СМИ

Исчерпав все вегетарианские способы борьбы с выводом капиталов в офшоры, правительство РФ вместо того, чтобы «власть употребить», попыталось создать собственные зоны ухода от налогов. Что ж, теперь у нас есть самые необитаемые офшоры в мире


Ещё в начале нынешнего десятилетия власти объявили борьбу с офшорами одной из наиболее приоритетных задач России на ближайшую перспективу. Тема офшоров вышла на первый план в ходе президентской кампании в 2011–2012 годах. Действительно, вывод российскими организациями, банками и физическими лицами капиталов за пределы России — серьёзнейшая проблема.

Во-первых, происходило и происходит обескровливание российской экономики. Острая нехватка капитала отчасти покрывалась за счёт привлечения из-за рубежа заёмных средств, что способствовало наращиванию внешнего долга.

Во-вторых, российская казна лишалась и продолжает лишаться налогов. «Беглецы» могут платить налоги в казну иностранных юрисдикций или вообще ничего не платить, если конечным пунктом их назначения оказывается офшор. Большинство «беглецов» не считали нужным оставлять свои новые адреса налоговым службам, бесследно исчезая из поля зрения российского государства.

Если речь идёт об офшорных компаниях, то возникает любопытная ситуация: в какой-нибудь экзотической юрисдикции может происходить регистрация компании, на балансе которой находятся реальные активы предприятий, действующих на территории Российской Федерации. Де-юре компания — там, в офшорной юрисдикции. Де-факто она здесь, в России. Ситуация не только любопытная, но и неприятная. Ибо управление компанией идёт «оттуда». А если учесть, что многие офшорные юрисдикции находятся под негласной опекой США и Великобритании, то управленческие решения по российским компаниям могут приниматься с учётом рекомендаций компетентных ведомств англосаксонского мира. Часто говорят о том, что экономика России управляется извне, и тогда офшорные компании российского происхождения — важнейший элемент внешнего управления. Что ж, посмотрим, как правительство борется с этим элементом.

Россия против офшоров

Во-первых, Российская Федерация участвовала в подготовке многостороннего соглашения об автоматическом обмене финансовой информацией в рамках общего стандарта автоматизированного обмена финансовой информацией (CRS). Стандарт CRS и многостороннее соглашение были инициированы Организацией экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) и «Большой двадцаткой». Система CRS, по замыслу, должна стать глобальной, ликвидировать финансовую непрозрачность всех без исключения юрисдикций, приведя в конечном счёте к полному исчезновению офшоров на нашей планете. В мае 2016 года Россия подписала многостороннее соглашение об автоматическом обмене финансовой информацией и взяла на себя обязательство начиная с 2018 года в полном объёме участвовать в информационном обмене. На сегодняшний день подписали соглашение десятки государств и иных юрисдикций.

Во-вторых, 24 ноября 2014 года был принят Федеральный закон «О внесении изменений в Налоговый кодекс РФ в части налогообложения прибыли контролируемых иностранных компаний» от 24.11.2014 № 376-ФЗ. Он вступил в силу 1 января 2015 года. В обиходе данный акт называют законом о борьбе с офшорами или законом о КИК (контролируемых иностранных компаниях). Основная цель закона, как заявили его инициаторы, не в том, чтобы ликвидировать офшорные компании, вернув их домой, а в том, чтобы заставить наших крупных налогоплательщиков выполнять свои обязательства перед российской казной. Не вдаваясь в юридические тонкости этого закона, скажу, что те, кто подпадал под его действие (разные категории физических и юридических лиц), должны были в установленные сроки выполнить определённые действия. Прежде всего — представить в Федеральную налоговую службу России (ФНС) уведомление о наличии КИК. А затем направить в ФНС налоговую декларацию и заплатить налоги.

