СМИ

В конце апреля стало известно, что правительство Белоруссии смогло определиться, за что и сколько будут платить «незанятые в экономике» граждане республики. Как и предполагалось, местные власти сделали упор на оплате услуг ЖКХ, хотя еще некоторое время назад в стране слышались разговоры о том, что так называемых тунеядцев могут заставить платить за образование и медицинские услуги, которые в Белоруссии, согласно Конституции, являются бесплатными. Несмотря на определенные уступки белорусских властей, на которые они пошли в связи с ростом социальной напряженности в стране из-за принятого в 2015 году Декрета № 3 «о тунеядцах», нынешнее законодательство, призванное «стимулировать рост занятости населения», оставляет после его изучения больше вопросов, чем ответов, а для большинства экспертов так и остается непонятным — ради чего в стране были задуманы столь радикальные перемены, и к чему они, в конечном счете, приведут.
Напомним, что идея заставить пополнять белорусский бюджет граждан, которые официально нигде не работают, была озвучена несколько лет назад, еще задолго до апреля 2015 года, когда был принят печально известный Декрет президента № 3 «О предупреждении социального иждивенчества». О социальной несправедливости в правительстве Белоруссии публично высказались еще в 2011 году, когда в стране бушевал острый финансово-экономический кризис. Тогда прозвучали слова о том, что необходимо как-то заставить «тунеядцев» трудиться, а белорусских гастербайтеров, в массе своей работающих в России (по различным данным, таковых не менее миллиона человек) — платить налоги и отчисления в Фонд социальной защиты населения. В 2013 году тогдашний премьер-министр Белоруссии Михаил Мясникович официально заявил, что в стране нужно ввести налог на «безработных», а в речах Александра Лукашенко стали появляться фразы, которые свидетельствовали о положительной оценке данного предложения. Однако вплоть до 2014 года всё находилось на стадии информационных вбросов и изучения реакции общества на них. Кроме того, громкие заявления чиновников на тот момент не были подкреплены разработанным механизмом изъятия денег у граждан, а власть все еще опасалась роста социальной напряженности. Несмотря на это, к осени 2014 года буквально весь чиновничий аппарат республики увлекся идеей борьбы с «тунеядцами». К слову, этот термин, возможно, и не укоренился бы в Белоруссии, если бы Александр Лукашенко в одном из своих выступлений не сказал: «Хотите вернуть понятие „тунеядство“ — возвращайте. Это будет понятнее для народа. Любыми способами, которые мы знаем и умеем делать, надо заставить этих людей работать!» С этого времени все выходившие в стране законодательные акты, так или иначе связанные с трудоустройством граждан, стали объединяться под лозунгом борьбы с «тунеядством», по аналогии с советским указом 1961 года, требовавшего привлекать людей «без определенного рода занятий» к общественно-полезному труду.
К ноябрю 2014 года чиновники нашли формальный способ обойти положения Конституции страны, в которой нет статей, обязывающих граждан работать, а также многочисленные международные акты, в том числе, Всеобщую декларацию прав человека, конвенции Международной организации труда № 29 от 1930 года и № 105 от 1957 года и т. п., которые прямо запрещают использование принудительного труда. Этот механизм был озвучен представителями МВД, которые предложили «ввести административную ответственность граждан за уклонение от финансирования государственных расходов». Официально такое предложение было обосновано тем, что «сегодня в законодательстве нет норм, дающих основу для работы с тунеядцами. Но они прописаны в Конституции». Таким образом, базой для будущего Декрета № 3 стала ст. 56 Основного Закона Белоруссии, в которой указано, что «граждане обязаны принимать участие в финансировании государственных расходов путем уплаты государственных налогов, пошлин и иных платежей». Тогда же появилась и официальная цифра «тунеядцев», которая с небольшими корректировками дошла и до настоящего времени. Оказалось, что в стране их насчитывается более 400 тысяч человек. По словам Лукашенко, данные граждане являются «иждивенцами», которые пользуются всеми благами государства, получают бесплатное образование, медицинское обслуживание, оплачивают услуги ЖКХ по датируемым государством тарифам, «а потом еще приходят к государству и требуют достойную пенсию». «Всех заставить работать! Пора прекращать это иждивенчество, 400 тысяч должны быть вовлечены именем революции в работу. Бездельников не должно быть в стране. Надо заставить этих людей работать и прекратить раздавать бесплатно блага тем, кто не работает», — подчеркнул в свое время Лукашенко.
