СМИ

В ответ на запрет импорта российских товаров Москва перекрыла Киеву поставки нефти, нефтепродуктов и угля. Кроме того, «мы расширяем запрет на ввоз в Россию отдельных видов товаров, эта мера коснется украинской продукции машиностроения, лёгкой промышленности, металлообработки, стоимость которой за прошлый год составила почти $250 млн», отметил 18 апреля глава правительства РФ Дмитрий Медведев. Реакция Киева в очередной раз поразила своей глубиной. Кременчугский НПЗ принялся выпрашивать у государства льгот, а тогда ещё кандидат в президенты Владимир Зеленский объявил, что нужно найти «альтернативные поставки» в «западных странах». А нас за шо? Поводом для столь жесткой реакции Москвы стало расширение торговых ограничений против России, которое утвердило украинское правительство на не попавшей в прямой эфир части своего заседания 10 апреля. Всё прошло без обычной помпы, и даже как-то уныло. Первый вице-премьер, глава Минэкономразвития Степан Кубив прочитал доклад о необходимости увеличить перечень запрещенных к ввозу российских товаров, что, по его словам, «не приведет к возникновению дефицита» и даже «будет способствовать увеличению объёмов собственного производства украинской продукции и положительно скажется на производственных и финансовых показателях украинских предприятий соответствующих отраслей». Министры коллегу поддержали. Постановлением № 305 к составленному ещё в декабре 2015 года антироссийскому санкционному списку добавили формалин и карбамидо-формальдегидный концентрат, пружины для грузовых вагонов, электрическую аппаратуру для устройств железнодорожной автоматики и связи, а также проводники электрические для напряжения более 1000 В. Следующим номером (постановление № 306) под санкции попала стеклотара. «Вдарили по москалю» масштабно. «Всё настолько примитивно и по-хуторянски, что даже комментировать неудобно», – сокрушается финансовый аналитик Алексей Кущ. Чтобы это понять, достаточно посмотреть на объём импорта всей стеклянной посуды из РФ в 2018 году по коду 7010 УКТВЭД ($9,1 млн) или альдегидов, цикличных полимеров альдегидов и параформальдегида по коду 2912 УКТВЭД ($1,1 млн). Судя по всему, на ответные санкции никто не рассчитывал, хотя подобный прецедент уже был. «В конце прошлого года КМУ запретил ввоз из РФ в Украину кукурузного крахмала, глюкозы и сиропа из нее, мальтодекстрина. И это был не экономический удар по агрессору, а выстрел себе… Нет, даже не в ногу, а в мозоль на мизинце», от которого «выиграли лишь отдельные производители данного сырья», – напоминает А. Кущ. Тогда Киев получил в ответ санкции на импорт украинской мебели, обоев, тракторов, пшеницы, подсолнечного масла, консервированных овощей, пива, шоколада и кондитерских изделий и прочих товаров в общей сложности на $510 млн в год. Но Киев не учится на собственном опыте от слова «совсем». 18 апреля, спустя неделю после «мощнейшего» удара по российской стеклотаре и формальдегиду, Киеву прилетела «ответка». Правительство РФ заблокировало доступ к своей нефти, нефтепродуктам и углю, а также запретило импорт украинской продукции на $250 млн в год. В частности, речь идет о бумаге и картоне, одежде, обуви, проволоке, трубах, канатах, сетке, крепежах, стальной эмалированной посуде, пробках, а также трубоукладчиках, бульдозерах, погрузчиках и жатках. Официально документ вступает в силу с 1 июня. «Вот так стеклотара усилиями нашего МЭРТ была, не глядя, разменяна на российскую нефть и нефтепродукты. А лоббирование отечественных “формалинщиков” на интересы украинского машиностроения и лёгкой промышленности. Улавливаете масштаб решений?» – вопрошает А. Кущ. Просто попугать? Российские ограничения коснутся ни много ни мало $4,3 млрд двустороннего товарооборота. При этом относительные масштабы потерь России и Украины совершенно несопоставимы: если для Москвы это 0,6% ее внешней торговли, то для Киева – 4,1%. Но дело даже не в цифрах. Дешевые энергоносители от «страны-агрессора» – это статья того самого критического украинского импорта, от которого невозможно отказаться без серьёзных последствий для экономики страны. «Для российских экспортёров потери нулевые (дефицита спроса на российские энергоносители нет). Для Украины удар тяжёлый. Нефть и нефтепродукты из России – 41% украинского импорта этих товаров. А если добавить импорт (37%) из Беларуси, то есть тоже фактически из России, то совсем плохо», – объясняет партнер консалтинговой компании RusEnergy Михаил