В-третьих, были проведены две шумные кампании под названием «амнистия беглых капиталов». В СМИ эту процедуру представляли и представляют как возвращение капиталов на родину при предоставлении их владельцам налоговых преференций (в частности, освобождение от необходимости уплаты налогов и штрафов за те годы, когда капиталы находились в «тени», то есть не были декларированы в России) и гарантий от судебной ответственности.

Первая амнистия проходила в 2015–2016 годах. Вторая амнистия капитала действовала на протяжении всего прошлого года и вплоть до конца февраля 2019 года. Граждане, раскрывавшие сведения о своих активах, освобождались от уплаты налога на прибыль или НДФЛ с репатриированного в Россию капитала; задекларировать можно было не только открытые, но и закрытые до 1 марта банковские счета и вернуть не только активы, но и деньги. Также без налоговых последствий можно ликвидировать контролируемые иностранные компании (КИК). При продаже КИК (полностью или доли) разрешено вычесть её рыночную стоимость из доходов (эксперты назвали это абсолютно беспрецедентной историей, подарком от государства). Не углубляясь в детали, скажу, что вторая амнистия была гораздо более выгодной, чем первая. Судя по заявлениям юристов и других консультантов, интерес их клиентов ко второй амнистии был существенно выше, чем к первой.

Уже не за горами третья амнистия. Президент России Владимир Путин на форуме «Деловой России» 6 февраля 2019 года предложил плавно продлить амнистию капитала ещё на год — до марта 2020 года. Произошла, правда, некоторая заминка. В Думе решили внести коррективы в условия амнистии. Рассчитывают, что третья очередь начнётся в мае текущего года.

Гора родила мышь

Вокруг перечисленных акций по борьбе с офшорами очень много PR-пены, но реальные результаты ничтожно малы. Так, до сих пор, по оценкам экспертов, доля владельцев (совладельцев) КИК, представивших требуемую информацию и заплативших налоги, составляет несколько процентов. Основная масса всё ещё продолжает прятаться по разных офшорным юрисдикциям, от которых ФНС России пока не получает финансовой информации.

В начале февраля 2019 года был опубликован приказ ФНС об утверждении обновлённого списка государств, которые до сих пор не обмениваются информацией о резидентах РФ с российскими налоговыми службами (так называемый чёрный список). В приказе от 4 декабря 2018 года, который пришёл на смену документу 2017 года, упомянуты 100 стран и 18 территорий. Если сравнивать два приказа ФНС — новый и предыдущий, получается, что за 2018 год ФНС удалось исключить из чёрного списка лишь семь офшорных юрисдикций (Сейшелы, Лихтенштейн, Белиз, Монако, Сент-Китс и Невис, остров Мэн и остров Гернси). Трудно сказать, почему работа в рамках Конвенции о взаимной административной помощи по налоговым делам идёт такими черепашьими темпами.

Теперь по амнистиям. По первой из них Минфин сообщил, что число поданных деклараций составило всего 7,2 тыс. Стоимостные результаты амнистии не были озвучены, но, согласно экспертным оценкам, с её помощью не удалось вернуть и 1% ежегодно выводимого из страны капитала. Число поданных деклараций по второй амнистии власти не раскрыли. Но в феврале текущего года первый вице-премьер Антон Силуанов сообщил, что в ходе второй амнистии россияне раскрыли перед налоговой службой РФ активы на сумму более 10 млрд евро. Некоторые подумали, что столько денег вернулось в Россию — нет, это просто задекларированные зарубежные активы. Глава Федеральной налоговой службы Михаил Мишустин уточнил, что эти деньги не были ввезены в Россию. Результаты двух амнистий можно охарактеризовать так: гора родила мышь.

