СМИ

Для начала власть в Луганске и в Донецке без боя должна захватить ООН В парламенте Германии прошли первичные слушания проекта завершения военного конфликта на Донбассе, который называется «Мир на Украине требует нового импульса». Законопроект уже прошел предварительное обсуждение. Как заявил посол Украины в Германии Андрей Мельник, Киев поддерживает новую инициативу депутатов Бундестага. «На слушаниях в Бундестаге, инициированных фракцией „Свободных демократов“, поддержал новую инициативу либералов по активизации мирного процесса на оккупированном Востоке Украины: ждем обсуждения в Комитете и пленуме», — цитирует дипломата «РБК-Украина». В документе речь идет, в частности, о выводе с территории Донбасса всех гражданских и парамилитарных вооруженных групп, установлении контроля ООН над российско-украинской границей, замене правительств самопровозглашенных республик ДНР и ЛНР переходной гражданской международной администрацией. По мнению автора проекта — члена внешнеполитического комитета бундестага от фракции СвДП Ренаты Альт, бундестаг должен потребовать от правительства Германии разработки дополнительного плана к Минским соглашениям. «Минские соглашения фактически мертвы. Для меня было важно дать новый импульс с тем, чтобы процесс снова пришел в движение», — заявила Альт. Оппозиционеры полагают, что их план необходимо вынести на рассмотрение Совбеза ООН, чему способствует и избрание Владимира Зеленского президентом Украины, и временное членство ФРГ в СБ. Киев, естественно, с особым интересом относится к пунктам, касающимся роспуска самопровозглашенных республик Донбасса и замене их правительств международной администрацией. Однако политолог Ростислав Ищенко не видит никаких перспектив у нового предложения немецких демократов. — Есть официально заключенные международные соглашения, которые имеют статус документа ООН — это Минские соглашения. Отменить их германский парламент не может. А предлагать там могут все, что угодно. Ввести международных наблюдателей, полицейские силы, заменить местную власть властью ООН предлагает и Киев, и отдельные германские политики, и даже американские уже на протяжении пяти лет. Но позиция германских политиков не является позицией германского государства. Демократы могут настаивать, на чем хотят, но у них нет большинства в парламенте. Если за это проголосует большинство, которого у них нет, тогда можно спрашивать у Меркель: «Госпожа федеральный канцлер, а вы вообще своих депутатов контролируете или нет? Или вы вообще ничего не решаете в стране?». Тогда возникнут вопросы. Но они возникнут не только у нас. — На Украине избран новый президент. Новое руководство готово выполнять Минские соглашения? — Нет. Зеленский заранее сказал, что он их выполнять не будет. Его взгляд на то, как должны выполняться Минские соглашения, в корне противоречит самим Минским соглашениям. — То есть, будет продолжение линии Порошенко? — Да. Зеленский уже заявил, что во внешней и внутренней политике будет продолжать линию Порошенко. Чем очень «обрадовал» своих избирателей. — А каковы в таком случае перспективы урегулирования конфликта в Донбассе, который тянется уже пять лет? — Есть кризисы, которые и по сто лет продолжаются. И никакие соглашения не помогают. С моей точки зрения, учитывая практически коллапс украинской государственности, кризис может разрешиться только полным ее уничтожением. Украины как государства как такового уже нет. Но какие-то движения в Киеве пытаются совершать. Эта государственность все еще является признанной в международном плане. Поэтому все как-то шевелится. Хотя власть в Киеве плохо контролирует страну. Да и себя саму. Наступит момент, когда выдавать то, что там существует, за государство, станет практически невозможно. В силу того, что никто не хочет содержать Украину, а за свой счет она жить не может. Если человека никто не хочет содержать, он умирает. Со страной происходит то же самое. Других вариантов не вижу. Потому что все без исключения политические силы Украины, находящиеся в активной политике, исходят из того, что Донбасс должен быть без всяких условий возвращен в состав Украины. Даже те, кто говорит, что надо как-то выполнять Минские соглашения, когда до них добираются, выполнять их хотят по-своему. Точно так же все политические силы Украины говорят о том, что собираются вернуть Крым. Говорят — путем переговоров. Потому что