СМИ

Давно подмечено, что все сказки, романтические мелодрамы, лирические комедии и т. п. закачиваются свадьбой, и почти никогда не рассказывается, что было потом. А ведь всё самое важное происходит именно потом.

Понятно, что под «потом» в данном случае подразумевается не то, чем молодые займутся непосредственно по завершении свадебного пира, а более дальняя перспектива, когда им придется столкнуться с суровой прозой жизни. Вот и самая феерическая в истории Украины электоральная сказка о не участвовавшем в политике шоумене Владимире Зеленском, фантастическим образом вышедшем в лидеры президентской гонки и в «финале» учинившем чудовищный разгром действующего президента, закончилась. А через две-три недели, когда он вступит в свои обязанности, для него наступит такая суровая «проза жизни», которая стала бы нелегким испытанием даже для политических мастодонтов.

И ключевой для него (наряду с преддефолтным состоянием экономики, хоть все взаимосвязано) станет проблема войны в Донбассе, которая, в свою очередь, увязана с отношениями с Россией. Сама официальная Москва, естественно, крайне осторожна в комментариях относительно происходящего в Украине, разве что достаточно однозначно и давно дала понять, что с действующим пока президентом дел иметь не желает (впрочем, как это часто бывает в политике, такая бескомпромиссность была обусловлена пониманием слабости его шансов на переизбрание).

Очевидно, что совершенно не случайно именно 21 апреля (в разгар голосования во втором туре) на сайте МИД России появилось большое интервью Сергея Лаврова телеканалу «Звезда», главным образом посвященное украинской проблематике. И началось оно с вопроса: «А стоило ли тогда признавать президентские выборы на Украине? Что будет сейчас? Какой смысл признавать эти выборы? Мы все хорошо понимаем, что у нас есть очень много формальных и моральных оснований, чтобы вообще не общаться с украинской властью».

Ответ российского министра вышел весьма пространным. Сергей Лавров сделал целый «экскурс в историю»: напомнил, что выборы президента Украины 2014 года произошли после вооруженного и антиконституционного государственного переворота, который состоялся через сутки после заключения соглашения между оппозицией и В. Януковичем. Причем гарантами соблюдения этого соглашения выступили страны Запада. Его первый пункт звучал как «необходимость создать правительство национального единства», а они создали «правительство победителей», и всех остальных стали рассматривать как побежденных. Выдвинули многочисленные требования, которые шли вразрез с интересами большой части населения Украины, в т. ч. меньшинств, включая русских и русскоязычных граждан. Все это спровоцировало очень серьезные проблемы и послужило толчком к референдуму в Крыму, когда неонацисты грозились изгнать оттуда русских и пытались силой захватить здание Верховного совета.

Вспомнил он и то, что «в середине апреля в Женеве состоялась встреча Госсекретаря США Дж. Керри, Вашего покорного слуги, высокого представителя ЕС по иностранным делам и политике безопасности К. Эштон и тогдашнего исполняющего обязанности министра иностранных дел Украины А. Дещицы. На этой встрече была согласована одностраничная декларация, центральной частью которой была поддержка намерений украинской власти провести федерализацию – децентрализацию с участием всех регионов страны. Это был документ, под которым подписался представитель тогдашней т. н. новой власти, пришедшей в Киев в результате госпереворота. Тем не менее это была гарантия федерализации с участием всех регионов страны.

Но это было мгновенно забыто. На этом фоне, когда стали выдвигаться кандидаты для участия в президентских выборах, президент Украины П. Порошенко заявлял на каждом углу, что он “президент мира” и урегулирует конфликт за две-три недели. Именно поэтому западные столицы – Париж и Берлин – настоятельно просили нас не выступать с заявлением о непризнании выборов. И мы этого не сделали, мы дали шанс».

Но далее «Порошенко доказал, что он отнюдь не “президент мира”, ситуация “на земле” заставила его подписывать Минские договоренности… проявил недюжинные способности увиливать от ответственности и сейчас нашел покровительство в лице американской Администрации, которая не поощряет его к выполнению требований Минских договоренностей».

«Вопрос: Вы сказали, что надо дождаться реальных дел, которые будет делать избранный президент. Все понимают, что в любом случае надо садиться разговаривать. Какими должны быть первые реальные дела, первые заявления и первые поступки со стороны Киева, чтобы, говоря Вашими словами, “Москва дала еще один шанс” на мирное разрешение ситуации?

С. В. Лавров: Главное, чтобы была договороспособность и уважение у новой или старой власти к международному праву и международным обязательствам Украины. В числе таких обязательств — международно-правовой инструмент – резолюция СБ ООН, которая одобрила Минские договоренности. Сердцевина этих договоренностей — прямой диалог между Киевом, с одной стороны, Донецком и Луганском – с другой. Это будет главным “оселком”».

Виктор Медведчук, известный как посредник между официальными Киевом и Москвой и даже как «доверенное лицо» Кремля на Украине, дал такую характеристику ситуации: «Мы не говорим, что мы должны снова целовать и обнимать друг друга. Мы говорим о восстановлении прагматичных экономических отношений».