В конечном счете, чиновники, напуганные требованиями белорусского лидера, произвели на свет совершенно сырой, непродуманный и не учитывающий реальную обстановку и возможные социально-экономические последствия Декрет № 3. Его главной идеей стало то, что люди, которые отработали меньше 183 дней за год и официально не стояли на учете по безработице, должны были раз в год платить специальный налог. Тогда он составлял 3,6 млн. недоминированных белорусских рублей или около $ 180. При этом за неуплату налога на «тунеядство» предусматривался штраф на сумму от 2 до 4 базовых величин (от $ 20 до $ 40) или наложение административного ареста до 15 суток, во время которого могли привлекать к общественно полезным работам (до 8 часов в день и до 40 часов в неделю без оплаты труда). При этом ни арест, ни штраф от уплаты налога не освобождали. Дополнительно в 2015 году тогдашний министр труда и социальной защиты Марианна Щеткина предложила ограничить «тунеядцам» выезд за границу.
Вместе с тем, оказалось, что в Белоруссии, приняв данный декрет, не продумали самое главное — кого считать «тунеядцем», и какие финансовые выгоды принесут нововведения. Оказалось, что из общего количества «незанятых в экономике трудоспособных граждан» более 200 тысяч человек — лица не имеющие, но активно ищущие работу и готовые приступить к ней. Еще 125 тысяч человек не могут объяснить причину своей незанятости, и лишь около 70 тысяч отнесены к лицам, «не имеющим возможности, необходимости или желания работать». В свое время в советском законодательстве под «тунеядством» понималось преступление, заключавшееся в длительном проживании совершеннолетнего трудоспособного лица на нетрудовые доходы «с уклонением от общественно полезного труда». В современной Белоруссии оказалось, что к такой категории отнесли и тех, кто работает, но не платит налоги, и бездельников, которые в силу разных психических зависимостей не хотят работать (в том числе, алкоголиков). К слову, Александр Лукашенко в октябре 2014 года рекомендовал министру внутренних дел вылавливать алкоголиков, приводить в чувство «в холодной воде», а затем отправлять их на работу и ставить возле них надсмотрщиков «с дубиной хорошей».
В итоге уведомления из налоговой инспекции о том, что до 20 февраля 2017 года нужно заплатить «налог на тунеядство», в течение короткого времени получили около 470 тысяч белорусов (откупиться от государства решили только 54 тысячи человек). В ряде случаев уведомления приходили тем, кто «тунеядцем» не являлся — например, инвалидам, женщинам в декрете или солдатам-срочникам.
Такое наплевательское отношение к людям со стороны чиновников впервые за долгие годы серьезно всколыхнуло белорусское общество, внутри которого с конца 1990-х годов не наблюдалось предпосылок к возникновению серьезного протестного движения. В начале, ухватившись за идею сплотить вокруг себя народ, местные оппозиционные организации и лидеры организовали сбор подписей за отмену Декрета № 3, а затем решили вывести недовольных на улицы. Несмотря на то, что в январе 2017 года власти, осознавшие, что в стране назревает недовольство, незначительно доработали документ, освободив от уплаты налога тех, кто находится «в трудной жизненной ситуации» (определять такую «ситуацию» доверено властям на местах), в феврале и марте 2017 года в стране прошли многочисленные акций протеста. В «Марше рассерженных белорусов» 17 февраля в Минске участвовали около двух тысяч человек, требовавших отменить налог (по современным белорусским меркам эта была одна из самых многочисленных за последние годы антиправительственных акций). Аналогичные «марши нетунеядцев» прошли и во многих других городах Белоруссии. Однако пик напряжения был достигнут лишь к концу марта, когда власти, испугавшись роста недовольства, устроили жесткий разгон демонстрантов во время так называемого «Дня воли», празднуемого оппозицией 25 марта. В 2017 году на него с протестами против Декрета № 3 вышли и те, кто раньше не был вовлечен в политическую борьбу. Тогда власти за очень короткое время разогнали митинги и демонстрации, задержав при этом более 700 человек.
