СМИ

Советский Союз в 1945 году воспрепятствовал реализации американо-английских планов превратить Германию в «страну полей».

Сегодня в общественном сознании стран Запада по-прежнему живуч и миф о том, что СССР якобы вёл против германского народа «войну на уничтожение» и стремился навсегда вычеркнуть поверженную Германию из числа развитых европейских государств. При этом всячески замалчивается, что германофобией страдали не в Москве, а в Вашингтоне и Лондоне и что массированные бомбардировки жилых кварталов немецких городов авиацией наших западных союзников (вспомним незавидную судьбу Дрездена в феврале 1945-го) привели к гибели сотен тысяч людей. Между тем Сталин исходил из принципа «гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское остаётся». Своими размышлениями на эту тему делится ветеран одной из советских спецслужб, автор ряда книг о Второй мировой войне Арсен Мартиросян.

Основа этих мифов – утверждение о том, что-де Сталин настаивал на расчленении Германии после победы над ней, – появилась ещё до Крымской и Потсдамской конференций. Это подлое «изобретение» на совести наших подлых «друзей» по антигитлеровской коалиции. В то время их цель в том и состояла, чтобы, пугая командование вермахта якобы неизбежно грядущим по настоянию СССР расчленением Германии, поскорее склонить гитлеровский генералитет к капитуляции перед западными странами.
Предыстория этого вопроса такова. Дело в том, что ещё в декабре 1941 года, во время советско-английских переговоров, в ответ на заявление британского министра иностранных дел Энтони Идена о необходимости после войны раздробить Германию на части, в том числе отделить от нее Рейнскую область и Пруссию, Сталин внешне выразил согласие с такой точкой зрения. Но всего лишь как с одним из возможных в перспективе вариантов послевоенного переустройства Германии. Не более того.

Поведение Сталина в тот период времени можно и нужно понять. Дело в том, что тогда решался вопрос об увеличении помощи Советскому Союзу по ленд-лизу и Сталин предпочёл не дразнить американских «гусей». Ведь именно янки первыми выставили на обсуждение лидеров антигитлеровской коалиции идею о послевоенном раздроблении и расчленении Германии. Особенно старался на этом поприще министр финансов США Генри Моргентау.

Однако поскольку в ближайшем окружении Моргентау была прекрасная агентура советской разведки, как, впрочем, и в ближайшем окружении президента США и премьер-министра Великобритании, Сталин заранее знал их позиции по этому вопросу. И потому позволял себе в очень дипломатичных, но ни к чему не обязывающих выражениях высказывать якобы согласие с их точкой зрения. Говоря об этом, следует иметь в виду, что в первые годы войны позиция СССР по вопросу расчленения Германии была очень сдержанной и осторожной, обусловленной прежде всего стремлением получше ознакомиться с позициями США и Великобритании. На тот момент это было вполне нормально и естественно, ибо до победы было ещё далеко...

План Моргентау предусматривал расчленение Германии, ликвидацию её государственной самостоятельности, полное уничтожение промышленного потенциала и превращение в «страну полей»

Тем не менее на протяжении всей войны Сталин не раз и не два особо подчёркивал в своих публичных выступлениях, что в планы СССР не входит уничтожение Германии как таковой и тем более уничтожение немецкого народа. Так, в докладе, посвящённом 25-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции, от 6 ноября 1942 года он в очередной раз определил основы политики СССР по отношению к Германии. В частности, подчеркнул, что советский народ не ставит перед собой задачу уничтожения Германии, но преследует цель ликвидации фашистского государства и его вдохновителей, уничтожения гитлеровской армии, разрушения ненавистного «нового порядка в Европе» и наказания его инициаторов.