Как заявил политик, если нарушенные в результате санкций экономические связи между странами восстановятся, то в украинскую экономику придут миллиарды долларов инвестиций из России. В противном случае, по его мнению, ситуация в украинской экономике продолжит ухудшаться. По его словам, Украина «потеряла в экспорте 20 миллиардов долларов в год» после ухудшения отношений с РФ.

Иными словами, в случае «здравой» политики нового президента со стороны России наверняка последуют экономические «коврижки», включая и снижение цены на газ (о чем говорилось ранее, во время визита в Москву Медведчука и Бойко). Это настолько очевидно, что не столь важно, высказывал ли Виктор Медведчук собственные соображения или выступил ретранслятором месседжей Кремля.

Впрочем, поступающие из Москвы сигналы содержат не только «пряники». 18 апреля Дмитрий Медведев объявил, что Россия с 1 июня установила запрет на экспорт в Украину угля, нефти и нефтепродуктов. Также Россия ввела запрет на ввоз с территории Украины в Россию продукции машиностроения, легкой промышленности и металлообработки (в том числе труб различного диаметра), а также бумаги и картона, в том числе картонных ящиков, коробок, мешков, пакетов и другой упаковочной тары.

И это уже очень серьезно, особенно если Россия заставит Белоруссию прекратить реэкспорт вышеназванных товаров в Украину. Помимо того что «альтернативные» поставки обойдутся куда дороже, сама структура украинской логистики (порты, трубопроводы, железные дороги) не позволит обеспечить требуемый объем поставок из других источников.

Нужно отметить, что санкции от 18 апреля впервые с 2014 года, после введения западных санкций, противоречат концепции «контрсанкции не во вред себе», согласно которой ограничения вводились практически только на ввоз в Россию тех или иных товаров. Ограничения экспорта бьют по интересам российских производителей. И очень важно понять, почему они введены именно сейчас, накануне второго тура с практически предопределенным победителем. Понятно, что «с места в карьер» оказывать давление на нового президента было бы не «комильфо», да и его ставило бы в сложное положение – он не может проявить слабость.

А так это формально санкции против действующей власти, но столкнется с их последствиями и необходимостью решать вызванные ими проблемы новая власть. Между тем в указе прописано, что санкционные продукты можно будет вывозить на Украину на основании отдельных разрешений. Т. е. обойти их всегда можно «в рабочем порядке», даже не портя реноме нового президента Украины, но в то же время и снова прикрутить или вовсе перекрыть кран можно в любой момент в зависимости от того, как будут складываться отношения. В любом случае это усиление переговорной позиции.

Что же касается Зеленского, то заявления его и представителей его команды порой заставляли вспомнить классически-историческое: «При мне будет, как при бабушке», как заявил Александр I сразу после того, как «папенька умер от апоплексического удара». Вот самая краткая выжимка:

Вам Владимир Путин – враг?

Конечно.

Подпишете ли вы закон об амнистии боевиков так называемых ДНР/ЛНР? Нет.

Должен ли быть у Донбасса особый статус?

Я считаю, что нет.

И снова приведу комментарий Сергея Лаврова: «Мы видим предвыборные программы П. Порошенко и В. Зеленского. Мы видим, как они подходят ко второму туру. Создается впечатление, что главное для них сейчас — не привлечь избирателей какой-то конструктивной программой, а победить. Все подчинено именно этому. Я бы не стал сейчас делать какие-то далеко идущие окончательные выводы в отношении того, какой будет политика В. Зеленского, если он будет избран президентом, о чем все наблюдатели говорят как о решенном деле.

Не стал бы сейчас вчитываться в те декларации, которые звучат из его штаба. Надо дождаться результатов второго тура, когда уже придется заниматься не пропагандистскими предвыборными кампаниями, а реальным делом. Тогда мы и поймем, как этот человек уже в должности президента относится к миллионам своих сограждан, которые говорят на русском, любят русский язык и культуру, хотят жить на основе своих ценностей, ценностей победителей в Великой Отечественной войне, а не ценностей возвеличивания Р. Шухевича, С. Бандеры и прочих "петлюр"».

Действительно, если судить по заявлениям Владимира Зеленского до его прихода в активную политику, контенту его произведений, он отнюдь не «упоротый» националист, скорее, я бы сказал, «регионал», сторонник независимой Украины, ориентирующейся на Запад. Понятно, что он не поклонник Владимира Путина, но сторонник прагматичных, а может, и добрососедских отношений с Россией, без украинизации и «деколонизации» (по определению Вятровича) и без ломания «неправильных» украинцев через колено.

Другое дело, что «политика – искусство возможного» (а с «возможностями» у него будут огромные проблемы), «короля играет свита», да и вообще – «точка зрения определяется точкой сидения».

