СМИ

В марте одно довольно известное медийное лицо в РФ заявило, что в России пора «создавать собственную украинистику», поскольку на Украине на государственном уровне «перекраивается история», создается «новый русофобский исторический нарратив, который в обозримом будущем там, на Украине, может, к сожалению, полностью отменить академическое историческое знание». А на Украине ещё в прошлом году после т. н. декоммунизации решили перейти к «деконструкции имперского наследия». Видимо, тогда в институте национального беспамятства сболтнули лишнего, поскольку в марте 2019-го собрались обсуждать лишь вопрос «Имперское наследие: как и что с ним делать?» А в СМИ запустили симулякр о деколонизации… Естественно, самыми знающими оказались историки типа Вятровича, Брехуненко, Чухлиба. В рядах специалистов оказался Нахманович… Готовы бороться с наследием предков политологи, журналисты, директора институтов и фондов… Ставшее повседневным безумие по борьбе с историческим прошлым Украины перерастает в эпидемию, связанную и с постмодерном – «Я так думаю». Так было в своё время с известным языком - «Как слышу, так и пишу». В общем, в УИНП считают, что процесс пошёл. То ли деимпериализации, то ли деколонизации, то ли дерусификации, то ли борьбы с собственным прошлым… Не важно, главное – обеспечить процесс правовой прокладкой, успеть протолкнуть её через Верховную раду нынешнего созыва. Представляется, что относиться к эпидемии нужно вполне серьёзно, не рассматривать её с позиции – мол, не понимают, что творят… Вспоминаются слова академика П.П. Толочко о том, как воспринимались на Украине первые кампании по смене цивилизационного выбора Украины: «Одно время мне казалось, что это от неграмотности, но потом убедился, что речь идёт о стратегии разрыва с православной Россией и об интеграции Украины в западный мир». Эта стратегия хорошо просматривается в области распространения украинства. Ему, как политической идеологии, уж более ста лет. Сегодня украинство, скорее, представляет собой идеологию украинского интегрального национализма и деятельность сообществ, разделяющих эту идеологию. Как на Украине, так и в диаспоре. Если сидеть у зомбоящика или с клавой в социальных сетях, то складывается впечатление о полной победе украинства на Украине. Так ли? * * * На Украине занимаются декоммунизацией, дерусификацией, деимпериализацией, деколонизацией, то есть тем, о чём на протяжении многих лет занималась зарубежная (западная) украинистика. И если бы диаспоральная украинистика и украинство с этой задачей справилась, то это не поручали бы институту Юхновского, а затем Вятровича. УИНП на бюджетном обеспечении и потребляет массу грантов «доброжелателей». Но Порошенко вон сколько раз говорил «последнее прощай» и России, и СССР, и Российской империи. В какой-то мере можно переформатировать общественное сознание, удалить в памяти часть исторического прошлого, на государственном уровне довести до абсурда идею построения украинской нации, а раскол в обществе – до гражданской войны. Но украинству не под силу изменить ни историческое прошлое, ни цивилизационный путь Украины, которая формировалась и создавалась в лоне Исторической России, СССР, а теперь оказалась во власти националистов, исповедующих идеологию украинского интегрального национализма. Рассмотрим это на примере историографии истории Украины и школьных учебников. Причем историографию мы будем рассматривать, отвечая главным образом на вопрос «Кто, что, когда, зачем изучал историю Украины, к каким выводам пришёл?», не вдаваясь в дебри академизма. В конечном итоге мы увидим, что сегодня диаспоральная украинистика, скажем, в Гарварде, пройдя значительный путь, интересуется не столько Украиной, сколько историческим прошлым РФ, Украины, Беларуси, чтобы окончательно разделить их народы через поиск «национальных идентичностей». Похоже, что для гарвардского проекта украинистики Украина (без России и Белоруссии) уже пройденный этап, хотя на Украине это понимают лишь немногие историки, для которых круг «украинской национальной историографии» стал тесным. В то же время в информпространстве Украины мы можем встретить самые невероятные утверждения, корни которых – в диаспоральной украинистике. Не на пасеке же Виктор Ющенко насчитал 24 русско-украинские войны. Не в «Рошене» же Порошенко нашёл слоган «Украина укрепилась как форпост Европы и мира в борьбе против российского гибридного яда и военной агрессии». Председатель Евросовета Д. Туск, выступая в Верховной раде в феврале, заявил: «Нет справедливой Европы без независимой Украины. Нет безопасной Европы без безопасной Украины. А проще говоря – нет Европы без Украины». Практически то же самое, но несколькими годами раньше