СМИ

В чем разница между уже бывшим депутатом Волгоградской областной думы Гасаном Набиевым и пресс-секретарем Либертарианской партии Соней? Ответ весьма прост: разницы между ними особой нет. Связанные с ними истории (как и многие другие подобные скандалы последнего времени — от графини Леруа де Мерлен до саратовского министра, которой есть «макарошки» статус не позволял) — проявления одного и того же феномена. Выступления и высказывания публичных людей заставляют задаваться вопросом, насколько их мнения соответствуют позиции структур, представляемых ими. Именно поэтому покупатели сети хозяйственно-строительных гипермаркетов столь настойчиво интересовались, до какой степени презрительные комментарии в их адрес тогдашней главной пиарщицы компании отражали ее точку зрения. Именно поэтому крайне резкой каждый раз бывает общественная реакция на «неосторожные» слова и действия разнообразных депутатов и министров — потому что их подозревают в «озвучивании» установок, доминирующих в государственных структурах и властных кругах. Государство это вполне осознает. Так что стоило волгоградскому депутату назвать малоимущих пенсионеров «тунеядцами и алкашами», как он мгновенно превратился в изгоя для своих соратников, и никакие извинения-объяснения не спасли его от исключения из партии власти. А вчера он и депутатские полномочия сложил — как можно предположить, в «добровольно-принудительном порядке». И это уже стало вполне привычным в последнее время. Дело ведь не в том, что раньше депутаты и чиновники не «ляпали». Просто условия радикально изменились. Во-первых, развитие технологий обеспечило молниеносное распространение информации. А во-вторых и в-главных, российское общество после периода безвременья, когда оно равнодушно игнорировало бесчисленные потоки выливаемой на него грязи, вновь обращает внимание на подобные комментарии и реагирует на них как на недопустимые. И реакция со стороны государства в большинстве случаев следует незамедлительно. Увольнения и отставки теперь идут пачками, причем зачастую происходят быстрее, чем успевает полномасштабно разгореться скандал. Как это случилось, например, только что в Осетии. Едва в СМИ появилась информация о районном депутате, ударившем учительницу, как стало известно, что он уже сдал мандат. Теперь пора обратиться к удивительной истории (на самом деле нет — история абсолютно рядовая и оттого крайне показательная), подаренной российской политике на днях отечественной оппозицией. Для тех, кто пропустил, фабула такова. В воскресенье, 10 марта, в Москве состоялся митинг «за свободный интернет», а вернее — против принятия законопроекта о суверенном российском интернете. Однако успех (впрочем, относительный — несколько тысяч явившихся при миллионах приглашенных) мероприятия оказался благополучно похоронен, поскольку его главной новостью стало то, что организаторы — Либертарианская партия — не пустили на митинг съемочную группу телеканала RT. Сделала это лично упомянутая в начале текста пресс-секретарь Соня, о чем она немедленно гордо сообщила в твиттере, получив широкую поддержку от заметных представителей отечественной оппозиции, включая авторитетного протест-менеджера Навального. В качестве обоснования своего решения пресс-секретарь заявила журналистам, что те работают в «неподходящем» СМИ. Самое смешное, что еще одной жертвой либертарианской «люстрации», которую в самой партии называют «частной дискриминацией», стал журналист телеканала RTVI, которого ну никак нельзя заподозрить в симпатиях к российским властям. В пылу борьбы с Кремлем и его пропагандой работавшие на митинге необразованные волонтеры решили перестраховаться и забанить любые СМИ с ненавистными буквами. Ну а партия, как и львиная доля «несистемной оппозиции», поддержала свою Соню. Таким образом, это действительно официальная позиция организации — и существенной части непримиримых «борцов с режимом». Немногочисленные здравые голоса из рядов самой оппозиции, которые пытались указать, что в конструкции «либертарианцы не пустили журналистов на митинг за свободу» что-то кардинально неверно, потонули в дружном хоре «правильно, так и надо, ату их». В ситуации, где у государственных структур и системных общественно-политических организаций уже автоматом идет объяснение/оправдание/дезавуирование/дистанцирование/выговор с занесением/увольнение/отставка/возбуждение уголовного дела (нужное подчеркнуть), несистемная оппозиция разделила со своей «графиней» ответственность. Когда же стало понятно, что дело оборачивается совсем нехорошо, попытались исправить все ложью — что телегруппа RT могла пройти на митинг через общий вход (не могла, с телевизионной техникой пускали только через вход для прессы). Забавное и показательное сравнение: атаковавший учительницу на глазах детей осетинский политик, по слухам, нецензурно выражался, заявляя, что он депутат и поэтому ему ничего не будет. Спустя несколько дней он осознал всю глубину своей неправоты и положил депутатский мандат на стол. Теперь даже жалуется на преследование и травлю со стороны властей. Популярный же лозунг российской оппозиции «Мы здесь власть» уже не в первый раз наглядно проявляет, чем оборачиваются ситуации, когда они и впрямь получают власть — даже такую крохотную, как возможность определять, кого пускать на митинг за свободу, а кого нет. И что характерно, при этом получают масштабную поддержку соратников, которые «своих» не сдают вне зависимости от того, что те сделали и сказали. Одна история про наркооргию с участием несовершеннолетней девочки в исполнении питерских оппозиционеров чего стоит: и тут ведь вступились и стали защищать посаженных в СИЗО «страдальцев». Мы живем все-таки в удивительное время, когда власть в России ведет себя рациональнее и просто моральнее, нежели самые бескомпромиссные борцы с ней. Ирина Алкснис