Уже в начале второй половины 1943 года западные лидеры уразумели, что в результате массированных побед советского оружия момент вхождения Красной Армии на территорию Третьего рейха близок. Именно по этой причине они стали стремиться к тому, чтобы как можно быстрее выработать согласованную линию относительно оккупации Германии и ее ближайшего будущего. И хотя отдельные элементы подхода к решению германской проблемы разрабатывались на протяжении почти всех военных лет, даже среди различных правительственных ведомств США и Англии не было единства взглядов по этому вопросу.
Ещё в 1941–1943 годах в правительственных кругах США возникла концепция раздробления Германии, её децентрализации и деиндустриализации на неопределённо долгий срок и установления экономической и политической зависимости отдельных германских государств в первую очередь от США.
Англия же в свою очередь стремилась вывести из строя Германию как своего конкурента, включить разрозненные части Германии в федерации и блоки, которые были бы подчинены её влиянию и противостояли бы, с одной стороны, СССР, а с другой – США.

Вместе с тем влиятельные силы в правящих кругах США и Англии, опасаясь усиления СССР, всё более ориентировались на сохранение основ германского милитаризма и империализма. В мае 1944 года специальный комитет госдепартамента под председательством Эдварда Стеттиниуса высказался за федерализацию Германии в будущем, за ограничение функций и полномочий центрального правительства, но отверг идею раздробления Германии. Госдепарамент вообще отстаивал наиболее мягкие условия оккупации Германии. Решительно против раздробления Германии высказался также военный министр США Генри Стимсон.

Однако президент Рузвельт (на снимке) отверг тезис госдепартамента, заключавшийся в том, что германский народ в целом не несёт никакой ответственности за войну и преступления фашизма, и считал необходимым внести в каждый немецкий дом ощущение коллективной виновности всех немцев за действия Германии при нацизме. Он поддержал разработанный в министерстве финансов план и изложенный наиболее полно в меморандуме его главы Генри Моргентау от 5 сентября 1944 года. Этот план предусматривал расчленение Германии, ликвидацию её государственной самостоятельности, полное уничтожение промышленного потенциала и превращение в «страну полей».

С критикой меморандума Моргентау выступил на встрече Рузвельта с комитетом по Германии 9 сентября 1944 года военный министр Стимсон. Он высказался против многих рекомендаций, содержащихся в плане министра финансов, в том числе против раздела Германии, интернационализации Рура, деиндустриализации страны.

Тем не менее на данной стадии Рузвельт поддержал предложения Моргентау относительно судьбы Германии в целом. Во время визита в Москву в октябре 1944 года У. Черчилль и Э. Иден впервые официально предложили Советскому правительству англо-американский план расчленения Германии, одобренный в Квебеке. Однако ни в Москве, ни на каких-либо других международных совещаниях англо-американской дипломатии не удалось навязать свои планы Советскому Союзу.

И прежде всего потому, что Сталин ещё за год до их приезда прекрасно знал из донесений советской нелегальной разведки, что англосаксы намерены поставить вопрос о расчленении Германии. В этом огромная заслуга выдающегося советского разведчика-нелегала Исхака Абдуловича Ахмерова и его соратников – разведчиков, работавших в Англии.

«Иногда болтают в иностранной печати, что Красная Армия имеет своей целью истребить немецкий народ и уничтожить германское государство. Это, конечно, глупая брехня и неумная клевета на Красную Армию. У Красной Армии нет и не может быть таких идиотских целей. Красная Армия имеет своей целью изгнать немецких оккупантов из нашей страны и освободить Советскую землю от немецко-фашистских захватчиков. Очень вероятно, что война за освобождение Советской земли приведёт к изгнанию или уничтожению клики Гитлера. Мы приветствовали бы подобный исход. Но было бы смешно отождествлять клику Гитлера с германским народом, с германским государством. Опыт истории говорит, что гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское остаётся».