понятно: военным путем они у России никогда ничего не отберут. Скорее, еще что-нибудь дополнительно потеряют. Тем не менее, в Киеве ставят задачу возвращения Крыма. Тогда как российская позиция заключается в том, что это вообще не предмет для переговоров. Таким образом, изначально все украинские политики занимают позицию, с которой невозможно вести никакие переговоры. — Даже оппозиционные политики? — Даже они. Я не знаю ни одного украинского политика, который бы заявил, что Крым — российская территория. То же самое — по Донбассу. Допустим, Медведчук (сейчас уже второразрядный политик - ни глава партии, ни кандидат в президенты) заявляет, что неплохо бы выполнить Минские соглашения. Но даже его собственная политическая сила, то есть партия, в которой он состоит и, вроде бы, входит в руководство, не декларирует последовательное выполнение Минских соглашений. Они говорят о каких-то отдельных моментах, но плана выполнения нет. Хотя план и прописан в самих соглашениях. То есть, ни у кого вроде бы не должно возникать сложностей с их выполнением. Потому что все четко прописано: прекращение обстрелов, отведение тяжелой техники, артиллерии, разведение войск. После этого проведение местных выборов, принятие украинских законов об амнистии, особый статус и так далее. Практически никто не говорит об особом статусе Донбасса. Даже в политической силе Медведчука в основном говорят о федерализации всей Украины. Но федерализация всей Украины не отменяет особого статуса Донбасса. Особый статус имеет, например, Гагаузия в составе Молдовы. Там Гагаузия не такая, как прочие регионы. У нее чуть больше прав, чем у остальных. Она более автономна. Однако украинские политики не готовы подобным образом реализовывать эту норму Минских соглашений. Они ищут обходные пути. Но особый статус — принципиальный вопрос. Именно особый статус дает Донбассу уверенность, что в случае его согласия на восстановление прежних украинских границ не начнутся репрессии. Потому что закон об амнистии можно принять, а можно отменить. Это не проблема. То есть, особый статус обеспечивает контроль над своей судьбой, уверенность в завтрашнем дне. На Украине ничего особо не поменяется. Хуже будет, потому что это не зависит ни от Порошенко, ни от Зеленского. Просто по мере исчерпания собственных ресурсов становится всё хуже. Вот и наблюдаем, что еще не прошла инаугурация Зеленского, он еще не приступил к президентским обязанностям, а его рейтинги уже начинают падать. Хотя обычно 100 дней — это такой «медовый месяц» с народом. Потом только начинается: «Что сделал, что не сделал?». Сейчас рейтинги Зеленского повалились потому, что народ ожидал всего и сразу. Причем, каждый своего. Националисты ожидали победы и процветания. «Евроинтеграторы» — что сразу в Европу вступят. Антифашисты — что фашистов «за Можай» загонят, войну прекратят. Однако за месяц после выборов ничего не поменялось. Начинается разочарование. Начинается потому, что у народа уже нет сил больше терпеть. — Это не приведет к новому Майдану? — Насчет Майдана — не думаю. Потому что Майдан — это все-таки управляемый процесс, не самое худшее, что может быть. Инициаторы переворота все-таки стараются держать процессы под контролем. И не выходить за пределы восстания «людей со светлыми лицами». То, что Украине угрожает — это просто социальный взрыв, который Пушкин называл «русским бунтом — бессмысленным и беспощадным». У людей реально нет другого выхода. Они иначе не могут никак поменять власть. Они пытались. Вышли на один Майдан — не получилось. Вышли на второй. Вроде бы, получилось. Но… Потому решили проголосовать за клоуна. Якобы — «против всех». Но все равно те же люди у власти. Когда власть не нравится, но с жизнью все нормально, то терпят. А если власть ненавидят и при этом практически выживать не могут, когда коммуналка больше пенсии, то терпеть уже невозможно. В таких случаях никто не знает, когда искра промелькнет? Что станет поводом? Против последнего царя в России заговоры устраивали регулярно. Но когда в Питере все взорвалось зимой 1917 года, никто не ожидал, что это сейчас произойдет. Даже сами заговорщики. Хотя они на это работали. И что это примет такие масштабы — они тоже не ожидали. А вышло — на несколько десятилетий. Ситуация на Украине гораздо хуже, чем в Российской империи. А когда люди доходят до отчаяния, то любая искра может вызвать пламя. София Сачивко