СМИ

Я никому не верю. Холодно, все время холодно. Спиной повсюду чувствую пристальный взгляд Путина. Все кажутся слишком слабыми, слишком ранимыми, безнадежными, лидеры кажутся избалованными. Это дети богатых родителей — принцы и принцессы, которые почти не знали жизненных сложностей.

С тех пор как я узнал, что мы с Бени Ганцем (израильский военный и политический деятель — прим. ред.) учились в одной иешиве (название института, являющегося высшим религиозным учебным заведением в Израиле — прим. ред.) для старшеклассников — «Ор Эцион» и болеем за одну футбольную команду — «Хапоэль Петах-Тиква», я беспокоюсь за будущее страны. Очень беспокоюсь. Если хотите знать, то и вы должны волноваться. Израиль еще не готов к лидеру, у которого есть со мной что-то общее. Даже если сейчас кажется, что речь идет об отдалённом сходстве или случайном совпадении, мы встали на скользкую дорожку.

Человек — это пазл, состоящий из гораздо меньшего числа деталей, чем он думает. Это как поездка на автобусе. Чем дольше человек с вами едет, тем выше шанс, что вы едете в одно и то же место. На мой взгляд, опасность в том, что всё больше и больше политиков будут перенимать всё больше моих биографических данных (можно представить, да?), и все закончится тем, что в ходе эволюции, пазл сойдется и во главе государства окажется такой человек, как я. И тогда у нас с вами начнутся серьезные проблемы. Я, конечно, не говорю вам, как голосовать, но примите это во внимание.

Для меня это хаотичное и бурное чтение в самом прямом смысле. Я читаю несколько страниц и просто падаю, да что там падаю, бесконтрольно проваливаюсь в глубокий и в то же время беспокойный сон. Мою душу похитили, я вижу яркие видения, которые сменяют друг друга по мере того, как я продвигаюсь дальше по страницам книги и жизненному пути Путина.

В первой части книги я вместе с родителями Путина наблюдаю за событиями Второй мировой войны и блокадой Ленинграда. Холод, голод, страх, повсюду смерть, люди, жизнь которых закалилась о камни. «Смиренная душа русского простолюдина, измученная трудом и горем, а главное, всегдашнею несправедливостью» — эта цитата из «Братьев Карамазовых» Достоевского стала эпиграфом к книге. Мне снится, что я брожу меж снегов по улицам города, в котором никогда не был, в моих ботинках дыры, о носках и говорить нечего.

Вместе с маленьким Володей я расту в условиях страшного дефицита, тесноты и бедности на развалинах мира. Мы бегаем за крысами по лестничным пролетам, пропахшим потом и вареной капустой в доме по адресу Басков переулок, 12 (дом в Ленинграде, где жила семья Путиных, — прим. ред.). Мы занимаем одну комнату [в коммунальной трехкомнатной квартире] на пятом этаже. В квартире нет водопровода. Помимо нас здесь живут еще две семьи, но одиночество почему-то чувствуется больше, чем теснота. От агрессивных пьяниц из нашего двора мы получаем гораздо больше ударов, чем наносим. Все на всех стучат, а смертный приговор — обычное дело. В нашем мире нет ни любви, ни даже улыбки.

Просыпаюсь от паники и ужаса, отбрасываю книгу. Мне холодно. Сердце леденеет. Я чувствую, как оно каменеет, чем взрослее мы с Володей становимся, и чем больше прочитано книги. Мне нужен перерыв. Я никогда не читал так медленно.