Так, в параграфе № 8 добытого Ахмеровым информационного сообщения от 28 марта 1943 года британского министра иностранных дел Идена премьер-министру Черчиллю о ходе англо-американских переговоров в Вашингтоне по вопросу послевоенного устройства в мире говорилось: «При обсуждении вопроса о Германии президент вновь выдвинул предложение о её расчленении, которое, как он склонен думать, будет способствовать обеспечению безопасности Европы... Я заявил, что мы также изучаем этот вопрос, однако в основном я согласен с необходимостью расчленения Германии, поскольку Вы сами неоднократно высказывались в пользу этого. Президент заметил, что объединённая Германия существует не так уж давно и вполне вероятно, что там могут появиться тенденции расколоться на ряд отдельных государств. Такие тенденции, по мнению президента, нужно поощрять».
И ведь сразу же поощрили бы, если бы не Сталин, который вовсе не намеревался делать что-либо подобное. Вообще следует сказать, что в 1941–1945 годах в США и Великобритании было разработано множество различных планов по организации послевоенного будущего Германии. Все они базировались на принципе расчленения. Практически все эти планы были известны Кремлю. Соответствующие документы внешнеполитических ведомств США и Великобритания были добыты советской внешней разведкой.

Сегодня в общественном сознании стран Запада по-прежнему живуч миф о том, что СССР вёл против германского народа «войну на уничтожение» и стремился навсегда вычеркнуть поверженную Германию из числа развитых европейских государств. При этом всячески замалчивается, что германофобией страдали не в Москве, а в Вашингтоне и Лондоне. Своими размышлениями на эту тему делится ветеран одной из советских спецслужб, автор ряда книг о Второй мировой войне Арсен Мартиросян.

В то же время нельзя не отметить и того, что формально проекты аналогичных планов, в том числе и с учётом позиции англосаксонских союзников по антигитлеровской коалиции, разрабатывались и в народном комиссариате иностранных дел СССР. В основном этим занимались М.М. Литвинов, Я.З. Суриц, И.М. Майский. Помимо отвергнутой Сталиным идеи расчленения они одновременно приводили в своих справках, докладах и меморандумах огромное количество необходимой сопутствующей исторической информации, которая была востребована в ходе конкретных переговоров с западными союзниками.
Однако под конец войны, особенно в марте 1945 года, стало очевидно, что наши «друзья» по антигитлеровской коалиции намерены свалить всю ответственность за расчленение Германии на Советский Союз. По каналам разведки была получена соответствующая информация, свидетельствовавшая именно о таких намерениях союзников. Было очевидно, что неизбежный в таком случае германский реваншизм в послевоенное время будет направлен против Советского Союза.

Подобное однажды уже имело место ещё в период Первой мировой войны. Речь идёт о секретном русско-французском соглашении от 14 февраля–11 марта 1917 года, согласно которому Россия становилась лично ответственной за раздробление и расчленение Германии на ряд мелких государств. Соглашение было подписано первым Временным правительством.

Но повтора не состоялось. Для Сталина и Молотова было очевидно, что англичане и американцы, которые первыми поставили вопрос о расчленении Германии, хотят теперь свалить на СССР ответственность за расчленение с целью очернения советского государства в глазах мирового общественного мнения. Требовалось отнять у них такую возможность.

24 марта 1945 года официально было заявлено следующее: «Советское правительство понимает решение Крымской конференции о расчленении Германии не как обязательный план расчленения Германии, а как возможную перспективу для нажима на Германию с целью обезопасить её в случае, если другие средства окажутся недостаточными». С этого момента фактически было прекращено всякое обсуждение идеи расчленения Германии с участием Советского Союза.

Свою принципиальную позицию Сталин сохранял вплоть до конца войны. С этого момента фактически было прекращено всякое планирование расчленения Германии с участием Советского Союза. Даже в обращении к советскому народу 9 мая 1945 года Сталин вновь на весь мир заявил, что «Советский Союз торжествует победу, хотя он и не собирается ни расчленять, ни уничтожать Германию». Он действительно не планировал расчленения Германии, послевоенное будущее которой он видел в лице единой, сильной, но демократической Германии.

«Говоря коротко, – указывал Сталин, – политика Советского Союза в германском вопросе сводится к демилитаризации и демократизации Германии... Демилитаризация и демократизация Германии представляют одну из самых важных гарантий установления прочного и длительного мира». И когда на Потсдамской конференции союзники стали с надрывом обсуждать германскую проблему, более того, вновь протаскивать идею о расчленении Германии, то Сталин в самых решительных выражениях отверг даже саму постановку такого вопроса.

