 16 мая уровень угрозы для британских войск в Ираке. Это решение Лондона последовало за началом частичной эвакуации персонала дипломатических представительств США в Багдаде и Эрбиле. ExxonMobil начала эвакуацию персонала из Басры. На прошлой неделе американские военные базы в Ираке переведены на режим повышенной боевой готовности. Вероятность того, что вооружённые столкновения с шиитским ополчением в Ираке перерастут в прямое столкновение между Вашингтоном и Тегераном, остаётся высокой. Недавно Помпео предупреждал, что если нападения совершит какая-либо шиитская группировка, хуситы или «Хезболла», нести ответственность за это будет Иран. Президент Ирана Хасан Роухани назвал усиление давления США «беспрецедентным в истории страны со времени исламской революции 1979 года». По его оценке, это давление ещё серьёзнее, чем то, что было в период ирано-иракской войны. «Во время войны у нас не было проблем в банковском деле, продаже нефти, экспорте и импорте, и единственным запретом, наложенным на нас, было эмбарго на поставки оружия», – сказал Роухани. Однако в высказываниях официальных иранских лиц трудно найти указания на то, что в Тегеране сознают все риски, связанные с балансированием на грани войны с Америкой. Аятолла Али Хаменеи, выступая 14 мая перед руководителями страны и высокопоставленными представителями Вооружённых сил ИРИ, заявил, что «не будет никакой войны». По его мнению, в противостоянии с Ираном США «будут вынуждены отступить». Мол, возможности американцев не соответствуют «громкому шуму», исходящему из Вашингтона. Аятолла Хаменеи считает, сегодня американцы «слабее, чем они утверждают». Слова Хаменеи фокусируют отношение иранского военного командования к возможной войне с Америкой. Новый главнокомандующий Корпусом стражей исламской революции (КСИР) генерал Хосейн Салами, выступая 12 мая на закрытой встрече в иранском парламенте, заявил, что американцы ведут против Ирана обычную психологическую войну. Главком КСИР не увидел в последних перемещениях американских сил в регионе «чего-то необычного». Председатель комитета иранского парламента по национальной безопасности и внешней политике Хишматулла Фалахатпише также выразил мнение, что американцы «не стремятся к военной конфронтации с Ираном и ведут лишь психологическую войну против Исламской Республики». Военный помощник верховного лидера Али Хаменеи, бывший министр обороны Ирана генерал Хоссейн Дехкан считает, что американцы «не хотят и не могут вести военные действия», причём их нежелание воевать «проистекает из их неспособности». За этими фразами видна уверенность иранской стороны в том, что угрозы Вашингтона останутся лишь угрозами. Если иранцы действительно считают, что Трамп не хочет вступать в войну с Ираном, они явно недооценивают импульсивность этого президента, который ничуть не испытывает отвращения к войне. Как ни удивительно, иранское руководство придерживается позиции многих критиков иранской политики Белого дома из США. Дескать, Трампа к войне с Ираном толкают Болтон и, возможно, Помпео, стремящиеся добиться смены режима в Тегеране, а президент этого вроде бы и не хочет. Из чего возникло такое мнение – непонятно. Пока Тегеран избегает действий, которые могли бы спровоцировать США на начало войны. В любом военном конфликте с участием обычных вооружённых сил у Ирана не будет шансов против США. Америка окружила Иран военными базами со всех сторон (Турция, Ирак, Персидский залив, Афганистан), а военные расходы США вдвое превышают весь ВВП Ирана. Иран же следует «военной доктрины сдерживания», основанной на трёх возможностях: обширный арсенал баллистических ракет; асимметричная морская война в Персидском заливе (особенно угроза закрытия Ормузского пролива); связи с союзниками Ирана на Ближнем Востоке из числа негосударственных вооружённых формирований. Какой из этих трёх инструментов Ирана наиболее эффективен, судить сложно. Опаснее всего их комплексное сочетание. Во всяком случае, союзники США в Европе исходят из того, что война с Ираном подожжёт весь Ближний Восток не на один год. Николай Бобкин, ФСК