Завариваю чай и читаю о жизни других лидеров — в Израиле и мире. Трамп, Меркель, Макрон, Эрдоган, Трюдо (Джастин Трюдо, премьер-министр Канады, — прим. ред.), Нетаньяху, а также Ганц и Лапид (Яир Лапид, израильский журналист, писатель, драматург и государственный деятель — прим. ред.). Не так. Не то чтобы я раньше этого не знал, но на этот раз как будто угол шкафа придавил мой мизинец на ноге. В целом речь идет о богатеньких детках — принцах и принцессах, которые едва ли сталкивались с какими-либо трудностями и препятствиями в жизни. Ави Габай (израильский политик, лидер партии Авода — прим. ред.) рос с 12 людьми в асбестовой хижине площадью 90 квадратных метров, и лишь потом добился успеха, а Эрдоган (я не сравниваю) рос в трущобах и продавал в детстве лимонад и закуски, но, в общем, миром правят избалованные люди.

Это не значит, что сильные мира сего не знали бед, боли, потерь и нужды — все мы люди и все страдаем. У всех разбивалось сердце и болел зуб. Все мы проигрывали, теряли, падали, плакали и хотели умереть. Все искали, боролись и побеждали. Все мы терялись во времени. Жизнь есть жизнь, это понятно, но здесь мы говорим о совершенно разных уровнях борьбы и тяжелых уроках.

Единственный, кто оказался близок к Путину, — китайский лидер Си Цзиньпинь. Он тоже родился и вырос при диктаторском режиме. Его отца исключили из партии, сестру убили, мать объявили врагом революции, семейный дом разграбили. Си Цзиньпинь был вынужден прервать учебу и присоединиться к программе Мао, целью которой было «искоренить буржуазную мысль среди молодежи». Он бежал, был арестован, отправлен в трудовой лагерь. В общем, повидал всякое. Возвращаюсь к книге. Путин спасается от голода и нищеты, всё еще страшных, но уже не настолько. Он поступает на службу в КГБ, и вот мы переходим на темную сторону. Мои сны полны предательств, доносов, интриг и ложных показаний. Я слежу за друзьями и женой, мои дети следят за мной, соседи — все до одного — тайные и двойные агенты с причудливой паранойей. Рука закрывает рот, на спине глаза, у стен есть уши. У меня нет друзей, я хожу по бесконечным тёмным коридорам. Коридор с крысами или правительственный коридор — все одно. Главное — продолжать путь.

На сайте «Ядан» я прочитал о международной исследовательской группе (с участием ученых с факультета естественных наук Тель-Авивского университета, возглавляемого доктором Ясмин Мероз), которые разрабатывали робота, движущегося не так, как остальные. Обычно роботы передвигаются с помощью ног или колесиков, но легко спотыкаются о препятствия. Исследователи предложили новый подход: робота, который имитирует движение таких вьющихся растений, как плющ или виноград. Он движется медленнее, но может преодолеть любое препятствие. Непреклонное, терпеливое, упрямое, амбициозное растение. Прямо, как сами знаете кто. Наши лидеры, и не только наши, больше похожи на маленькие пластиковые одноразовые цветы.

Телефонный звонок заставляет меня подпрыгнуть. Я на диване, а не в подвалах министерства государственной безопасности ГДР. Я не отвечаю, неизвестно, кто подслушивает. Никому нельзя доверять. И холодно. Все время холодно. Вы можете увидеть, как замерзает мое сердце, напоминает что-то из мифологии. Повсюду спиной чувствую застывший взгляд голубых глаз Путина. Все кажутся слишком слабыми, слишком уязвимыми, безнадежными. Он продолжает двигаться вперед, и я вставляю спички в глаза, просто чтобы не заснуть, чтобы не видеть снов.

Получается не всегда. Может это русская четверть меня, которая хочет завладеть мной так же, как Путин хочет завладеть миром. Сны движутся в другом направлении. Мы наращиваем силу, пробуждаем аппетит, даем ростки, как растение, которое расползается во все стороны. К нам начинают относиться серьезно. Сила пульсирует, как кольцо из «Властелина колец», берущее мощь из пальца, который его носит. Могу делать, что хочу, и никто из насмешников не может меня остановить. Я закрываю глаза, снимаю рубашку и погружаюсь в холодную реку, набрасываю лассо на крокодила, который сидит на медведе. Куда это приведет? Я только на середине книги. Не говорите, чем она закончится.