Он, в частности, заявил тогда: «Это предложение мы отвергаем, оно противоестественно: надо не расчленять Германию, а сделать её демократическим, миролюбивым государством». Именно Сталин настаивал на принципе сохранения единства Германии. В том числе и в таком важнейшем для Германии вопросе, как сохранение Рурской области в её составе. Дело в том, что, исходя из своих корыстных экономических интересов, англосаксы стали настаивать на особом контроле за этой важнейшей в промышленном отношении областью Германии.

В ответ на их попытки Сталин предложил письменно указать в решениях конференции, что Рурская область остаётся частью Германии. И когда англичане стали возмущаться тем, что Сталин отверг попытки англосаксов, то Иосиф Виссарионович вразумил их следующими словами: «Этот вопрос поднимается потому, что на одной из конференций, на Тегеранской конференции, ставился вопрос о том, чтобы Рур был выведен из состава Германии в отдельную область под контролем Совета... Мысль о выделении Рурской области вытекала из тезиса о расчленении Германии. После этого произошло изменение взглядов на этот вопрос. Германия остаётся единым государством...»

Более того. Именно Сталин настоял на том, чтобы в резолюции конференции было указано: «Союзники не намерены уничтожать или ввергнуть в рабство немецкий народ. Союзники намереваются дать немецкому народу возможность подготовиться к тому, чтобы в дальнейшем осуществить реконструкцию своей жизни на демократической и мирной основе».

Так что если быть точным и честным, то Сталин не имел никакого отношения к протаскиванию идеи о расчленении Германии. Напротив, он был категорически против этого. А то, что 7 октября 1949 года Сталину пришлось изменить свою позицию и согласиться на провозглашение Германской Демократической Республики, не есть результат его планов по расчленению Германии. Это последствия сепаратных действий бывших союзников по антигитлеровской коалиции, нарушивших все договорённости, достигнутые как в Ялте, так и в Потсдаме.

В обращении к советскому народу 9 мая 1945 года Сталин на весь мир заявил, что «Советский Союз торжествует победу, хотя он и не собирается ни расчленять, ни уничтожать Германию»

20 сентября 1949 года сепаратные действия бывших союзников пришли к своему логическому финалу. На основе принятой ещё 12 мая 1949 года «боннской конституции» в западной зоне оккупации Германии было провозглашено создание Федеративной Республики Германии и образовано правительство во главе с канцлером Конрадом Аденауэром. Провозглашение же Германской Демократической Республики было ответным шагом, что очевидно даже по датам. Кстати говоря, конституция ГДР была принята также позже «боннской конституции» 23 мая 1949 года.

И в заключение необходимо также указать следующее. В настоящее время достоверно известно, что в преддверии окончания войны, а также накануне Потсдамской конференции никаких планов социалистического строительства как в освобождённых странах Восточной и Юго-Восточной Европы, так и в Германии не только не существовало, но и не разрабатывалось. Об этом, в частности, свидетельствовал в своих мемуарах ныне покойный выдающийся ас советской разведки Павел Анатольевич Судоплатов.

Об этом же свидетельствуют и наиболее честные и объективные западные историки. Так, известный британский историк Алан Тейлор в солидном исследовании «Вторая мировая война» прямо засвидетельствовал, что «русские не стремились властвовать, не хотели распространять коммунизм».

Когда же Западом была объявлена «холодная война» против Советского Союза, то, несомненно, резко обострился вопрос о безопасности СССР. И в связи с этим ещё более естественно встал вопрос о создании пояса безопасности вдоль всего периметра западных границ Советского Союза. Любопытно, что на Западе это прекрасно понимали и понимают. Тот же Тейлор особо подчёркивал, что «русские желали безопасности, и лишь коммунисты или их попутчики могли её обеспечить». Вот почему в итоге Сталину пришлось пойти по пути создания социалистических государств в Восточной Европе, в том числе и в Германии в лице Германской Демократической Республики. Если говорить строго по-военному, то политическими средствами, но с опорой на военную силу было создано крупномасштабное предполье в Восточной Европе. Опыта двух мировых войн России было вполне достаточно, чтобы пойти на такой шаг ради собственной безопасности.

Источник