Но, как ни крути, как ни верти, «шагреневая кожа» офшоров, к которым привыкли российские клиенты, сжимается. На планомерное (осуществляемое в рамках многостороннего соглашения об автоматическом обмене информацией) сжатие офшорного пространства накладываются ещё такие неприятные для офшорной аристократии «форс-мажоры», как периодические масштабные утечки информации из некоторых юрисдикций. Наиболее известным стал провал службы безопасности панамской юридической фирмы Mossack Fonseca, в результате которого стали известны подробные сведения о многих тысячах клиентов панамского офшора и некоторых других юрисдикций, связанных с Панамой. Бенефициарными собственниками компаний в этих юрисдикциях являлись в том числе и российские предприниматели, а также несколько высокопоставленных российских чиновников, депутатов, губернаторов, силовиков или их близких родственников. Эта информация была опубликована в расследовании Международного консорциума журналистов-расследователей (ICIJ) и Центра по исследованию коррупции и организованной преступности (OCCRP).

Борьба с офшорами окончательно выродилась в фарс

Конечно, российской власти всё это неприятно, хотя санкций в отношении фигурантов офшорных скандалов практически нет. Власть просто повторяет то, что уже давно известно за границей всем читающим новости и уж тем более — компетентным органам. Так, в апреле 2018 года глава Росфинмониторинга (РФМ) Юрий Чиханчин публично озвучил «страшную тайну»: не только обычные россияне, но и российские чиновники замешаны в выводе денег и осуществлении сомнительных операций, исчисляемых миллиардами рублей. Средства выводились в офшоры. Вот фрагмент откровения руководителя ведомства: «Росфинмониторинг постоянно проводит анализ материалов СМИ, таких как «панамское досье», «райское досье», «английское досье». Анализ данной информации показал, что гражданам России подконтрольны тысячи иностранных компаний, проходящих по данным досье».

Он также признал, что среди участников сомнительных операций есть публичные должностные лица, в числе которых губернаторы, депутаты и даже руководители органов исполнительной власти разных мастей. Озвучивать конкретные фамилии руководитель РФМ не стал, подчеркнув, что все данные направлены в органы правопорядка. Скоро уже будет год с того знаменательного выступления главы Росфинмониторинга, но что-то не слышно, чтобы против не названных им фигурантов были возбуждены дела или последовали иные меры наказания (хотя бы увольнения с должности).

В общем, власть крутится ужом, юлит, пытаясь покрывать тех, кто гнал и продолжает гнать деньги в офшорные юрисдикции. Как я уже сказал, «шагреневая кожа» офшоров сжимается. Дополнительной угрозой являются санкции Запада против России. Тут уж не до шуток: зарубежным (в том числе офшорным) активам грозит арест и, скорее всего, конфискация. Раньше была горькая шутка: «Был бы человек, а статья найдётся». Применительно к теме нашего разговора её можно переиначить: «Были бы активы, а основание для конфискации найдётся». Сейчас Вашингтон начинает масштабную кампанию по поиску по всему миру капиталов президента России. Под эту статью, как отмечают эксперты, могут подпасть зарубежные активы любого россиянина, которого заподозрят в том, что он действует «под прикрытием и в интересах» Владимира Путина.

Острова-оазисы для клептоманов

И вот наши власти задумали решать проблему сохранения офшорного имущества очень своеобразным способом. Российские чиновники планируют организовать борьбу с офшорами путём создания собственных офшоров. В народе этот метод называется «клин клином». Очень забавная идея. 26 июля прошлого года Государственная дума после рекордно коротких обсуждений (три чтения за одну неделю!) приняла закон о создании в России двух специальных административных районов (САР), которые в народе уже назвали «внутренними офшорами». Определено и место этих двух офшоров — на островах Русский в Приморском крае и Октябрьский в Калининградской области. Стать резидентами САР могут только зарегистрированные за рубежом компании, созданные не позднее 1 января 2018 года (примечательно, что ещё в начале июля прошлого года предполагали, что САР будет открыт и для российских резидентов, но в середине июля в Кремле решили, что это будет «оазис» исключительно для нерезидентов). Обитатели офшорного оазиса получат налоговые преференции, в частности нулевые ставки по налогу на прибыль от продажи активов и на полученные дивиденды, а также сниженную ставку в 5% на выплаченные дивиденды. Кроме того, они смогут сохранять конфиденциальность своих данных, доступ к которым получат только российские власти и суд. Резиденты САР должны будут инвестировать в российскую экономику минимум 50 млн рублей за полгода с момента регистрации.