Крутихин. Сценарий вырисовывается не самый приятный. Если Россия всерьёз отказалась продавать Киеву нефть и нефтепродукты (дизтопливо, бензин, СУГ), импортёры переориентируются на другие направления (Белоруссия, Азербайджан, Литва, Польша), но из-за ограничений инфраструктуры, отсутствия свободных объёмов у поставщиков и других факторов «сразу такой объём закрыть за счёт других стран будет невозможно. И сразу вырастет цена на Украине», – прогнозирует член наблюдательного совета Института энергетических стратегий Юрий Корольчук. Со временем ажиотаж спадет, но в сухом остатке Киев лишится дешёвого ресурса. «Все альтернативные схемы будут включать какие-то посреднические звенья либо просто покупку более дорогого товара. Я думаю, здесь можно говорить как минимум о 20% дополнительных издержек», – отмечает руководитель аналитического управления Фонда национальной энергетической безопасности Александр Пасечник. В итоге цены на топливо ударят по АПК, и по цепочке потянут за собой инфляционные процессы в других отраслях, что приведёт к охлаждению экономики. Схожая ситуация и с углём, где на Россию в прошлом году пришлось 70,2% всех поставок в натуральном выражении. Конкретно импорт антрацита из РФ составил 3,6 млн тонн (доля в общем импорте угля данной марки – 93,6%), битуминозного (каменного) угля, в том числе и коксующегося – 11 364,411 тыс. тонн (66,1%). Если завтра поставки прекратятся, это ударит в первую очередь по таким базовым украинским отраслям, как энергетика и металлургия. Многолетняя политика диверсификации поставок буквально «на пальцах» показала Киеву, что им просто больше неоткуда взять необходимое сырьё. Впрочем, есть версия, что Москва просто создаёт таким образом задел для переговоров с новой уже властью. Де-юре санкции от 18 апреля напрямую запрещают поставку энергоресурсов лишь на сумму 1,2% двустороннего товарооборота с Украиной ($118,4 млн), тогда как поставки остальных 41% возможны по спецразрешениям. «Они не запрещают ввоз продукции, они дают себе право регулировать экспорт в тех областях, которые болезненны для Украины», - объясняет директор Института энергетических исследований Дмитрий Марунич. Возможно, до настоящих санкций, действительно, не дойдёт. Но есть нюанс. Для России ДНР и ЛНР по-прежнему юридически остаются частью Украины. Соответственно, торговлю с республиками фиксирует российская таможня, с чем, кстати, связаны серьёзные разночтения в цифрах с украинским Госстатом. Учитывая склонность Москвы к чёткой формализации всех своих решений, возможно, «окошко» оставлено как раз для товарооборота России с Донбассом. На худой конец, Украине могут разрешить покупать уголь из ЛДНР через РФ или Белоруссию. Но, естественно, по цене, учитывающей сложную логистику и услуги посреднических фирм. Якось воно буде Реакция Киева впечатляет. В Минэкономразвития заявили, что ещё оценят (если успеют до отставки) последствия российских ограничений и отметили, что Украина «приложила значительные усилия, направленные на постепенное замещение импорта товаров из РФ… За счёт как наращивания объёмов внутреннего производства, так и переориентации экспорта на внутренний рынок и диверсификации направлений поставок из других стран, в частности из ЕС». То есть заезженная пластинка продолжает играть, и в украинском Багдаде все спокойно. Оперативно подсуетилась «Укртатнафта» (Кременчугский НПЗ) Игоря Коломойского. В тот же день (18 апреля) компания напомнила, что неоднократно обращала внимание госорганов на «угрожающую зависимость топливного рынка страны от монопольных поставок нефтепродуктов из России». Затем припугнула правительство коллапсом «не только на топливном рынке, но и в украинской экономике» и угрозой безопасности страны. После чего потребовала «содействия отечественным нефтеперерабатывающим предприятиям (т.е. себе. – Ред.) в наращивании собственного производства». Но больше всего порадовал Владимир Зеленский. Он отметил, что не знает глубоко проблему и предложил «класть на карту все возможные варианты», а именно искать «альтернативные поставки» и предположил, что это нужно делать «в западных странах». Впрочем, непонятно, зачем спешить. Постановление правительства РФ вступает в силу только 1 июня, а именно «сейчас это вряд ли повлияет на стоимость бензина», справедливо замечает Д. Марунич. А там как-то оно да будет, «никогда так не было, чтобы никак не было», писал Ярослав Гашек в своей книге «Похождения бравого солдата Швейка». Николай КОРИНЬ