СМИ

Поскольку я по образованию экономист и управленец (и периодически работал проектным менеджером), то всегда воспринимал идеологию как некое описание проекта. Слегка модернизированная «модель TOTE». В которой прописываются несколько пунктов: 1.Описание текущего состояния дел (максимально реалистичное, иначе отталкиваясь от ложных предпосылок мы не сможем проложить путь к достижению результата). 2.Описание цели, которой мы хотим добиться (включая критерии, по которым мы сможем определить, что этой цели добились, в том числе KPI). 3.Описание комплекса мероприятий, которые необходимы для перемещения нас из точки «сейчас» в точку «цель» (если вы не знаете «как?», то все ваши хотелки не имеют смысла). 4.Описание необходимых для этого ресурсов (финансовых, физических, технологических и человеческих). И проверка, есть ли они в наличии (чтобы оценить реалистичность идеологии). У нас же у большинства проблемы даже с описанием текущего бытия, образа будущего нет почти ни у кого, а про пути достижения этого будущего я вообще молчу. Одни привычно повторяют про «рыночек порешает», вторые навязчиво утверждают, что достаточно изменить Конституцию, третьи считают, что нужно только цвет флага изменить, четвёртые, что нужно допечатать и раздать всем денег, и так далее. Как по мне, всё это очень слабо похоже на проектное мышление. И предельно оторвано от реальности. Практически никто на концептуально-идеологическом уровне не озабочен вопросами типа «А что будет, когда закончатся углеводороды?». Или «Что будет, когда в Конго закончится колтан?». На сколько, кстати, их хватит, кто знает? На 30 лет? На 50? А что дальше? Или проблемы, озвученные покойным Линдоном Ларушем относительно повышения связности пространства и повышения плотности энергопотока. Нам нужен возобновляемый источник энергии мощностью на порядок выше, чем имеющиеся сейчас. Про наличие каких-то высших смыслов я вообще молчу. Один из моих учителей философии вечно спрашивал «Чего ты хочешь, Искатель? Чего ты никак успокоиться не можешь?». Нельзя людям успокаиваться! В нас есть всего два высших смысла – любопытство и творчество. Только это отличает нас от животных. И мы или выйдем на следующий уровень развития, совершим качественный скачок как в мышлении, так и в технологиях – или растратим все ресурсы планеты (которые конечны) и скатимся обратно в средневековье (если не хуже), только на этот раз необратимо. Очень не хочется стать живым доказательством парадокса Ферми (о том, что во Вселенной должно быть множество развитых технологических цивилизаций, но мы их пока не видим), который предполагал, что технологические цивилизации конечны. «Menschliches, Allzumenschliches». Человеческое, слишком человеческое! Если мы не преодолеем свою «человечность» (в смысле «мещанство», потребительство, жадность, зависть), если мы не перестанем быть бездумными потребителями, если мы не выработаем некий высший смысл своего существования и не поставим перед собой высшие цели, то мы тогда ничем не отличаемся от каких-нибудь глистов, паразитирующих на теле планеты. И тогда не важно, это глисты либеральные или коммунистические, ходят в «Прадо» или в ватниках, белые или чёрные, верующие или атеисты, русские или руандийцы, потому что мы не творцы и не симбионты мира, а всего лишь нежеланные пасынки Вселенной, обречённые на скорое исчезновение. Кто мы? Куда идём? Камо грядеши? Сумеем мы развиться и выйти за пределы Земли, или будем как у Шелли: И сохранил слова обломок изваянья: «Я – Озимандия, я – мощный царь царей! Взгляните на мои великие деянья, Владыки всех времён, всех стран и всех морей!» Кругом нет ничего… Глубокое молчанье… Пустыня мёртвая… И небеса над ней… История Озимандии – не вымысел, а реальность. От его цивилизации остался лишь обломок ноги от древней статуи. И больше ничего. Что будет с будущими поколениями людей? К чему мы стремимся? Что оставим после себя? Если ваша идеология хотя бы не пытается ответить на эти вопросы, то выкиньте её в мусорку. Или забейте уже меня камнями, чтобы не мешал бездумно жрать. Александр Роджерс, специально для News Front