Сбить репрессивными методами протестное движение властям не удалось. Поэтому в Минске пришли к выводу, что со скандальным декретом необходимо что-то делать. В связи с тем, что Александр Лукашенко заявил о том, что отменять документ никто не планирует, власти решили пойти на половинчатые меры. В марте 2017 года была подготовлена обновленная версия декрета, которую Минтруда разослало на согласование в областные исполнительные комитеты, Мингорисполком и другие госорганы. Однако изменения оказались недостаточными и приняты не были. После этого для разработки новой концепции документа о «тунеядцах» была создана специальная межведомственная рабочая группа, но и ее обновленный вариант смог быть представлен в Администрацию президента лишь к 1 октября 2017. В конечном счете, после долгих корректировок Александр Лукашенко 25 января 2018 года подписал новый Декрет № 1, которым были «предусмотрены меры по содействию занятости населения». В него не вошли нормы о взимании с трудоспособных неработающих граждан сбора на финансирование государственных расходов, а лица, ранее признававшиеся плательщиками этого сбора, были освобождены от его уплаты. Как заявили тогда чиновники, «Декретом предусмотрен концептуально иной подход, направленный на стимулирование трудоспособных неработающих граждан к легальной занятости», который они смогли прояснить лишь в апреле. Выяснилось, что «граждане, не занятые в экономике», согласно новому документу, будут оплачивать по «экономически обоснованным тарифам» ряд коммунальных услуг: горячее водоснабжение, газоснабжение при наличии индивидуальных газовых отопительных приборов и теплоснабжение. Стоит напомнить, что большинство экспертов в Белоруссии считают такую меру абсолютно бесполезной с точки зрения экономики — на сегодняшний день белорусы и так оплачивают от 50 до 100% тарифов ЖКХ, а перейти на полное погашение затрат для всех граждан страны планируется уже в самое ближайшее время.
Половинчатая политика белорусских чиновников, которые «прислушались» к мнению общества, формально не отказавшись от борьбы с «тунеядцами», по мнению аналитиков, не способна привести к изменению отношения простых белорусов к власти. Ситуация в данном случае осложняется тем, что законодательство о «тунеядцах» изначально не было направлено против асоциальных элементов, не представляющих для государства ни опасности, ни экономического интереса. Декрет № 1, как и № 3 направлены, в первую очередь, против экономически активной части белорусского общества, которая, по тем или иным причинам, не имеет ни возможности, ни желания официально работать на государство — начиная от незарегистрированных предпринимателей и контрабандистов, и заканчивая гастарбайтерами и оппозиционными политиками, живущими на западные гранты. При этом главным эффектом от внедрения подобных законодательных актов должно быть появление дополнительных инструментов применения точечных репрессивных мер по отношению к наиболее активным гражданам. Говорить же об экономической выгоде от воплощения в жизнь законодательства о «тунеядцах» на сегодняшний день не приходится: затраты на его исполнение гораздо выше возможных поступлений в казну. Более того, стремление заставить работать более 400 тысяч белорусов при наличии на официальном рынке труда лишь около 60 тысяч вакантных мест с весьма сомнительным уровнем оплаты труда, изначально обречено на провал. Попытки же государства простимулировать белорусов к самозанятости путем декларирования раскрепощения условия ведения бизнеса в стране (серьезных документов, регламентирующих эту сферу, о которых так много говорили чиновники, в Белоруссии пока не появилось), в настоящее время не дали никакого результата.
Исходя из вышесказанного, можно констатировать, что Декреты о «тунеядстве» — это не инструменты, предназначенные для того, чтобы заставить людей работать, а очередной механизм ужесточения контроля над белорусами. О том, что это так, может свидетельствовать еще один факт. В августе 2017 года министр труда и соцзащиты Ирина Костевич заявила, что тех, кто не работает, буду отслеживать при помощи Белорусской интегрированной сервисно-расчетной системы — ID-карты. «Получение этой ID-карты и сопряжение через общегосударственную автоматизированную информационную систему на ведомственные базы данных позволит увидеть человека: работает он сегодня или нет. Если не работает, то государство будет уже совершенно по-другому предоставлять услуги», — сообщила министр. Затем в январе 2018 года председатель Постоянной комиссии по труду и социальным вопросам Палаты представителей Тамара Красовская рассказала, что в республике следует создать единую информационную базу граждан, не занятых в экономике. «Информация в базе должна актуализироваться ежемесячно — кто-то переехал в другой регион, кто-то проходит курсы. Вычислить, есть ли работа у человека, можно будет также с помощью ID-карты, которую в следующем году планируют завести на каждого гражданина», — заявила Красовская. Все эти меры, по всей видимости, должны помочь окончательно оформить тотальный контроль государства над гражданами.
Западная редакция «NOVOSTI-DNY.Ru»
Белоруссия: закат эпохи Лукашенко

27.04 Лукашенко: послание в пустоту
23.04 Держать и не пущать: белорусские власти вновь хотят контролировать Интернет
19.04 Белорусская весна: очередной этап борьбы за «независимость от России»
17.04 «Мягкая сила» Союзного государства: господа, вам не стыдно?
16.04 Создадут ли Россия и Белоруссия единый молочный рынок?
Все новости сюжета