Власти, видимо, рассчитывали, что в разрекламированные «оазисы» выстроится длинная очередь «русскоговорящих нерезидентов». Однако во второй половине лета наступила полная тишина. Видимо, «нерезиденты» пытались понять, что это за зверь такой по имени САР.

Первый соискатель появился лишь в сентябре. Прописку с Кипра на остров Русский сменила компания Finvision Holdings — принадлежит Артёму Аветисяну, основному акционеру банка «Восточный». Первым обитателем острова Октябрьский в Калининграде в феврале нынешнего года стал зарегистрированный на Кипре холдинг Adanimov Trading Limited (среди учредителей — Илья и Геннадий Фридманы), владеющий долями в трёх омских компаниях. Уж не знаю, какими мотивами руководствовались первые резиденты: не исключаю, что властям не понравилась затянувшаяся пауза и они сами постарались найти пионеров для нового проекта.

Могли быть задействованы как положительные, так и отрицательные стимулы для того, чтобы подвигнуть «русскоязычных киприотов» на столь смелый шаг. Вторым обитателем острова Русский стал опять же «переехавший» с Кипра холдинг Donalink Ltd крупнейшего бенефициара СУЭК (Сибирской угольной энергетической компании) и «ЕвроХима» Андрея Мельниченко. И на сегодняшний день это всё. Указанные офшорные острова пока можно назвать почти «необитаемыми». В конце 2018 года Минэкономразвития организовало закрытую встречу с крупным российским бизнесом, зарегистрированным за рубежом, там присутствовали представители примерно 30 компаний, но что-то пока практических результатов встречи не видно.

Очередной «мыльный пузырь»

Правда, официальные СМИ пытаются создать впечатление, что скоро «лёд тронется». Говорят, что, мол, уже девять компаний, зарегистрированных на Кипре, намерены перенести свои активы во Владивосток и Калининград. Ожидают, что не сегодня завтра состоится переезд в один из российских «оазисов» холдинга En+ Олега Дерипаски с острова Джерси.

Но мнится мне, что всё кончится очередным пшиком. И для этого не надо быть пророком. Спрашивается, что такое классический офшор? Это своеобразный финансовый «узел», который тысячами и миллионами нитей связан с другими частями мировой финансовой системы и мировой экономики (соглашения, контракты, финансовые операции). Если он будет непрозрачным, то возникнут вопросы у международного сообщества, создавшего систему автоматического обмена финансовой информацией. Сначала эти два «острова» попадут в чёрные списки, а затем в этих списках окажется и вся Российская Федерация — как «крышующая» эти самые острова. Но, думаю, до этого не дойдёт. Потому что «острова» без указанных финансово-коммерческих связей с остальным миром будут походить на красивый умывальник, к которому не подведены ни вода, ни канализация. Никакому вменяемому бизнесмену такой «умывальник» не нужен.

Нечто подобное уже рождалось в головах наших чиновников. Помните, какой ажиотаж возник несколько лет назад вокруг проекта по превращению Москвы в международный финансовый центр (МФЦ)? Летом 2013 года премьер-министр России Дмитрий Медведев подписал соответствующее распоряжение. Деньги на строительство многоэтажных офисов и подведение коммуникаций в столице были истрачены, и немалые — миллиарды долларов. Подрядчики были очень довольны. Но МФЦ из Москвы так и не получилось. Я тогда говорил, что проект МФЦ заслуживает названия «Нью-Васюки». И с офшорными островами будет то же самое.

Катасонов Валентин