СМИ

Вначале новости. Как сообщали вчера заголовки отечественных СМИ, у российской науки нет будущего. В буквальном смысле. «Родители российских школьников не захотели для своих детей работы в науке». «Россияне не хотят видеть своих детей работающими в науке». «Россияне категорически не хотят отдавать своих детей в науку». Это торжествующее уныние основано на исследовании РАНХиГС, результаты которого были распространены накануне. Согласно результатам, в 2018 году российские родители хотели бы, чтобы их дети трудились в: — Информационных и компьютерных технологиях (40 процентов) — Медицине (35 процентов) — Силовых структурах и армии (34,5 процента) — Инженерных специальностях (29,5 процента) и так далее. Еще есть — отдельно от медицины, информационных технологий, компьютеров, инженерии, искусствоведения, истории, психологии, образования, педагогики, экономики и «гуманитарных специальностей» — графа «естественнонаучные специальности». Так вот, в них своих детей хотят видеть, действительно, всего 6,2 процента российских родителей. Это даже не про всю науку вообще — это про фундаментальные дисциплины естествознания. И этого даже не мало. Каждый шестнадцатый родитель в стране хотел бы, чтоб его ребенок занимался не просто медициной, а глубинной молекулярной биологией. И не просто айти и инженерией, а квантовой физикой. Это миллионы родителей и миллионы, соответственно, детей, потенциальных будущих ученых (не считая тех, что намерены пойти в науку без воли на то своих мам и пап, и тех, кто откроет для себя фундаментальное знание в ходе обучения профильным специальностям). Дурной новости просто нет. Она отсутствует в той реальности, что мы по-стариковски привыкли считать объективной. Но обширной части аудитории желательнее прочесть о том, что все плохо, а только что стало даже хуже, чем было. Поэтому для них (информационный же век на дворе) услужливо самовозникает другая реальность. Она мрачна и безнадежна, и в ней им комфортно. Кстати, вчера же топ Яндекса взяли заголовки о том, что «две трети россиян оказались вообще без сбережений». Реальность: 65 процентов граждан не откладывают, сбережения имеют 35 процентов. Число тех, что сбережениями располагают, увеличилось с 2010 года на шесть процентов, последние пару лет — не падает, держится на одном уровне. Но обширной части аудитории желательнее читать о том, что все катится в бесконечный хаос, пробивая днище за днищем. Но вот что бросается в глаза. Условный «социальный пессимизм» — очень слабо связан с личными достижениями и надеждами его носителей. Я лично знаю десятки граждан, предпочитающих читать и думать, что их страна с гиканьем несется в тартар, — но при этом вполне успешных и деятельно укрепляющих свое благосостояние в государственных и окологосударственных структурах. Встречается также обратная картина — граждане, удручающе неблагополучные лично и борющиеся с нуждой в одиночку, тем не менее верят, что Родина «развивается в правильном направлении». Этих, правда, меньше, но тут виновата чистая статистика: несчастливыми себя считают лишь 14 процентов наших соотечественников. То есть несчастных — меньшинство среди всех: и «социальных оптимистов», и «социальных пессимистов». Иными словами, взгляд на Россию как на бесконечно убиваемого Кенни не привязан к повседневной действительности современника. Вечногибнущая Родина для таких граждан — даже не повод бежать немедленно куда глаза глядят (цифры эмиграции по любым оценкам — на фоне прочих постсоветских республик ничтожные). Есть, однако, один нюанс, который не дает нам просто пожать плечами и сказать: «ну что делать, у нас традиция такая». Штука вся в том, что — судя по информационному пространству страны, — главным коллективным потребителем Гибнущей России является аудитория тех СМИ, что принято считать элитными: деловых, финансовых и прочих. Ведущие телеграм-каналы, торгующие Гибнущей Россией вразнос с бешеной интенсивностью, — также ориентированы не на сферического уральского заводчанина в вакууме. Все это приводит нас к диковатому предположению. А именно: Гибнущая Россия, небо над которой раскрашено в 50 оттенков коричневого и никогда не светлеет, — это, некоторым образом, элитное мировоззрение. Не самого высшего чиновничества и бизнеса — им сейчас вообще, спасибо санкциям и «новой холодной войне», положено Родину любить пожизненно. Но второму-третьему эшелонам элиты и их многочисленной родне с домочадцами — верить в Гибнущую Россию столь же естественно, как дышать. Это очевидно просто по факту: если бы Россия-Кенни не была бы востребована этими прослойками, то ее не сервировали бы для них каждое утро бессчетные информационные официанты. Результатом этого коллективного «патрио-пессимизма» становится очень специфическое мировоззрение, пронизывающее примерно в равной степени и так называемых либералов, и так называемых левых, и так называемых лоялистов. Оно, коротко говоря, сводится к тому, что, в принципе, безусловный венец удачного жизненного пути — это эвакуация с Родины. Куда — понятно: в места, где тепло и качественно, под аналоги «пленительного неба Сицилии» из хрестоматийного некрасовского стиха, — либо во все более труднодоступные Благоустроенные Цивилизованные Города. При этом эвакуироваться, согласно такому представлению, достоен не всякий: нищим Туда отправляться глупо, и длинный список «беглецов-от-Путина», прозябающих без работы на пособиях и халтурках, известен всем. Нет, нужно основательно упаковаться и набрать ништяков Здесь — и лишь за тем, кто упакован, приплывут условные алые паруса и отвезут его в истинную небесную заграницу. Тут нельзя не отметить, конечно, гигантский прогресс. Еще в 1970-1980-х валинором у приличных людей по определению считалось все капиталистическое зарубежье. Герои ныне забытых и полузабытых звезд отечественной беллетристики плыли в Турцию на надувных матрацах, в Хайфу на прогулочных лодках и вплавь, пробирались в Финляндию с рюкзаками и воспринимались при этом как полноценные победители жизни. Сейчас же достойными настоящей Небесной Заграницы считаются лишь те, кто сумел унести туда в клюве достаточное количество нулей. В чисто практическом измерении это в итоге порождает горькие констатации правоохранителей вроде: «По «Роскосмосу» работаем уже лет пять. Там конца и края не видно, там миллиарды воруются. Миллиарды. Причем технология очень простая: сначала деньги (за границу. — Прим. ред.) переправляются, семья, а потом сам фигурант». Но беда в том, что мировоззрение этой части отечественных элит — как и элитное мировоззрение вообще — имеет свойство инфицировать общество в целом. Причем круги, полагающие себя передовыми и наиболее продвинутыми, инфицируются в первую очередь. И это ставит перед Россией, строго говоря, довольно серьезную проблему: можно ли стране нормально развиваться с «авангардом общества», видящим конечную цель своих множественных личных успехов в эвакуации из нее. И если нет — то не пора ли ввести в престижное российское мировоззрение пункт о том, что Россия будет всегда и куда круче не сбежать из нее, а остаться в ней и передать ее своим детям. Виктор Мараховский, РИА