СМИ

Изображения состоят из пикселей, музыка из семплов. Электронный мир… А происходящее в обществе состоит из фрагментов, как мозаика или, если хотите, пазлы. Многих может не хватать, но даже по не многим можно представить общую картину Хотите пару таких пазлов применительно к Украине? Мустафу Найема знаете? Это сын афганского замминистра образования Мухаммада Наима, когда-то бежавшего в СССР, в прошлом украинский журналист, а ныне нардеп. Но главное – это один из инициаторов и активных участников майдана, а если точнее вооруженного государственного переворота. Так вот, Мустафа попал в Верховную Раду на волне майдана от партии «Блок Петра Порошенко». А теперь, перед самыми президентскими выборами, он заявил о том, что выходит из фракции БПП. Вместе с ним ушли пламенные певцы майдана Светлана Залищук и Сергей Левченко. «Я пришел в политику после революции и даже формально не хочу быть связан с теми, кто открыто возглавляет контрреволюцию», — заявил Найем. Оставим революцию, контрреволюцию и прочие высокопарные вещи. Думается, что причина банальна – человек и пароход Порошенко потерял ход. Пора его покидать, пока не стало поздно. Но гораздо раньше это понял Дмитрий Гордон. Тот самый Гордон, который в 2004 году призывал выходить людей на Оранжевый майдан, а в ноябре 2013 года основал Интернет-издание имени себя и сразу же стал певцом нового кровавого майдана. В отличие от наивного Найема, Гордон демонстрирует настоящий мастер-класс переобувания в воздухе, причем затяжного. То, что с человеком и пароходом не все ладно, а рано или поздно за майдан будут бить политически, а возможно и физически, он понял еще в 2016 году. Тогда, будучи депутатом горсовета Киева, он проголосовал против переименования Московского проспекта в проспект Бандеры, хотя раньше чуть ли ни в засос целовался с его поклонниками. От восхвалений Порошенко он постепенно перешел к его аккуратной критике. И Путин как-то поменьше на него персонально нападать стал, и Россия стала, если не дружественной, то не такой уж совсем враждебной. И вот наступил час Х. Гордон завершил переобувание. Он публично расплевался с украинскими националистами, нацистами и прочими поклонниками Бандеры, чем вызвал реакцию от ставшей нацисткой коммунистки Фарион: «Эту сволочь мало презирать. Этой падле надо создавать невыносимые условия для существования. Это проклятие для страны. Эта гадина мерзкая остатками своего вытекшего мозга панически боится основных условий освобождения и силы украинцев: пробуждения и постижения национального, исторического и языкового сознания. Поэтому полная бандеризация страны – это наша цель. Пусть он сдохнет, эта падла, в диких муках. Напишем каждый: я презираю Гордона». Или, к примеру, от зампредседателя Кировоградского облсовета и пламенного бандеровца Игоря Степуры: «Нужно, чтобы оно сдохло. Следом за Бузиной». Чем же так их обидел Гордон? «Смотрите, я человек, который не любит Бандеру и об этом заявляет публично. Я – единственный депутат Киевсовета, который проголосовал против переименования Московского проспекта в проспект Бандеры. Я считаю идеологию Бандеры предтечей многих национальных проблем в стране. Но я говорю: ребята, давайте на исторические темы говорить потом, когда у нас будет сильная Украина. Я готов смириться с памятниками Бандере во Львове и Тернополе. Пожалуйста! В Киеве? Пожалуйста! Не хотите в Харькове или Луганске? Не надо». «Я считаю, что вопросы о языке в переломные для страны периоды могут поднимать или дураки, или недальновидные люди, или те, кто ловят рыбу в мутной воде, или агенты ФСБ, агенты Кремля. Другого варианта нет. У нас есть страна, она – разная. В Харькове одни приоритеты, во Львове – другие, в Виннице – третьи, а в Сумах, может, – четвертые. Она разная! По языковым принципам, по конфессиональным, по национальным… Не понимать этого, не считаться с этим нельзя». «Я даже не думаю, когда мне предлагают выступить на российских каналах. Нам нужно выступать везде, где только возможно, и отстаивать свою точку зрения». «Украина и Россия обречены на дружбу, это два соседа». При этом хитрый Гордон оставил себе возможность возвратного сальто с переобуванием: «Обречены на дружбу… лишь после того, как Россия вернет Крым, Донбасс, и публично покается перед Украиной». Вот и складываются пазло-семпло-пиксели в понимание того, что пароход не просто потерял ход. Он получил пробоину и тонет. А еще, если говорить словами Попандопуло, «чует мое сердце, шо мы накануне грандиозного шухера». Михаил Корниенко, Камертон