Тем не менее даже в покоробившей многих фразе о «нет особому статусу» ключевой следовало бы считать фразу «я считаю», т. е. он не исключил эту возможность априори, говорил скорее о наиболее приемлемом варианте (что для президента Украины естественно), тем паче что далее (этот фрагмент не стал предметом обильного цитирования) он говорил об убеждении жителей Донбасса, что они украинцы, что «они нужны Украине, а Украина нужна им». Ранее он говорил и о восстановлении выплат пенсий жителям непризнанных республик. Также от него и его команды звучали заявления, что возвращения Донбасса военным путем не будет, а прекращение войны – первейшая задача.

И сразу же после завершения голосования советник Зеленского Руслан Стефанчук заявил: «Думаю, что направление, связанное с контактами с Россией, для нас будет приоритетным. Нам нужно искать выход из ситуации, нам нужно завершение войны в ближайшее время». А вот уже мнение новоизбранного президента:

«Как вы будете выстраивать отношения с Россией?

В любом случае в “нормандском формате”. В любом случае минский процесс – мы будем перезагружать его. Я думаю, что у нас будут замены кадровые. Это будет минский формат, мы будем идти до конца ради того, чтобы прекратить огонь, чтобы наших парней вернуть живыми. Также наша задача – вернуть военных, всех военнопленных. Первая задача – вернуть наших моряков. У меня еще нет статуса президента. Но я общался с матерями наших моряков, и я сделаю все, чтобы вернуть их домой. Это приоритетный вопрос не только для меня, но, думаю, и для каждого украинца».

Я бы не стал делать акцент на словах «минский процесс» как признании готовности к особому статусу, прописанному в Минских соглашениях (ведь их трактовки западными партнёрами за эти годы сильно изменились) И тем не менее обозначился вопрос № 1, от которого в огромной степени зависит, как пойдет дело дальше и даже перспективы самого Зеленского: прекращение огня в этой идущей уже четыре с лишним года (считаю с момента заключения Минска-2) абсолютно бессмысленной войне (если не брать в расчет политические интересы уходящей киевской власти) без попыток занятия территории (если не считать тактические стычки за высотки), когда просто стреляют и погибают.

Уже просто прекращение этого безумия даст Зеленскому огромные политические дивиденды, ведь это то, чего украинцы хотят более всего и ждут от него лично, затем же может последовать и постепенное восстановление связей Донбасса с Украиной, снятие блокады, восстановление выплат и т. д., сопровождаемое оживлением торговых отношений с Россией. Понятно, нужно это и Москве. Снижение напряженности на Донбассе, выход конфликта из горячей фазы фактически поставит крест на европейских антироссийских санкциях, которые каждый раз продлеваются со все большим трудом (последний раз их «спас» инцидент в Керченском проливе).

При этом, конечно, политическое урегулирование – очень нескорая история. Зеленский уже анонсировал «информационную войну», план которой разработан в его штабе. Ее цель – убедить жителей Донбасса «стать украинцами». Но, боюсь, сделать это будет ой как непросто. Да и для Москвы возврат непризнанных республик в Украину в любом статусе чреват большими имиджевыми издержками, которые в нынешней непростой для неё электоральной ситуации весьма нежелательны. Так что весьма вероятен «замороженный статус» при все более «вялотекущем» переговорном процессе.

Но в любом случае «информационная война» в том контексте, в котором говорил о ней Зеленский, не принесет никаких результатов, если будет проходить под аккомпанемент войны реальной. И хотя с формальной точки зрения, чтобы её прекратить, новому украинскому Главковерху достаточно издать приказ, но добиться его реализации будет непросто. Нужны для начала свои авторитетные люди в руководстве Минобороны, а это по определению могут быть только «герои АТО», которые могли бы заставить армейские части и особенно «добровольцев» его выполнять.

Зеленский уже сообщил, что «касательно Генштаба – у нас есть очень серьезные парни, которые имеют авторитет в армии. Вы обязательно их увидите. Увидите весь состав. Сейчас я не имею права называть их имена – это серьезная история и договоренности с генералами». Но и изменения в руководстве в Минобороны нужно протащить через пока совершенно неподконтрольную новому президенту Верховную Раду.

И еще об одном моменте нужно вспомнить. Уже и забылось, что вскоре после инаугурации Петра Порошенко было заключено перемирие и начались активные (хотя и тяжелые) переговоры при посредничестве Медведчука и Шуфрича, в ходе которых практически удалось достичь соглашения, но последовал «ободряющий» сигнал из-за океана и Порошенко сделал ставку на силовое решение. Не получится ли так и в этот раз? Рычагов для воздействия на Зеленского, а также «поощрения» тех, кто будет срывать прекращение огня, у Вашингтона достаточно.

Если же кровопролитие остановить не получится, у Зеленского просто не останется вариантов (разве что уйти), кроме как винить в происходящем противоположную сторону, быстро скатываясь в привычную при уходящей власти антироссийскую риторику и политику. Впрочем, это будет уже не его политика, он останется тем же, кем был в «предыдущей жизни», – актером, причем играющим по чужому сценарию. Только лавров эта роль ему наверняка не принесет.

Такой вот «квест» предстоит пройти новому президенту уже в первые дни и недели после вступления в должность. Посмотрим, что у него получится.

Дмитрий Славский