СМИ

В то время как большинство европейских стран без комплексов общаются с Москвой Ряд польских экспертов в этом месяце, апреле, решили поговорить о России и польско-российских отношениях. Начнем с интервью специалиста Польского института международных дел (PISM) историка Лукаша Ясины еженедельнику Do Rzeczy. Этот институт является правительственным учреждением, консультирует власти по вопросам внешней политики. «Поляки хорошо относятся к россиянам, а россияне к полякам, но огромной проблемой останется политика, которую проводит Российское государство, — говорит Ясина. — Многие люди не разделяют две эти сферы и боятся всех россиян, но это можно исправить при помощи дискуссий, просветительской деятельности». Претензий к Москве у него две. Во-первых, «Россия проводит агрессивную внешнюю политику, в первую очередь в Восточной Европе, так что именно она должна была бы выйти с инициативой налаживания партнерских контактов с другими странами. Она также должна начать уважать права и безопасность этих стран. Однако Россия не хочет партнерских отношений, все ее действия указывают на то, что она стремится стать империей, которой они будут подчиняться». Во-вторых, «источником подавляющего большинства проблем выступает российская сторона, от нее также зависят перспективы их урегулирования. Позволить преодолеть их могут исключительно шаги России. Я имею здесь в виду, например, тему возврата обломков президентского самолета, которые вот уже девять лет удерживают россияне, бортовых самописцев этой машины, а также польских произведений искусства и другого польского имущества, остающегося на российской территории». Политолог, бывший заместитель министра иностранных Польши Павел Коваль в интервью газете Rzeczpospolita расширяет набор претензий к России. Он заявляет, что «Польша — не единственная страна в мире, у которой холодные отношения с Россией. Это также вопрос текущей российской политики, особенно аннексии Крыма и войны на востоке Украины. Эти события имеют прямое отношение к польским интересам в регионе и представляют угрозу безопасности». Помимо того, он считает, что «какому-нибудь из российских лидеров было бы хорошо 1 сентября на Вестерплатте услышать позицию Польши по поводу событий того времени. Русские, в отличие от немцев, постоянно уходят от этой темы, а следует вспомнить контекст начала Второй мировой войны, потому что некоторые исторические тенденции могут повториться. Нет другого способа рассказать об этом российской политической элите». И еще одна цитата, она из статьи журналиста Do Rzeczy Яна Федорчука. Автор указывает, что поляки эмоционально подходят к политике, и «нет другой страны в мире, к которой мы бы подходили так истерично, чем Россия». При этом он считает, что у российского президента «Владимира Путина есть одно предложение для Польши — статус близкого зарубежья. Доказательств этому довольно много, взять хотя бы переговоры президента России с Ангелой Меркель, когда он подчеркивает, что лучше всего для Европы было бы вернуться к тому времени, когда Германия и Россия имели общую границу». Отметим несколько моментов в контексте того, как Варшава такого рода тезисами создает проблемы себе в Европе. Первое. Россия не проводит «агрессивной внешней политики» в Восточной Европе. Иначе бы восточноевропейские страны ее бы в этом постоянно обвиняли. А этого не происходит. «Лучший друг Польши», Венгрия, например, самым активным образом сотрудничает с Москвой. В Россию постоянно наведываются венгерские министры, включая самого премьера Виктора Орбана, в Будапешт совершаются ответные визиты из Москвы. Это факт. Партнеры Варшавы (как и венгры, кстати) по Вышеградской группе, Чехия и Словакия тоже не видят угрозы в России. Было дело, правда, когда Прага и Будапешт в марте прошлого года в знак солидарности с Великобританией, обвинившей российские власти в организации покушения на сотрудника британских спецслужб Сергея Скрипаля и его дочь Юлию, выслали наших дипломатов. Но словацкий премьер Петер Пеллегрини тогда заявил, что не намерен «поддаваться никакому давлению» и не пойдет на высылку российских дипломатов. В марте сего года польский портал Onet писал о другой коллизии: «Еще недавно из четверки стран только Венгрия не могла себе позволить выступать против строительства «Северного потока — 2», однако уже сегодня Чехия и Словакия, которые ранее вместе с Польшей выражали свое несогласие, перешли на российскую сторону». Второе. Поскольку польские политики и эксперты используют историю инструментально. Когда они хотят «какому-нибудь из российских лидеров» рассказать, как Варшава видит «события» 1 сентября 1939 года, хотя, скорее, речь о 17 сентября, за этим стоит простой посыл: Россия обязана не иметь дел с Германией и точка. Ведь если бы Польшу действительно интересовали исторические детали, они бы объясняли, как видят «события» того времени, не только немцам, но и Франции с Великобританией, которые объявили войну Берлину, но реально ничего не сделали, чтобы помочь полякам, с которыми у них были договоры о взаимопомощи. Но вернемся в наши дни. Не знаем, откуда у польских журналистов взялись идеи, что Кремль мечтает об «общей границе» России и Германии. Однако фактом остается то, что Польша действительно является ближним зарубежьем России, в конце концов, у нас есть общая граница. И сотрудничество Москвы с Берлином не может являться помехой в налаживании польско-российских отношений. Так, например, считает литовский поляк Вальдемар Томашевский, который сейчас баллотируется в президенты Литвы. По его словам, Литва должна стремиться улучшить отношения с Россией, поскольку необходимо учитывать позицию Германии, которая сотрудничает с Москвой, в частности в рамках «Северного потока — 2». Так что Варшава и здесь идет поперек европейцам. А обломки самолета… Их вернуть — дело нехитрое. Главное, что последует за этим. К сожалению, до сих пор из Варшавы в адрес Москвы идут заезженные поучения и упреки. Разучились поляки творчески подходить к политике, новаторства нет, сплошные стереотипы. Жаль. Станислав Стремидловский, ИА REGNUM