заявил нынешний директор Гарвардского украинского научного института Сергей Плохий. Представляя книгу на русском языке «Врата Европы. История Украины», он написал: «Название “Врата Европы” – конечно же, метафора. Но это не просто красивая фраза. Без Европы нельзя постичь историю Украины, как и без Украины – историю Европы». В Киеве и США все твердят и твердят, что Украина – это Европа. А Плохий пишет «Врата Европы…». А без России, без истории России есть Украина и Европа и их истории? Россия пока не в счёт, поскольку книга о разделении народов России и Украины. В Гарвардском украинском научном институте «интересно и доступно» написали о том, как «страна боролась за право быть независимой, прошла сквозь века крепостничества, коммунистического террора и Голодомора, Второй мировой войны и наконец-то получила независимость». Как правило, книги гарвардских авторов по России, СССР, Украине, Белоруссии, РФ издаются на английском языке для западного читателя, а потом переводятся на украинский, белорусский и русский. Причем переводятся и издаются издательствами Украины, Белоруссии и РФ. Система работает. Раньше такие книги печатали в Мюнхене, Париже, Нью-Йорке, Торонто и доставляли в СССР, а теперь печатают в республиках бывшего Советского Союза – в нужное время и в нужном месте. * * * Авторы школьных учебников ещё находятся в круге «украинской национальной историографии». Хотя в ряде учебников есть фактологический материал, позволяющий (при включенном логическом мышлении) поставить под сомнение или нивелировать националистические установки самих авторов. Авторов школьных учебников не так много, не более 20 человек на всю Украину, причём они меняют содержание (акценты) учебников в зависимости от политической конъюнктуры. Изданные учебники в 2018 году – самые, скажем так, украиноцентричные из всех учебников, подготовленных после 1991 года. По сравнению с ними издававшиеся на украинском и русском языках на Украине в 90-е годы книги О. Субтельного «Украина: история», бывшие фактически учебниками в школах и вузах, по части украинского национализма сегодня можно назвать «невинными изданиями». Особенность исторического образования в школах Украины заключается в том, что оно определяется не программами, а учителем и учебником и системой внешнего независимого оценивания. В своё время один из руководителей Института инновационных технологий и содержания образования МОН Украины отмечал, что «периодизация истории Украины в её концептуальном и завершенном виде впервые была зафиксирована в учебной литературе. Стало быть, все серьёзные академические издания по украинской истории, которые выходят в свет и будут публиковаться, должны теперь либо согласовываться с существующей периодизацией, либо предлагать другую. Но игнорировать тот историографический факт, что школьное историческое образование опередило в этом отношении академическую науку, уже невозможно». С другой стороны, анализ учебников показывает, что в этом отношении лавры победителей не стоит приписывать авторам учебников, поскольку основы методологии и концепции учебников (изданных после 1991 года) были заложены не ими. Авторы просто воспользовались (им предоставили такую возможность) наработками историков, политологов, философов, культурологов украинской диаспоры и ряда западных стран. Не отечественных историков и ученых, а зарубежных. В этом соль! Ещё во времена Ющенко было замечено, что этноцентризм концепции истории Украины и содержания учебников вызывали этническую агрессивность, нервные срывы не только у участников образовательного процесса, но и в семьях, коллективах. Прошло чуть более десяти лет. Ныне мы сталкиваемся с последствиями, причем кровавыми. И историкам, как диаспоры, так и Украины, кажется, что они не причастны к этому. Увы, как отметил пару лет назад Владимир Путин: «Нас сначала разделили, а потом стравили, но мы сами в этом виноваты…» * * * Начнём с историографии, а потом перейдём к учебникам. Путь будет достаточно долгим. Но он покажет, что до сих пор историческое пространство России, Украины и Белоруссии не разорвано. И доказательством тому является простой факт. После 1991 года в России еще не написали «Историю Украины», а на Украине не написали «Историю России». Потому что нужно писать одну историю. Что мешает написать одну историю? Говорят, разное видение этой истории академической наукой двух стран. Реально же мешает украинство, а также украинистика диаспорян, представители которой из кожи вон лезут для того, чтобы Россия для Украины, а Украина для России стали «внешней проблемой». Но сегодня в этом отношении больше всех «стараются» авторы школьных учебников, даже не институты украинистики США и Канады. Виктор БЕГЕР